Сурен Цормудян - Ад уже здесь

Васнецов постоял задумчиво у пустующей койки и, подойдя к тумбочке возле кровати Варяга, посмотрел на его часы. Половина пятого утра. Он выключил свет и вышел из комнаты. Пройдя по коридору, Николай миновал пост охраны. Два пожилых гвардейца играли в шахматы и не препятствовали ему выйти. Он оказался в просторном гараже, где стоял их Луноход. Еще группа охранников. Двое дремали. Один чистил оружие. Еще один читал книгу. Возле них, на стене, появился новый плакат. Оставалось только удивляться, когда они успели. На плакате был изображен Илья Крест. В черной шинели и своей каске «Я Людоед, посоли себя сам». Одной рукой он целился из автомата а другой сжимал катану.

И надпись: — Пронеси свой крест ради жизни на земле. Живым бойцам почет и честь. А мертвым слава вечная!

— Мертвым уже ничего не надо. — Вздохнул Николай и направился к двери, ведущей на улицу.

— Парень, тулуп накинь и далеко не отходи. Там за пятьдесят мороза. — Произнес, протягивая тулуп читающий книгу гвардеец.

— Спасибо.

Васнецов вышел на улицу и сел в сугроб. Мороз действительно был сильный, но отсутствие ветра и влажности делали его терпимым, хоть и ненадолго.

Николай снова достал папиросы Ильи и закурил. Прокашлялся.

— ХАРП, ХАРП, — бормотал он. — Хрен ты меня напугаешь, тварь. Я тебя уделаю. Бесись там себе. Недолго тебе осталось.

Словно в ответ на эти слова стал доноситься гул буквально отовсюду. Он становился все сильнее, и задрожала земля. Затрещали стены позади. Эхо трещащего льда донеслось со стороны реки.

Из гаража выскочили охранники.

— Что за чертовщина! — крикнул один из них.

— Землетрясение, — абсолютно спокойным голосом произнес Николай и поднялся на ноги. Его лицо исказилось от кривой ухмылки. — Бесишься, ХАРП. Злишься. Значит боишься. А если боишься, значит, ты уязвим…

На улице появился Варяг. Подземные толчки уже утихли.

— Связь с охраной самолета есть?! — крикнул Яхонтов гвардейцам.

— Да…

— Что там?!

— Сейчас, — охранник забежал внутрь. — Таймыр! Я звезда! Ответь! Таймыр! Я звезда! Ответь!.. Да, у нас тоже тряхнуло! Что у вас?! Как ледовый покров?! Понял тебя, прием…

Варяг!

— Ну что там?!

— Да все нормально вроде. Лед немного похрустел и все. Трещин и провалов не видно. Самолет на месте. Его уже техническая группа осмотрела, насколько могла. И топливом залит.

— Хорошо, спасибо, — Яхонтов вытер ладонью лоб. — Коля, давай собираться. Тянуть нет смысла. И нельзя.

— Согласен, — Кивнул Николай.

Войдя обратно в гараж, Васнецов увидел, как Славик уже копошиться возле лунохода.

— Колян, — позвал он негромко.

— Чего, — Николай подошел к нему.

— Слушай, помнишь Аркаим? Как эти головастики зубастые Илью утащили. Помнишь? Ты еще кинулся дверь открывать и спас его.

— Ну, — вздохнул Васнецов.

— Ты же что-то почувствовал тогда? Ну, он типа, позвал тебя как-то. По-морлочьи? А?

— Да я не знаю, Славик. Просто я понимал, что он за дверью и надо ее открыть. Хоть попытаться его спасти.

— А сейчас… Ты не чувствуешь? Ну, все эти морлочьи штучки, типа как зов в Катином городе или эта фигня с Титосом?

— Славик, ты думаешь, я могу контролировать эти способности? Как включить или выключить фонарик? Оно само как-то… Какая-то сила сама решает… Понимаешь… И я не чувствую сейчас ничего. Боль утраты и сопротивление разума… Не хочу верить в его гибель и все… Но теперь сделаю все, что он не успел, на нашем пути…

Несколько МТЛБ продолжали укатывать снег на льду, удаляясь все ближе к пропасти. Они таскали за собой массивные бетонные плиты, трамбующие неглубокий сугроб в центре реки. Еще было темно. Отряды гвардейцев ходили вдоль импровизированной взлетной полосы и устанавливали факелы. Вскоре к суете на реке присоединился гул приближающегося кортежа из нескольких БМП, сопровождаемых собачьими упряжками и снегоходами вольников.

Это прибыл Старшина. Он покинул БМП и направился к самолету. Рядом шел вездесущий старший комиссар-наблюдатель.

— У вас, я полагаю, проблемы теперь возникнут, — усмехнулся Николай, встречая его перед носом самолета.

— Что вы имеете в виду? — спокойно спросил Старшина.

— Врага больше нет. Сплачивать народ нечем. Кризис политический назревает. Кризис власти.

— А давайте вы останетесь на моем месте. Будете управлять республикой и попробуете построить справедливое общество, с вашей точки зрения. А полечу вместо вас на Аляску. — Усмехнулся лидер.

Николай нахмурился.

— У меня свои счеты с ХАРПом. Это моя и только моя миссия.

— Ну, вот и славно. Местное управление, это тоже моя миссия в свою очередь. Так давайте каждый займется своим делом и не следует вам лезть в вопросы политики, в которых вы, уж не обижайтесь, слабо смыслите.

Васнецов ничего не ответил.

— Так-то лучше, — продолжал говорить Старшина. — Наша идея зиждется не на постоянном поиске и противостоянии врагу. Наша цель выживание и будущее. В этом вопросе мы, конечно, рассчитываем на вашу миссию. Теперь, когда Гау нет, мы будем изыскивать пути связаться с другими общинами. В первую очередь с теми, о ком вы нам поведали. Это будет сложно. Но это необходимо. Однако я к вам вот по какому вопросу… Вы потеряли одного человека. Сильного воина. До того вы потеряли еще двоих. Я бросил клич в среде гвардейцев и вольников. Есть много добровольцев, готовых присоединиться к вам. Что скажете?

Васнецов вздохнул.

— Илью никто не заменит. Впрочем, как и Макарова и Алексеева. Никто…

— Да этот вопрос с Яхонтовым решать надо. Чего у него спрашивать? Молод и зелен… — тихо сказал комиссар.

— А вы стар и бледен, — огрызнулся Васнецов. — Много вы повидали!

— Тише, — поморщился Старшина.

К ним подошел Варяг.

— Товарищ Яхонтов, — обратился к нему лидер, — Мы хотим предложить вам людей в помощь. У нас есть семьдесят добровольцев…

— Они так готовы исполнить любую вашу волю или хотят сбежать от вас? — усмехнулся Николай.

— Как он меня достал, — фыркнул комиссар и отвернулся.

— Меня если честно тоже, — кивнул Старшина, — И, тем не менее, Варяг Елисеевич. Что скажете? Молодой человек сказал, что ваших товарищей заменить не кем. И не нужно.

Яхонтов задумался. Он смотрел какое-то время на укатанный снег, затем мотнул головой.

— Он прав. Новые люди. Сложно все это. Я понимаю что подспорье. Но… Мы управимся. Мы сможем. Я знаю это наверняка.

Старшина покачал головой.

— Вы хоть понимаете, что впереди у вас враждебная территория? Чужая страна…

— Враждебная территория? — Яхонтов улыбнулся. — А по какой мы шли до этого? Да, мы шли по своей земле, но что нас ждало каждый раз. Отчего мы потеряли трех товарищей? Что может быть враждебнее этого Гау или черновиков? Чумных крыс или всяких разбойников да вандалов? Только сам ХАРП… Но для него у нас есть веский аргумент. Нет, Старшина. Нам никто не нужен в нашей миссии. Только мы сами и вера в победу. А что до враждебности… Тут люди и там люди, если кто-то там конечно выжил. А люди всюду одинаковые. Просто говорят на разных языках.