Михаил Соловьев - Апокалипсис on line

интересный транзит.

— Фальшивые бабки? — протянул я задумчиво.

— Откуда знаешь? — опешил Колька

— У моего аппарата встроен сканнер, — прислушивался к себе я, оценивая слабость

отходняка после приключения, — «Привык? Перезагрузка Джоновича?» — рассуждал я и

не найдя ответа закончил, — Там еще взрывчатка лежала в чемодане.

— Ну-ка, что за модель? — протянул руку Колька, — А как он фальшивку отличил?

— Это я сам допер, — толкнул телефон по столу я, — Зачем с настоящими деньгами

такие секреты?

— Все правильно! — удовлетворенно гудел Колян, открывая меню «Малыша», — Вроде

все как обычно. Сразу и не скажешь… Значит сканнер?

— Ага. Деньги, взрывчатка, наркотики, яды, ну и что-то еще там …

— У нас таких нет. Ну ладно теперь, когда первая часть мероприятия почти

закончена, можно начинать строить дальнейшие планы.

— Послушай, а почему мы сразу не едем в Гонконг?

— Ну, во-первых, груз еще до места не дошел. Во-вторых, я должен у тебя выяснить

цель визита. Ты же не из любви к новым впечатлениям нас посетил?

«Да уж», — вспомнил я предшествующие события.

Только сейчас у меня появилось давно забытое состояние избавления от опасности,

хотя и оно показалось мне каким-то подтертым.

— Дома и стены помогают, — продолжал что-то рассказывать Колька.

— Дома?

— Я говорю здесь даже земля другая, не говоря уже людях или ощущеньях. Сколько

времени прошло, а я все нет-нет да почувствую себя не в своей тарелке. Знаешь,

какой я теперь карт-бланш от Ли сяньшен получу? Я же ему представил тебя как

одного из чень-чень . Это очень уважаемо среди триад, и теперь нужно придумать

тебе профессию.

— Давай я буду сопровождающим грузы?

— Этого мало, они, как правило, имеют более жесткую специализацию. Киллеры или

взломщики. Их привлекают как наемников для исполнения разовых заказов.

— Послушай, ты говорил что Ли был когда-то вербовщиком в триаде.

— Ли сяньшен. Говори только так. Это означает господин Ли, — негромко проговорил

Колька, — Привыкай к местным правилам игры. Это твое к нему уважение. Я позже

тебе кое-что расскажу, а ты запомнишь. Здесь Азия, — улыбнулся моему недоумению

собеседник.

— Ты его сяньшенем называешь даже в отсутствии? — подозрительно спросил я.

— Только так поэтому быстро привык. Когда начинаешь думать о нем в таком

сочетании, вслух уже не ошибаешься.

— Ладно, оставим, — решил я сменить тему, — По сколько мы заработали?

— По двадцатке гринов, — удовлетворенно буркнул Колька, — Это ты заработал, а я

так, поделил. Мне в данном случае ничего не полагается. У меня же твердый оклад

как у члена организации. Ты, надеюсь, не против?

— Да ладно, — улыбался я, — Российского понятия доля еще никто не отменял. А

сколько ты в триаде ловишь?

— Хватает, — улыбался Колька, — Здесь просто другой подход, а так никто не

жадничает. Хорошо волыну сохранили. Если бы сбросили, то сразу минус пять тысяч.

Кстати напомни, чтобы я у тебя ее вечером забрал.

— Дорогая, — буркнул я, — Слушай, а почему ты запретил поворачиваться?

— Хотелось?

— Особенно после твоих слов.

— Мы здесь, Миха, «лао вай», — откинувшись на спинку кресла, проговорил Колька,

— Это старое понятие, ну или прозвище всех чужаков. Означает «заморский дьявол».

Мы для китайцев как бельмо на глазу. Однако есть ракурс, в котором мы сильно на

них похожи.

— Интересно в каком это? — заинтересовался я, — Со спины что ли?

— Точно! — засмеялся Колька, — Ты всегда коротко стригся, а я лишь здесь с

прической расстался по совету Ли сяньшена. Конфуция слова: любой человек со

спины похож на китайца.

— Понятно, — перебил я, — Для стражей порядка заходящие в запретную дверь «заморские

дьяволы» — сигнал тревоги, а задавать вопросы уверенным в своих действиях

китайцам себе дороже.

— Да! Вдруг это полиция или еще кто? С кем ты будешь потом объясняться?

— Круто. Много здесь таких примочек?

— Хватает, — вернулся к делу Колька, — Так какой мы тебе подберем статус?

— Давай я буду переговорщиком.

— ?? — зашевелил бровями товарищ.

— Что-то вроде вербовщика. Например, попадает мой клиент в непонятную ситуацию с

преступниками, а я решаю вопрос так, что выгодно всем. Или разрабатываю схему

примирения нескольких группировок с учетом национальных особенностей,

создавшихся ситуаций, или еще что…

— Точно! Но работаешь только на территории России, — утвердил легенду Николай.

Глава 37.

Колька рассказывал мне, как себя вести.

— Прежде всего, минимум эмоций, — начал он излагать правила хорошего тона, — Все

наше панибратство оставь за бортом. Здороваться только кивком головы. Если кто-то

и захочет пожать тебе руку, просто уважительно кивни и все. Если тебя представят

группе, и они зааплодируют, тоже похлопай в ладоши. Никаких объятий! Полностью

исключи малейшие прикосновения к собеседнику. Ни на кого не показывай пальцем и

не подзывай. Так же очень неприлично щелкать пальцами. В зависимости от компании

может дойти и до стрельбы. Ничего не подталкивать ногами. Ноги на стол — вообще

отказать!

— Слушай все так серьезно?

— Другая страна — другие правила, — ответил собеседник, — Ты теперь понимаешь,

почему Ли сяньшен нам с тобой дал целый день для ознакомления? Слушай дальше!

Свистеть здесь верх неприличия. Не дари и не предлагай ничего связанного с

цифрой четыре. На диалекте четыре это смерть!

Инструктировал меня Колька долго, а потом мы перешли непосредственно к цели

визита.

— Излагай всё! — сказал он и выложил на стол телефон, — Мне теперь предстоит

оценить и сформулировать общую задачу, так чтобы это оказалось не в ущерб

организации.

— Я думал, ты более свободен в действиях, — решил позлить его я.

— Здесь немного другой подход к работе. У нас в России все держится на

индивидуумах и товариществе, здесь же все подчинено системе и делается в первую

очередь для блага организации.

Рассказывал Николай очень терпеливо, будто несмышленому ребенку.

Неожиданно стало стыдно, что, пытался вывести его из себя и я рассказал все от

самого начала, опустив только скрытые возможности «Малыша» и наш с Сергеем

замысел.

Услышав, что я здесь по вопросу борьбы с «системной» сетью Колька немного

помолчал, а потом более развернуто рассказал историю о Чжао Чанге, хранителе

мозга.

Это оказался тот самый дядюшка Чжао, бывший друг и соратник Юрия Леонидовича.

С «системой» у него были паритетные отношения. Они оказались партнерами.

В свое время именно на его заводах по выпуску контрафактной продукции и