Михаэль Драу - Генму

Вскоре Генрих и Штэф доставили своего протеже в отдел кадров. Непривычный к толпам Найт почувствовал, что ещё немного, и у него закружится голова. Столько людей сразу он не видел даже в аэропорту Хараба. Однако здесь было не в пример больше порядка. Вскоре подошла очередь, и Найт шагнул в кабинет.

Напротив двери за обширным письменным столом сидел сухопарый мужчина в едва заметных очках с тончайшими линзами. Он ловко управлялся сразу с несколькими ноутами, что-то выстукивая на клавишах то одного, то другого.

Клерк не глядя протянул руку в требовательном жесте, и Найт, поспешно приблизившись, подал ему папку со всеми необходимыми документами.

Тот отсканировал пластиковые листы, приложил необходимые печати к специальным панелям, ввёл код персональной формулы инъекций для Найта с такой скоростью, что у альбиноса невольно приоткрылся рот.

Затем клерк достал маленький пистолетик с мнемоиглой и сухо велел:

— Повернитесь.

Найт подчинился. Клерк привстал и очень чётко ткнул пистолетиком в ямку под затылком молодого киборга. Затем вставил мнемоиглу в специально гнездо на боковой панели ноута. Пару минут клерк что-то изучал, глядя в экран и постукивая тонкими длинными пальцами по столу, затем собрал документы, сложил их в папку и протянул её обратно. После этого пододвинул Найту несколько листов из тонкого пластика и ручку.

— Изучите и подпишите вот тут и тут.

— Это условия контракта? Я уже успел изучить. В Сети, на вашем сайте, — Найт поставил подписи.

— В понедельник заступайте. Жетон получите в кабинете семь пять семь шесть. Форму выдадут в казарме, в хозчасти. Оружие — в арсенале.

— А… Это всё? — спросил Найт, слегка сбитый с толку.

Клерк глянул на него поверх очков, и на костистом высоком лбу собралась гармошка морщин.

— Да. А что?

— Ну… кхм… я думал, будет какая-то проверка…

— Вас только что проверили вдоль и поперёк. Вы вообще понимаете, куда пришли? Это Генеральный Штаб Империи. Если ваши документы и биочип — подделка, значит, вы способны подделать и генетический код господина Канцлера Империи. А теперь ступайте и не мешайте работать.

Найт рассеянно кивнул, но повернулся кругом с похвальной чёткостью. Краем уха успел услышать за своей спиной фырканье: «Провинциалы!»

— Ребята, так это что же, — спрашивал Найт позже, уже в такси, глядя в хмурой задумчивости на новенький жетон, — получается, каждый с улицы может прийти и поступить в «Шершни»?

— Ну ты даёшь! По-твоему, ты «с улицы пришёл»? — засмеялся Штэф.

— Чувак, в этом месте, — Генрих ткнул пальцем за спину, где осталось величественное и суровое здание из стали и стекла, — «пришедший с улицы» застрянет ещё на этапе сканирования штрих-кода. А всё мясо ещё и нейросканированию подвергается, и надо быть реально крутым перцем, чтобы обмануть правительственные нейросканеры!

— Мясо? — переспросил Найт.

— Ну обычные, простые. Люди, у которых вшивки если и есть, то меньше пятнадцати процентов. Сюда же и простая солдатня после Академии приходит контракты подписывать. Да ты, наверное, видел этих неудачников с Армейского Отделения.

— Короче, расслабься, ты принят в наш клуб! — Генрих заулюлюкал. — С понедельника ты в обязательном порядке должен будешь поселиться в казарме и куковать там, пока не дадут офицера. Это пара лет — точно. Но ничего, по выходным увольнительные, будем с тобой встречаться, куролесить. А сегодня гуляем! У нас двое суток всего. Так, теперь срочно в «Вишнёвую пулю»!

— Минутку, мы же договаривались к Майкро Старру его свозить! Успеешь ещё набухаться за выходные! — возмутился Штэф.

Братья немного поскандалили для виду, затем внезапно умолкли, молниеносно придя к перемирию, и забили в автопилот такси новый маршрут.

Резвая машинка плавно перешла на другой монорельс и через четверть часа остановилась перед комплексом зданий, искусно имитирующих старинный стиль, точнее, сразу несколько — от барокко и готики до баухауса и модерна. Колонны, стрельчатые окна, лепнина. От действительно старинных построек эти отличались разве что буйной эклектикой и невероятной высотой. Здания были окружены чудесным садом. По белоснежным гравийным дорожкам неспешно прогуливались элегантно одетые мужчины — в одиночку, под руку друг с другом или с весьма качественно сделанными сучками в длинных обтягивающих платьях. Филигранная вывеска над входом гласила: «Государственный Комплекс Старинного и Современного Искусства».

Сердце Найта сладко встрепенулось в предвкушении. Штэф подмигнул брату, кивнув на альбиноса:

— Ну, что я тебе говорил! А ты — бухать, бухать, алкоголик чёртов, всю жизнь мне испортил, чучело некультурное!

Трое парней вышли из такси, нажали на дверце кнопку «свободно», и машина сразу же заскользила в сторону ближайшего вызова. Посетители комплекса поглядывали на киборгов с интересом и недоумением. В подобных местах редко можно увидеть этих дуболомов.

Найт и близнецы преодолели сад и вошли в тенистую прохладу обширного зала. Он заметно уступал размерами холлу в генштабе, но здесь почти не было народу, и каждый звук взлетал к высоким сводам, обрастая эхом. Так и хотелось вести себя как можно тише. Всё здесь казалось старинным, непривычным, удивительным. Элементы обстановки наверняка сохранились ещё со времён Пыльной Войны, а то и более ранних. Островками современности были лишь лифты, а также плазменные информационные щиты.

Впрочем, братья прекрасно знали, куда им нужно, потому прошагали мимо всех щитов. Они утащили Найта к лифту и набрали сложный код, свойственный не только вертикальным, но и горизонтальным лифтам. Движение с рывками в стороны, вперёд и назад, с закладыванием ушей, с ощущением падений и взлётов продолжалось несколько минут, но вот обитые имитационным деревом створки раздвинулись, и Найт оказался в огромном помещении, полумрак которого нарушал лишь свет, струящийся из коробок бронированного стеклопласта. В коробках стояли совершенно невероятные предметы, большинству из которых Найт не знал названий, но некоторые вспомнил: пианино, арфа, скрипка, виолончель, гитара. Были тут и допотопные синтезаторы с механическими клавишами, без единой чувствительной панели или мнемовыхода, и искусно выполненные скульптуры людей в причудливой одежде, с огромными старинными микрофонами в руках. Среди скульптур попадались и женщины, и странные, непривычные, даже в какой-то степени уродливые люди с тёмно-коричневой кожей, толстыми губами и широкими носами. На полу иногда попадались фиксирующие панели для голограмм, сейчас выключенные и тёмные. На стенах поблескивали огромные плазменные экраны.