Михаэль Драу - Генму

Найт собрался с духом и спросил твёрдым голосом:

— Ты любишь Виктора Шталя?

Дэл резко вывернулся из его объятий и вскочил. Лицо его было злым, губы кривились в издевательской усмешке, из-за чёрной щетины он казался дикарём.

— А тебе-то какое дело, Мыш? Чего ты вообще лезешь ко мне, а? Что ты за мной бегаешь? Что, хочешь, чтобы я тебя трахнул? Ну давай, снимай штаны, хватит сопли жевать!

Найт сидел на коленях на его кровати и смотрел на его перекошенное злобой и отчаянием лицо. Он заметил, что глаза Дэла влажно поблескивают.

«Пожалуйста, урони хоть одну слезинку»…

Но Дэл не плакал. Он захохотал и принялся грязно обзывать Найта. Грязно и больно. Найт слышал слова, слышал его голос, но как будто оглох. Потом медленно встал, отвернулся и пошёл к двери.

— Да, вали, генму! — сипло заорал Дэл и швырнул Найту вслед бутылку, но вдруг альбинос резко развернулся и поймал её.

Потом аккуратно поставил на пол и сказал:

— Не мусори.

Он снова повернулся к двери и положил руку на кнопку, чтобы открыть её, но замер на секунду, загадав: если сейчас Дэл не попросит остаться, он никогда больше не подойдёт к нему и даже не поздоровается.

— Чёрт, Мыш, прости, стой! — быстро и нервно крикнул Дэл. Найт почувствовал, как в его сердце серебряным роем взметнулись искрящиеся снежинки. Он развернулся, стремительно прошагал к Дэлу и крепко стиснул его в объятиях. Тот бормотал: «Прости меня, я на взводе. Я рехнусь скоро…» И настойчиво целовал белое лицо, пытаясь добраться до губ.

Найт слегка кривился, чувствуя кислый запах алкоголя и дыма, отворачивался, тихо успокаивал Дэла и гладил его по спине.

— Тише, тише, тебе сейчас этого не надо… успокойся…

— Нет, надо. Правда, очень. Найт…

Не Мыш и не генму.

Найт сглотнул ком в горле, а потом настойчиво, властно отвёл Дэла в душевую и засунул под струи ледяного влажного пара. Через несколько минут пришлось постоять рядом с дверью туалета, пока Дэла мучительно тошнило в унитаз. Потом заставил его умыться и отвёл в спальню.

— Чёрт, я киборг, а веду себя как размазня, сопля зелёная, — виновато усмехнулся Дэл, когда Найт заставил его лечь и укрыться одеялом.

— Тише, тише. Никто не видел… Кстати, вы тут чай вообще пьёте? Тебе бы сейчас крепкого чёрного чаю, хорошо мозги прочищает и тошноту как рукой снимет.

— Да, вон там, на полке. Над тумбой с чайником.

Найт принялся хозяйничать: наполнил электрический чайник водой из пластикового контейнера, нашёл коробку с чайными таблетками, залил кипятком сразу три. Над кружкой поднялся ароматный пар. Осторожно отнеся чай к кровати Дэла, Найт заметил, что его друг уже спит. Поставив кружку на тумбочку, Найт шагнул к выходу, но вдруг его остановил сонный голос:

— Посиди со мной немного, а?

Найт присел на край кровати и, не зная, что делать, стал напевать:

— Баю-баю, белый зая…

Не открывая глаз, Дэл тихонько прыснул со смеху и невнятно пробормотал:

— Смешной ты…

— Ага. Чудик, я помню, — беззлобно усмехнулся Найт в ответ.

Теперь Дэл уснул по-настоящему, даже всхрапнул. Найт наклонился и невесомо, стараясь не разбудить, поцеловал его в колючий висок. Затем встал с постели и покинул спальню.

На душе его танцевали серебряные снежинки.

С сумасшедшей зимы больше не происходило никаких серьёзных неприятностей. Молодые киборги лишь патрулировали город и изредка наводили порядок, причём чаще без смертоубийств, несмотря на всё ещё неспокойное время. Впрочем, республиканцы ушли в подполье и затаились. Надо думать, до лучших времён.

Дэл, пережив увольнение Виктора Шталя и смерть друзей, потянулся к Найту. Ему была нужна поддержка, с чем он, впрочем, нипочём бы не согласился.

Ещё весной Шусс вышел из комы и довольно быстро восстановился, хотя и продолжал пить таблетки от сильной головной боли. Благодаря его лёгкому нраву и юмору Дэл вскоре сдружился и с ним.

Найту казалось, что всё самое страшное уже позади. Да, наверняка Дэл любил своего Вика, и наверняка его погибшие друзья значили для него много. Но жизнь продолжается. И она, чёрт побери, классная штука!

Однако у судьбы были свои взгляды на этот счёт…

Свой двадцать первый день рождения Дэл решил отметить в недавно открытом клубе «Паноптикум», который, впрочем, уже успел снискать себе славу самого фешенебельного борделя в мегаполисе. Если не во всей Империи.

Дэл с Найтом, Шуссом и несколькими другими парнями отдыхали в чилауте, как вдруг Найт заметил вдалеке, на диванчике, Виктора Шталя. Выглядел тот как плохо выжатая половая тряпка не первой свежести. Рядом с ним сидел какой-то рыжий парень в рубашке-сеточке. Шусс вскоре заметил, куда смотрит Найт, и нахмурился.

— Чёрт. Этот что тут делает? Небось, со своим клиентом припёрся…

Вероятно, почувствовав на себе косые взгляды, бывший инструктор и его приятель встали и засобирались к выходу. Но вдруг их заметил и Дэл.

— Вик?! — выкрикнул он.

Стальной замер, сжав челюсти.

— Дэл, плюнь на него, пошли отсюда! — воскликнул Найт, судорожно хватая друга за локоть. Но тот отмахнулся и направился к своему бывшему любовнику.

— Вик, ты жив! — парень кинулся обниматься, но Виктор Шталь отодвинулся, почти оттолкнул его от себя.

Дэл замер, нахмурившись.

— Это я, ты меня что, не узнал?

— Я вас не знаю.

— Да брось ты комедию ломать, Вик! Господи, как я рад тебя видеть! — Дэл настойчиво стиснул его в объятиях, не обращая никакого внимания на рыжего, который переминался рядом с ноги на ногу.

— Дэл, уходи… Или позволь уйти мне, — Виктор Шталь всё-таки вырвался и отвернулся.

Дэл рывком повернул его к себе.

— Что ещё за обезьяна рядом с тобой?!

— Эй! — возмутился рыжий и сразу же получил ощутимый тычок в грудь от молодого киборга. Вик встал между ними.

— Хорошо, хорошо, пошли поговорим! — он утащил Дэла в узкий коридорчик, ведущий в общий зал.

Найт забеспокоился, вытягивая шею, и хотел было отправиться следом, но Шусс удержал его:

— Дай им разобраться. Не лезь ради бога.

Рыжий некоторое время топтался у выхода из чилаута и наконец высунулся в коридор, развязно крикнув:

— Эй, солдатик, ты скоро?

С этими словами он покинул чилаут, а Найт прилагал огромные усилия, чтобы не сорваться с места и не кинуться туда, к ним. В воздухе сгущалось предчувствие чего-то тёмного, тяжёлого, опасного. Ладонь Шусса надёжно сжимала локоть, и Найт не шевелился, напряжённо ожидая развязки.

— Ты не должен так жить! — послышался вдруг крик Дэла.

Через несколько минут он вернулся в чилаут. Найт почувствовал невероятное облегчение и, приблизившись, похлопал друга по плечу и негромко проговорил:

— Пойдём. Не надо было тебе говорить с ним. Зря только расстраиваешься.