Крис Сэкнуссемм - Зейнсвилл

— Прошу прощения, — вмешался Чистотец. — Но при чем тут я?

— При всем, — отозвался Юла. — Я даже не смогу начать объяснять, что такое война, не рассказав сперва про сущности.

— Какая война? — спросил Шериф. — Джихад?

— Нет, Шериф. Гораздо более крупный конфликт. Тайная война. Борьба за судьбу Америки, западной цивилизации и даже всего человечества.

— О!..

— Если мне будет позволено продолжать, — сказал Юла, расправляясь с ножкой индейки, — мы — многоуровневые существа со сложной иерархической организацией. Квантовый уровень, молекулярный, клеточный и так далее. Каждый следующий уровень зависит от предыдущего нижнего, но неподвластен его прямому осознанию. Вы слушаете меня сейчас, потому что не тратите сознательных усилий на переваривание пищи или на движение крови по организму. Вы — результат непрерывного и гармоничного функционирования многих систем, которые, однако, работают независимо от того, что вы называете своим «Я». Мы отделены не только от низших уровней, но и от высших. Что я увижу, если сумею смотреть одновременно вверх и вниз?

— И что же?

— Сущности, пребывающие в вихревых воронках, которые пронизывают весь мир. Они находят особое выражение в неких организмах, к которым человечество наиболее восприимчиво.

— Значит, они как болезни… как вирусы.

— Некоторые — да, — подтвердил Юла. — Но это низшие формы. Живучие и стойкие, но низшие. Я говорю про более сложные сущности, которые научились жить в симбиозе с нами. Язык, символы, рациональное мышление… Они колонизировали мозг человека основательнее, чем других млекопитающих, именно этим наш вид отличается от прочих. Из этого симбиоза возникли еще большие и еще более сложные существа: разум, индивидуальность, общество, культура, цивилизация.

— Почему вы назвали меня Элроем? — вырвалось у Чистотца.

— Терпение, — отрезал Юла. — Я до этого дойду.

Мэгги бросила бобом в Слепого Лемона, который задремал на стуле.

— В начале было Слово, — сказал Шериф, накладывая себе стейк из буйвола.

— Да! — воскликнул Юла. — Руны, ради которых Один подвесил себя на дереве. Слово, ставшее плотью. Магия, религия, наука, поэзия, музыка — все эти присущие человечеству формы на самом деле являются коллаборационными мутациями, возникшими из симбиоза сущностей с нами!

— Так с кем же мы воюем? — спросил Шериф. — С этими сущностями?

Проснувшись, Слепой Лемон достал из кармана золотые часы и поднес их к уху.

— Прошу прощения. Мне пора.

— Все в порядке, Лемон. — Юла снова расслабился. — Тебе понравился обед?

— О да! — Старик улыбнулся, вставая с достоинством Рея Чарльза. — За пирогом приду попозже.

— Ну разумеется. — Юла улыбнулся и на богомольем языке обратился к хариджанам, которые явились увести блюзмена.

— Чего это вы с ним так миндальничаете? — фыркнула Мэгги.

— Потому что Слепой Лемон — Властелин Жизни. Прошу прощения, если раньше приписал слишком многое себе. Как вот с вашим другом, — сказал он, махнув на Чистотца. — Я лишь открыл окно, а сущности, про которые я говорил, влетели в него как ветер.

— Я хочу знать, кто я на самом деле и зачем я здесь, — отозвался Чистотец.

— А я хочу знать, с кем мы воюем, — не унимался Шериф.

— А я хочу знать, где здесь клозет, — икнула Мэгги.

— Ну, — сказал, вставая, Юла, — давайте передохнем и поразмыслим над темными и сложными проблемами. Пойдемте. Мы удалимся в Мыслительную гостиную, где я расскажу вам повесть о Войне Душ и о нашем с вами друге. О Последней Надежде.

Мыслительная гостиная оказалась пустой и голой, если не считать нескольких кресел, впрочем, таких удобных гости Юлы не встречали за всю свою жизнь. На стенах непрерывно сменяли друг друга живые картины. Головы и лица проступали сквозь них как сквозь воду, иногда иллюстрировали слова Юлы, а иногда казались частью сна, который видела комната.

— Ладно, — начал Шериф, когда все расселись и налили себе выпить. — Сгоним скот по-быстрому. Во-первых, вам больше двухсот лет.

— Верно, — согласился Юла.

— Во-вторых, когда вы были ребенком, вас унес ураган. Но это был не обычный ураган, а дверь в иное измерение, где вы обнаружили идеи, которых у людей не бывает и которые являются частью того, что мы есть.

— Хорошо сказано.

— Язык, математика и все такое… не мы изобрели их, а напротив, они в каком-то смысле изобрели нас. Это и отличает нас от прочих животных.

— В точку!

— Но мы в свою очередь служим носителями для других систем, как то социум и корпорации?

— Они выражаются через нас, но созданы не нами, — подтвердил Юла. — Эти сущности служат фундаментом для более высокоорганизованных форм бытия, недоступных нашему пониманию.

— О'кей, — продолжал Шериф, тщательно подбирая слова. — Тогда прав ли я буду, сказав, что «война», про которую мы говорим, как-то связана с этими другими уровнями бытия?

— Да. Такова истинная природа конфликта, хотя человеческий фактор уже давно в ней задействован.

— И эта война имеет какое-то отношение к Чистотцу, или Элрою, как вы его назвали. Он действительно ваш сын?

— Люди направо и налево бросаются всякими «действительный» и «реальный», — раздраженно буркнул Юла. — Поэтому давайте отложим пока ваш вопрос. Что до войны… В вихревой воронке я видел множество чудес, но краем глаза заметил едва различимую тень.

— Монстра? — Мэгги заинтересованно выпрямилась в кресле.

— Скорее предостережение.

— Зло? — спросил Шериф.

— Не Зло как таковое, поскольку оно вне подобных категорий, но мне… нам… так показалось. Я называл его «АППАРАТУС», хотя у него нет имени. Это психопатология, возникающая из тьмы и раздоров на низших уровнях. Ее цель — трансцендентность, переход на высший уровень. Она развивается и набирает силу с незапамятных времен. Когда она захватит все — я называю этот момент достижением Суверенной Власти, — в нашем измерении разразится чудовищный кризис. В духовном мире откроется черная дыра, которая засосет все сущности.

— Как конец света?

— Я говорю не о горах тел на улицах и не о смерти всех до единого мелких млекопитающих на деревьях в тропическом лесу, хотя и такое возможно. Как бы мне объяснить…

Юла поерзал в кресле, которое тоже поелозило, чтобы ему было удобнее сидеть.

— А как выглядит этот АППАРАТУС? — спросил Чистотец.

— Он вообще никак не выглядит, — простонал хозяин. — Его нельзя увидеть! Он существует во всех измерениях и моментах времени одновременно. Мы существуем в нем!