Игорь Судак - Добрые сутки или Вера для атеиста

Тонкая полоска света резко, словно лазерным лучом, рассекла темную спальню. Алеша, щурясь, поднял голову — в дверном проеме стояла дочь.

— Папа, я не могу уснуть, почитай мне сказку.

— Хорошо, Катюша, возвращайся в кроватку — я сейчас приду.

Полоска исчезла. Алеша прижал свои губы к губам Алены — уже не страстно, а по-домашнему — и почувствовал, что они улыбаются. Ему тоже стало очень смешно. Еще бы! До манящей вершины, к которой они только что стремительно восходили, им оставалось всего несколько секунд. И тут — команда возвращаться на базу. И, главное, от кого. От любимой дочери, которая каждый день спрашивает, когда же у нее, наконец, будет братик. Помощница!

— Прочитай ей про Кощея Бессмертного с иголкой в яйце, — посоветовала добрая Алена, — чтобы накрылась одеялом с головой и нос высунуть боялась!

— Ну да, — выразил сомнение Алеша, — она просто сделает марш-бросок в нашу спальню и будет с неделю тут от него прятаться. А днем – в омлете булавки искать. Сказки надо на ночь читать такие, чтобы в них были только симпатичные герои. Жаль, правда, что таких сказок мало.

— Ну, все, как в жизни.

Алеша накинул халат и, надев тапки, пошлепал в комнату за книжкой. И тем не менее, подумал он, какое же это все-таки счастье — когда ты без малейшего раздражения отрываешься от любимой женщины и идешь к любимой дочери, читать ей сказку, наперед зная, что когда вернешься, ты только обнимешь спящую супругу и заснешь с убаюкивающей мыслью продолжить восхождение утром.

Свет включать не пришлось — за окном белым фонарем висела круглая луна. Взяв со стола «Сказки народов Земли», Алеша бросил взгляд на большие электронные часы, сделанные под старину, с маятником и с кукушкой, и удивился — они стояли. Причем, видимо, еще с вечера. «20:28». Так странно, подумал он, они застыли тогда, когда время и год совпали. Сейчас 2028-й. Да и вообще, как могли застыть электронные часы? Алексей подошел к ним и постучал пальцем по стеклу — секундные цифры внизу, замершие на двух нулях, так и остались неподвижны. Ладно, утром разберемся. Алеша не верил в мистику и приметы — и бездыханные часы в полнолуние не затронули в его душе ни единой тревожной струнки. А вот Аленушка, та бы точно до утра уже не уснула, усмехнулся про себя Алеша.

— Папа, а что ты мне сегодня прочитаешь? Опять про ковер-самолет? – спросила Катюша, лежа в кровати. Она была в предвкушении чего-то интересного.

— Не знаю еще. А что, не хочешь про ковер?

— Нет, на ковре-самолете летать неудобно. Лучше уж просто на самолете. А то у нас в детском садике одна девочка каталась во время прогулки на ковре-самолете на воздушной подушке, не удержалась на повороте, упала с него и сломала руку. А мне, папа, больше нравятся сапоги-скороходы. В них так здорово прыгать через деревья.

— А вам разрешают так высоко прыгать?

— Нет, это только когда воспитательница не видит. Она не знает, что мы умеем переключать режим прыгучести. При ней мы только через кусты перескакиваем.

Алеша улыбнулся. Его дочка ходит в тот же садик, в который ходили и они с Аленой. Он тогда тоже назывался «Сказка», только еще не было таких сказочных игрушек в нем. Правда, нет, яблочко-на-тарелочке уже было — детский телевизор, сделанный под волшебную вещицу. Надо ж — как сказки посбывались все!

— Ты мне про шапку-невидимку лучше почитай. Нам их не разрешают. У нас недавно один мальчик не послушался и принес папин шлем-комбинезон, и когда мы в прятки играли, он надел его и стал невидимым. И никто его потом найти не мог. Все потом искали: и воспитательница, и нянечки, и охранники. Все так перепугались. А потом вечером пришел его папа-военный, надел специальные очки и нашел его. Он его так ругал!

— А где же был этот мальчик?

— А он, папочка, сначала сидел тихонько в уголке и смотрел, как все его ищут. А потом незаметно там и уснул.

— Да, смешной мальчик!

— Папа, а нам воспитательница говорила, что всё, о чем люди в сказках раньше мечтали, в наше время сбылось.

— Да, сказки рано или поздно становятся явью. Но пока еще сбылось далеко не все, к сожалению. Мы, например, не умеем еще по мановению волшебной палочки перемещаться мгновенно туда, куда пожелаем. Хотя уже ясно, что, принципиально, такое чудо тоже возможно.

— Я знаю, это — телепортация называется.

— Да. Какая ты всезнайка! А я в твоем возрасте таких слов даже не слышал. Потом, мы еще не победили злых персонажей: всяческих Змеев Горыничей и Соловьев-разбойников.

— Это — террористов? Я угадала?

— Ну, с тобой просто разговаривать неинтересно — все знаешь и все понимаешь. А чего еще нет? А ну давай вместе подумаем.

— Я придумала! Еще нет живой и мертвой воды!

— Живой и мертвой воды? Да, точно нет. Любопытно, неужели и это тоже когда-нибудь станет явью, и люди научатся оживлять давно умерших?

— Все сказки, папа, обязательно станут когда-нибудь явью! Ты же сам говорил!

— Конечно, станут. Только вот насчет живой и мертвой воды я как-то никогда всерьез не задумывался… Ты вообще-то спать собираешься? Давай быстренько выберем сказку — мне ведь завтра с утра на работу.

— Работа, папа, не Серый Волк! — Катя обожала коверкать поговорки.

— Логично.

— А выходной — не Красная Шапочка!

— Еще логичнее. А пирожки тогда — не зарплата?

— Папа, а что будет, когда все-все сказки сбудутся?

— Люди к тому времени новые придумают.

— А когда и те сбудутся?

— Опять придумают.

— Папа, а придумай мне новую сказку!

— Катюша, я не умею, я ведь простой учитель истории. Историкам нельзя сказки сочинять.

— А если я очень-очень попрошу?

— Если очень-очень, то я тогда, конечно, попробую, но это не значит, что у меня получится.

— Почему?

— Видишь ли, это сейчас очень непросто. Раньше легче было. Раньше было так: сказку придумать легко, а сделать ее былью было трудно. А скоро будет: все, что ни придумаешь, сделать можно, но вот придумать что-то абсолютно новое станет главной сложностью.

— Папа, а давай мы сегодня не будем сказку читать, а завтра ты мне придумаешь новую. Только не страшную!

— Что с тобой поделаешь — договорились! С меня сказка. А с тебя — спокойной ночи.

— Спокойной ночи!

Алеша поцеловал дочку и вернулся в спальню. Тихо, чтобы не разбудить Алену, лег и сразу заснул. Спокойно и безмятежно. Не ведая, что сама жизнь в это время уже стала перелистывать свою сказку, причем такую, по сравнению с которой все прежние, даже самые страшные сказки начнут казаться добрыми и беззаботными…

— Лешик, просыпайся! Происходит что-то ужасное!

Алеша открыл глаза — было уже совсем светло. Над ним склонилась встревоженная жена.