Вячеслав Маликов - Без пистолета, без имени

Старенький тентованый КамАз остановился рядом с голосовавшим одиноким путником, подняв клубы сухой дорожной пыли. Сев в кабину, человек кивнул водителю:

— Спасибо.

— Далеко едешь? — поинтересовался водитель, заводя двигатель.

— В Дискавери Бэй.

— Я в аэропорт. Часть дороги мне по пути.

— Спасибо, — снова кивнул незнакомец.

— Не стоит, старик, — двое парней Квана крепко держали дядю Шаня за руки. Фуон Фу стоял перед каминной полкой и внимательно разглядывал фотографии, стоявшие там. — Вы ведь боевой офицер, не так ли?

— Полковник Королевских Морских Сил, — холодно ответил старик, выпрямляясь. Фуон Фу повернулся к нему и низко поклонился. Парнни между тем продолжали держать дядю Шаня.

— Нам нужен Ченг Лунь. Потом мы уйдём.

— Я не знаю этого имени, — ответил старик. Фуон Фу покивал, соглашаясь.

— Я хотел с ним разобраться по-мужски, но, видимо, он слишком труслив. Мне не остаётся другого выхода, как действовать такими же трусливыми методами.

— У тебя нет понятия чести, — дядя Шань понял, куда клонит этот высокий и молодой мужчина, явно посланец Триады.

— Возможно, господин полковник. Но я не могу поступить иначе. Вы лучше меня понимаете значение слова «приказ».

— Господин Фу, мы нашли их, — в комнату вошёл с поклоном один из людей Квана.

— Хорошо. Идём. Господина полковника не отпускать, но силы не применять, — Фуон Фу пошёл за провожатым на второй этаж. В маленькой комнатке на кровати сидела светловолосая девочка с видеозаписи, прижав к груди плюшевого медвежонка, а посреди комнаты в бойцовской стойке с ножом в руке стояла другая девчонка, кареглазая и черноволосая, не давая никому подойти ни к себе, ни к кровати:

— Не подходите! Убью, сволочи!

— Успокойся, — Фуон Фу без раздумий шагнул под нож, ловко увернулся от него, словно играя, и взял в захват запястье девочки. Секундная задержка, позволяющая противнику дать осознать своё приближающееся поражение, лёгкий поворот кисти и холодное оружие падает к ногам. И всё.

— Отпусти! — Ишика очнулась, вцепившись свободной рукой в горло Фуон Фу. Тот легко толкнул её растопыренной ладонью в грудь, отбросив к кровати.

— Ишика! — испугалась светловолосая девочка, дёрнувшись к ней.

— Спокойно, Настя, — Ишика встала, потирая правое плечо.

— Давайте дружить? — предложил Фуон Фу.

— Да пошёл ты в …, — выругалась Ишикава. Из-за спины Фуон Фу в комнату вошло несколько его человек, чтобы забрать девчонок к Квану.

— Доставьте наживку к Квану. И без глупостей, — напомнил Фу, потеряв интерес к происходящему. Его работа была выполнена. Девчонок он нашёл, осталось доставить их на склады к Квану и ждать байкеров, которые уж точно придут на помощь. Не может же их главарь бросить свою маленькую любовницу и её подружку на произвол судьбы, оставив в руках такого негодяя как Кван? Не может. Кивнув самому себе, Фуон Фу спустился вниз, направляясь к своей машине. Через минуту в доме раздался дикий вопль и из окна на втором этаже, разбивая стекло, сиганула маленькая фигурка, с перекатом приземлившаяся в облаке сверкающих острых брызг на газон. Тут же вскочив, она на мгновение встретилась глазами со стоявшим рядом со своей машиной ФуонФу, и побежала прочь. Из разбитого окна по пояс высовывались молодчики Квана, безрезультатно пытаясь попасть из пистолетов в убегающую фигурку Ишикавы.

Явственно представив себе лицо Квана, Фуон Фу смял едва початую пачку сигарет и отбросил её в сторону.

Настя сидела на полу, поджав ноги. В огромном и полупустом ангаре кроме неё было ещё три человека: высокий и неулыбчивый Фуон Фу и два здоровяка с автоматами наперевес, которые стояли метрах в тридцати от неё, зорко следя за любыми её телодвижениями.

— Мы просто посидим с тобой и подождём, — напомнил Фуон Фу, присаживаясь на стул. На второй стул, стоявший рядом, он показал рукой, но Настя отвернула голову, разметав волосы в сторону:

— Не надо говорить со мной, как с маленькой, — ответила она по-английски. — Мне почти четырнадцать!

— Хорошо, Настя-почти-четрынадцать, — кивнул Фуон Фу. — Я бы хо…, –

Зазвонил коммуникатор. Извинившись, Фу достал его из кармана и отошёл в сторону, чтобы девочка не услышала его разговора. Вернувшись через пару минут, он снова извинился:

— Прости, мне надо ехать. Я буду вечером. Эти дяди присмотрят за тобой, — Фуон Фу покинул ангар.

Стало тихо. Пылинки кружились в косых лучах солнца, пробивавшихся сквозь дыры в стенах. Сторожа присели на стулья на достаточном расстоянии, чтобы Настя не могла слышать их тихого и мерного разговора. А она сидела, прижавшись спиной к огромному ржавому морскому контейнеру, да крепко обнимала Славу, который не подавал признаков жизни, обдумывая план побега или ещё что-нибудь.

Фуон Фу вернулся лишь в восьмом часу. Лицо его было непроницаемее обычного, смуглый цвет кожи приобрёл более светлый оттенок. Подойдя к охранникам, он краткой командой выгнал их из ангара наружу, оставшись с Настей в просторном и гулком помещении наедине. Водрузив рядом с сидевшей на полу девочкой два огромных пакета, он присел на стул:

— Прости, что задержался. Дела отвлекли.

— Вы не поймали Ишику, да?

— Нет, — помотал головой Фуон Фу.

— Ясно. Я в туалет хочу.

— Иди, конечно же.

— А куда? — Настя-Ленина встала с пола, оглядываясь по сторонам. Вокруг было темно, светилась лишь одна тусклая лампочка под высоким сводчатым потолком.

— А ты что, за весь день не обнаружила ни одного места здесь?

— Я при этих шкафах не хотела…

— Ясно. Можешь зайти за этот контейнер. Тебя там никто не побеспокоит.

— Спасибо, — Настя мягко прошла в указанном направлении. Через пару минут вернулась. Сев на пол, она спросила:

— Чем заниматься будем?

— Гм…, — Фуон Фу посмотрел на принесённые пакеты:

— Болтать, есть и пить, спать.

— Звучит как-то однообразно…, — заметила Настя.

— Смотря о чём говорить, что есть и пить и как спать.

— Ещё один! — фыркнула Настя, отворачиваясь.

— Ты о чём?

— Я про «смотря как спать»!

— А… Спать будешь ты, я — тебя охранять.

— У меня уже есть охранник, — парировала Настя.

— Я твоего медведя уважаю, но при всём моём уважении…, — начал Фуон Фу, но его перебил Слава, подскочив с бетонного пола, где он до этого момента лежал неподвижно: