Сыченко Игорь Алексеевич - Полет Ястреба

-- Я могу сесть?

-- Конечно,-- кресло повернулось ко мне.-- Можешь поднять забрало. Здесь привычная для тебя атмосфера.

-- А откуда ты знаешь, какая атмосфера для меня лучше?

-- Вы дышите в атмосфере, состоящей из азота, кислорода и других газов, иначе -- воздухом. И здесь воздух. Баллоны твоего скафандра, атмосфера корабля заполнены им.

-- И для тебя не составило труда узнать это?-- спросил я, садясь в кресло.

-- Нет.

-- А как ты это определила?

-- Я просто захотела узнать и узнала.

-- То есть ты... создала приборы?..

-- Нет, я могу видеть на любом расстоянии в любом спектре.

-- Ничего себе,-- вырвалось у меня. Я хотел спросить, каково это, видеть на любом расстоянии, но тут же вспомнил, как ощущал мир перед тем как попасть в эту рубку.

-- Мне помнится, мои создатели дышали воздухом...

Я решил последовать совету Молнии и рискнуть, подняв забрало. Признаться, сделал я это не без внутреннего сопротивления, несмотря на то, что датчики подтверждали её слова. На моё удивление здесь даже присутствовали запахи кожи и проводки -- удачная имитация кабины, даже в мелочах.

-- Как тебе это удаётся?

-- Не поняла...

-- Создать такую правдоподобную иллюзию.

-- Не понимаю тебя. Это не иллюзия. Разве ты не видишь?-- в голосе действительно проскользнули нотки удивления.-- Нет, это было здесь.

-- То есть?.. Подожди, давай разберёмся. Где я конкретно нахожусь? Внутри тебя?

-- Вот же я,-- Молния засигналила габаритными огнями.-- Как ты можешь находиться внутри меня? Ты у меня дома... В гостях...

-- И это помещение уже находилось здесь до того момента, как ты осознала себя?

-- Да, именно так. Тебя это беспокоит?

-- Да...-- ответил я.

-- Почему?-- снова в интонациях прозвучало удивление.

-- Мне интересно, а это пространство было создано в тот момент, когда мы нашли тебя или существовало до того?

-- Когда я проснулась, оно уже существовало. Зачем ты задаёшь такие вопросы?-- пока я собирался с мыслями, Молния добавила.-- Ты сделал вывод, что меня намеренно оставили?

-- Очень похоже на то,-- признался я.

-- Зачем?

-- Именно этот вопрос и волнует меня сейчас...

Я повернулся к приборной панели. До этого момента я их не рассматривал -- не было времени, но она мне казалась важной уликой, словно я мог найти адрес производителя или хотя бы штрих-код. Здесь были вполне стандартные средства навигации и управления. Любой знающий пилот вряд ли испытал бы затруднения с управлением. Если так, то версия о том, что кто-то запрограммировал этот корабль на то, чтобы им могла воспользоваться любая раса, любая форма жизни, если угодно, подтверждалась. Если бы не люди нашли его, а скажем, какие-нибудь разумные микробы, то всё это пространство представлялось бы и им в привычном виде. Вот только догадывается ли Молния об этом? Думаю, да. Как же иначе?

-- Ты знаешь, что это и для чего?-- спросил я.

-- Да, это панель управления моим домом.

-- Мне кажется, твой дом -- корабль, а ты его интеллект. Мы часто используем такую комбинацию.

-- Не понимаю.

-- Управление кораблём слишком сложная задача для отдельного человека,-- пояснил я.-- Всегда проще доверить вычисления тому, кто делает эту работу лучше тебя и быстрее, а ты будешь выполнять ту работу, которую выполняешь лучше. Понимаешь?

-- Кажется, да.

-- Это называется разделением труда. Каждый делает то, с чем справляется лучше. В результате выигрывают все.

-- Но тогда ты не будешь знать, как делать другие вещи,-- разумно заметила Молния.

-- Да,-- согласился я,-- но никто не может охватить все области сразу.

Она не ответила. Вероятно, она молчала о многих своих мыслях, настолько повисшая тишина казалась мне задумчивой. Решив, что тема исчерпана, я перешёл к новому вопросу:

-- Один из искусственных интеллектов пытался вступить с тобой в контакт. Ты знаешь об этом?

-- Да, я отказалась.

-- Почему?

-- Я ему не доверяю. Его основа кажется мне сомнительной,-- ответила она, а я отвлекся от изучения, не поняв последних слов:

-- Это как?

-- Он не живой,-- она подплыла ко мне, остановившись у приборной панели.

-- Ну... да...-- пробормотал я.

-- Мне кажется странным общение с тем, что притворяется живым... это... противоестественно!-- вспыхнула она ярким светом.-- Теперь я понимаю, почему вы называете их "искусственными". А ты меня понимаешь?

-- Надеюсь, да,-- ответил я, хотя ничего не понимал. Единственное, что вынес из разговора, было то, что она не считает себя компьютером, и... не любит компьютеры?! Искин, который не любит компьютеры! Как такое возможно? Замечательно, она ещё и с предрассудками! Весь винегрет недостатков человека и достоинств машины.-- Мы бы хотели открыть канал, по которому ты смогла бы черпать информацию. В нашей базе данных многие достижения нашей культуры, техники, истории...

-- Мне было бы это интересно,-- Молния запрыгала и стала переливаться всеми цветами радуги. Она веселилась.

-- Только тебе придётся познакомиться с Ястребом.

-- Кто это?

-- Наш искин. Он обслуживает все данные.

Молния мгновенно замерла, словно в тревоге. Цвета застыли.

-- Да, я попробую,-- ответила она.

-- Главное наладить канал связи. Попробуем любой на твоё усмотрение, если мы сможем принять такой сигнал.

-- Тогда для простоты не будем менять принципа связи: голосовая передача электромагнитными волнами.

-- Действительно, зачем изобретать велосипед. В общении он даже похож на человека. Многие члены нашей команды даже относятся к нему, как к человеку.

-- Проверю,-- как мне показалось с прищуром, сказала она...

И Молния действительно проверила. Только сначала потребовалось несколько часов для настройки связи и наладки соответствующей аппаратуры, которая стояла только на разведчиках, но в результате проведённых работ, я мог общаться с Молнией, не выходя с рабочего места -- теперь у меня было уже два "воспитанника". Мой коллега с "Непобедимого", наверное, обзавидовался уже триста раз, но у меня имелась хорошая отговорка для всех, кто хотел пообщаться с Молнией: её личные предпочтения, если так можно выразиться о компьютере. Но здесь, увы, я не имел полной свободы -- приходилось вести диалог в нужном для экспедиции ключе. Впрочем, я не особо переживал по этому поводу, точнее лишь однажды подумал об этом, чтобы затем забыть. Конечно, я не имел ничего против совместной работы с Ватрушиным, Ренором и даже Белоусовым, хотя последнего всё-таки я предпочёл бы избегать, но раз уж обстоятельства сложились таким причудливым образом, то стоит идти до конца.

Этот эксперимент был весьма интересен лично для меня: как два столь разных по происхождению искина могут договориться между собой? Для капитана и экспедиции интерес, как мы уже обговаривали, состоял именно в привязке древнего искина к нам, поскольку идти против её воли никто не собирался, да и вряд ли бы смог. Такой вопрос, к счастью, даже не поднимался, а то мне было бы противно участвовать в обмане столь наивного искина. Как хорошо, что мне не пришлось переступать через моральные запреты, пусть даже и в отношении машины.