О. Палёк - Реальная виртуальность

– И ты рассчитываешь на меня.

– Да. Я все время вел тебя – и в реальности и в игре именно к этому.

– Но зачем?! Разве мало у вас сильных личностей?

– Хватает. Но только ты – Великий Виртуал, живая легенда, переходный этап от человека к сверхчеловеку.

– Мертвая.

– В это никто не верит. Только ты можешь стать нашим символом победы, нашим знаменем.

– В реальности или в виртуальности?

– А не все ли равно? Разве реальность и игра не переплелась у тебя настолько, что игра стала частью тебя?

– Так ты – Черный маг игры?

– Да. Я понял, что твой разум готов освободиться от оболочки и перейти в чистое состояние.

– Как ты? Провода, наркотики…

– Йоги могли это делать до изобретения Сети. Сейчас это стало гораздо проще. Достаточно только не бояться перевоплощения и проводить большое время в Сети – ты узнаешь Сеть и она узнает тебя. Кроме того, не обязательно умирать. Просто человек, познавший свободу бестелесного существования, редко возвращается в бренную оболочку. Да и человеческий разум не в состоянии вместить в себя то, что Сетевой разум хранит без особых трудностей. Кстати, с сегодняшними методами клонирования и прямой записи возвратиться к оболочке совсем нетрудно.

– Значит, ты изучал мой разум в игре?

– Скорее, твое подсознание. Разум транслируется легко, но созданный фантом так и остается фантомом, а не человеком. Только то, что человек сам не осознает, что определяет его поступки, что проявляется в его эмоциях, придает фантому душу.

– Так ты познал душу?

– Нет. Я только приблизился к ее передаче. Если бы я познал ее, то, может быть, справился в одиночку, потому что Машинная Логика в какой-то мере душа Машины.

– Знаешь, Супервизор, ты сейчас вылил на меня такой поток новой информации, что я в полной растерянности. Согласен, что о многом из сказанного тобой я догадывался. И, все-таки, путь, предложенный тобой, кажется мне экзотическим.

– Потому что ты не ощущал себя Сетевым Разумом, а был только периферией машины. В конце концов, вся история человечества – история технического прогресса, непрерывного изменения. Единственная деталь процесса, оставшаяся неизменной – люди. Не кажется тебе, что всю историю мы создавали условия для эволюции? Разве во всех религиях не заложена мечта свободного, бестелесного существования? Если ты познаешь такой опыт, перестанешь бояться его. Не надо делать ничего специального – просто доверься мне.

– Хорошо, я подумаю.

– Думай. В любом случае мы с тобой идем одним и тем же путем, только с разных сторон – я отдал душу машине, ты же пускаешь душу машины в себя. Твой путь мне кажется много более длинным. Но финал один и тот же – освобождение от оболочек. До свидания, Тонни.

Тонни долго сидел, не в силах переварить то, что сказал Супервизор. Услышанное просто не укладывалось в голове. С другой стороны, в свете того, что он узнал, многие загадочные события становились на свои места. В конце концов, почему бы и нет? Разве человек – безволосая обезьяна с двумя ногами и руками и одной головой – единственная возможная форма существования Человека? Инопланетян мы представляем разумными и не обязательно на двух ногах. В игре он стал богом, чтобы изменить мир. За столько лет тренировки своего мозга новейшими методиками он стал думать намного быстрей. Да что скорость – он стал думать принципиально по-другому. Как машина. Когда он работал в реальности в корпорации «Клэва», он тоже имел подобную мечту. Чего же он боится?

Тонни подумал и связался с Карнавелом.

– Привет Карнавел! Это я, Тонни из подполья.

– И долго ты там собираешься сидеть? Приходи, поговорим.

– Ну, уж нет. Без наручников я от вас не выйду.

– И что? Посидишь немного, выйдешь честным человеком.

– Я и так честен.

– Ну да. За исключением того, что твои деяния предусмотрены множеством статей Уголовного Уложения.

– Кто создает законы? У вас же машины всем руководят. Кто подбросил разоблачающие меня материалы? Вы там президента проверяли – он не робот?

– Тонни, ты слишком много бродишь по Сети, что небезопасно для психики. Можно заболеть шизофренией. Президент – избранник народа.

– По Сети я довольно много хожу, потому что там хоть что-то осталось живое. Кстати, я тебя выкинул из игры.

– Поздравляю, все-таки стал богом. Но сервер находится под нашим контролем. Стоит только приказать, и он закроется вместе с множеством миров, которыми он управляет.

– А ты знаешь, кому и что приказывать?

– Думаю, да. Но это только игра. Уж не думаешь ли ты стать богом в реальности? Сопротивление, кстати, насквозь пропитано идеями технократии. «Мы, интеллигенция, цвет и вершина народа, знаем лучше народа, что ему нужно». Я слышал, они готовят ряд террористических актов.

– Ты думаешь, я скажу, где и когда? Даже если бы знал, не сказал.

– Что ж, Тонни, ты сделал выбор. И теперь вряд ли выйдешь из подполья до конца жизни. Впрочем, стоит Сопротивлению начать серьезные теракты, как дни его существования сочтены. Так что надеюсь, что мы еще встретимся.

– Посмотрим.

Тонни выключил компьютер и ощутил, что в помещении не один. Он повернулся – но Дженни до сих пор спала. В дальнем углу комнаты виделась тень. Тонни поднялся со стула и тень вышла из темноты. Повернувшись к ней лицом, он узнал Лера.

– Хай, Тонни, пришел к тебе перекинуться парой слов.

– Лер? Как ты здесь очутился? И где источник твоей видимости?

– Я знаю это место; ты забываешь, что я – в Сопротивлении. Был. А насчет тела – извини, энергии здесь маловато, чтобы быть менее прозрачным, да и боюсь, тогда напугал бы тебя еще больше – приход душ мертвых – плохая примета – с вашей опять же точки зрения. Потому что с моей я не умер – я родился. К тому же, кроме тебя, вряд ли кто может меня увидеть. Вы тут не особенно убивайтесь о том, что я ушел из вашей жизни. В последнее время мне не нравилось, что происходит вокруг, а еще больше то, что я ничего не могу против этого сделать.

– И ты стал пророком?

– Да нет, для этого я должен более полно перейти в Сеть – даже не знаю как. Считай, что перед тобой только моя тень, сознание, без страдания и боли, сознание, которое в полном единстве с окружающим. Я стал частью мира. То, что ты воспринимаешь в качестве меня, это не я сам, но я, доступный твоему восприятию.

– А Супервизор, кто он?

– Я не смогу тебе объяснить, потому что мы говорим на разных языках. Он, как ты, ищет, пытаясь все измерить логикой. Но мир един и неделим, а Сеть неисчерпаема; он обречен на вечный поиск и страдания. Он теперь привязан к людям, потому что он даже более человечен, чем вы. Там, в Сети, у него никого нет. А по мне, не существует отдельных самостоятельных «я», поэтому не может единичная личность избежать разочарования. Ладно. Я ухожу: не так просто с вами общаться. Может быть, когда-нибудь встретимся в Сети, не знаю. Прощай!