Михаэль Драу - Генму

Дэл ничего не ответил. Найту не понравился его застывший, холодный взгляд.

Вскоре компания молодых киборгов вышла на улицу, села на байки. Дэл вдруг спрыгнул с седла, размашисто прошагав обратно в клуб.

Найт перекинул ногу, намереваясь слезть со своего байка и кинуться следом, но Шусс опять остановил его:

— Найт, я тебя прошу, не лезь! Ты многого не знаешь…

Найт сжал челюсти. Да, он чужой, это не его ума дело. Кто он Дэлу, в конце-то концов? Чудик, поющий колыбельные и заваривающий чай?

Дэла не было довольно долго. Найту показалось — целый час, хотя на деле и пятнадцати минут не прошло. Но вот он появился снова. Какой-то бледный, резкий, и Найт почувствовал страх. Настоящий страх. Он как будто чуял далёкий запах крови. За Дэлом тянулся невидимый, неощутимый, чёрный шлейф убийства. Что он натворил, что?!

— Дэл, с тобой всё в порядке? — спросил Шусс, хмурясь.

— Да. В полном, — коротко буркнул тот, заводя байк, и рванул с места.

— Эй! — крикнули ему вдогонку соратники. И погнались за ним.

Дэл гнал что было сил. Найт прекрасно помнил, как он умеет летать по дорогам. Куда же он несётся?!

Встречный ветер забивал крик «Стой!» глубоко в глотку. Найт будто во сне видел, как неумолимо удаляется Дэл. Его никто не догонит.

Улица тянулась всего на пару километров, упираясь в высотный дом и огибая его двумя «рукавами». Дэл прибавил скорости. Он летел прямо на этот дом, странно петляя, как будто хотел свернуть, но какая-то неведомая сила возвращала его обратно. Машины и муверы шарахались в стороны, освобождая дорогу. Что он задумал?! Неужели…

Найт орал изо всех сил:

— Стой! Стой, Дэл!

Но тот не слушал его. А быть может, и не слышал.

Внезапно его обогнал приземистый серебристый мувер. Он поравнялся с Дэлом, и в следующую секунду из окна высунулась металлическая рука, отдалённо напоминающая часть эндоскелета, схватила Дэла за шкирку и втащила в мувер. Потерявший управление байк врезался в стену дома и разлетелся огненными обломками. Мувер плавно описал дугу и притормозил у обочины.

Киборги подъехали ближе, соскочили с байков и бросились к неведомому спасителю Дэла.

Из мувера грациозно выбрался высоченный и крупный киборг в белоснежной короткой шубке и в тёмно-синем латексном платье. Поставив искусственную руку на бедро, он нервно закурил тонкую сигаретку в мундштуке и нахмурился.

— Ну и что это значит? Я, конечно, уважаю солдата, который некогда содействовал поимке государственного преступника, но это не даёт ему права устраивать бойню в моём заведении! Что с этим делать будем, а, дорогуши мои?

Найт застыл на месте. Предчувствия не обманули его.

Ни для кого не секрет, что «Паноптикум» построен на личные средства Мастера Шакса, и он является непосредственным, прямым хозяином клуба, а этот киборг, кажется, Блисаргон Баркью — по проверенным слухам его бывший любовник и по совместительству директор клуба. Получается, что Дэл причинил ущерб Хозяину лично…

Вдруг Найт моргнул от узнавания. Это же тот самый киборг-проститутка, которого он встретил в родной Броксе! Кажется, Блис. Ну да, всё сходится. Удивительно, как он изменился. И где-то успел потерять левую руку и глаз. Интересно, почему же заменил такими старомодными на вид киберпротезами? Впрочем, на самом деле Найта интересовала лишь участь Дэла и ничего кроме неё.

Тем временем Блисаргон Баркью достал из кармана коммуникатор.

— В общем, так. Сейчас решим, что делать с этим стрелком.

Он отошёл, чтобы киборги не прислушивались к его разговору, и с кем-то недолго беседовал, вышагивая туда-сюда перед мувером, на переднем сидении которого сидел Дэл. Слишком неподвижно сидел.

— Ну вот, — Блисаргон спрятал коммуникатор. — Забирайте вашего буяна и прополощите ему мозги как следует.

Он поднял дверцу мувера, Шусс сунулся внутрь и потряс Дэла за плечо.

— Эй, вылезай. Эй!

Дэл таращился в пространство ничего не видящими глазами и не шевелился.

— Дэл… — снова потряс его за плечо Шусс.

Блисаргон наклонился, заглядывая в салон. Пощёлкал пальцами стальной руки перед носом молодого киборга. Никакой реакции.

Блисаргон медленно распрямился.

— Плохо дело, дорогие мои, — сказал он совершенно серьёзным голосом. — Он в коме.

Найт почувствовал, что ноги его стали будто ватными. Пришлось прислониться к байку.

— Почему? — едва пошевелил он губами.

— Ну… Вероятно, потому что после убиения своего любовничка он пытался покончить жизнь самоубийством, вмазавшись на всей скорости вон в тот образчик позднего Имперского модерна. Из-за конфликта сознания с программой «Антисуицид» наверняка нарушились некоторые процессы в его мозге.

— А он… кхм… Это обратимо?

Блисаргон ничего не ответил, лишь вытряхнул тлеющий окурок из мундштука на асфальт и уселся за руль.

— Поехали скорее в госпиталь. Чем раньше им займутся кибербиологи, тем больше шансов.

По белому коридору размашисто шагал высокий сухопарый человек в форменном белом комбинезоне. На бейдже его значилось «Винсентус Скарринг. Кибербиолог третьей ступени». Он хмурился, напряжённо разглядывая данные на полупрозрачных листах тонкого пластика. У палаты он вздрогнул, резко остановившись.

— Опять вы? Вы же были недавно!

Найт поспешно вскочил с диванчика, подхватив потёртый матерчатый рюкзак, и вежливо поздоровался. Потом склонил голову и проговорил:

— Как он?

— Никаких улучшений. Состояние стабильно тяжёлое, — устало произнёс господин Скарринг. — Я же всё сказал вам ещё на прошлой неделе.

— Я подумал, что за это время могли произойти изменения. В положительную сторону.

— Увы, увы, молодой человек. Позвольте…

Он обогнул высокого парня, будто дерево на дороге, и исчез в палате. Найт терпеливо дождался его. Вернувшись, господин Скарринг вздохнул и тихо проговорил:

— Ну что с вами будешь делать! Хорошо, можете снова его навестить. Хотя совершенно ничего нового не увидите.

Найт широко улыбнулся, сверкнув зубами, и шагнул в палату.

Совсем крошечная комнатушка, обитая белоснежными панелями стеклопласта, в ней едва умещается громоздкий саркофаг с крышкой, прозрачной до половины. У изголовья саркофага — маленький монитор, по которому непрестанно летят тысячи цифр: машина самостоятельно восстанавливает повреждённые сектора электронной части мозга пациента или генерирует новые. Внутри саркофага, в мутной вязкой жидкости, медленно парит обнажённое смуглое тело, увитое многочисленными пуповинами капельниц. Волосы Дэла отросли за шесть месяцев, колышутся, словно водоросли, иногда задевая открытые глаза. Но Дэл не моргает. Он может слышать, видеть и чувствовать, но в остальном его организм пребывает в полном оцепенении, сходном с летаргией.