Илья Некрасов - Machinamenta Dei

– Какого тезку?

– Джорджа Беркли. Не знаете?

– Слышал.

Я наступал на него, а он пятился.

– Может, вспомните его крылатое высказывание?

– Существовать – значит воспринимать.

– Джордж Беркли был не столько философом, сколько священником. Фраза должна звучать по-другому.

– Как?

– Существовать – значит быть воспринимаемым… Воспринимаемым богом, понимаете? Мы как раз работали над этим.

– Тогда почему вы захотели убить своего бога?

– Он получился… чересчур справедливым. И потом, никто не собирается его убивать. Немного починить.

Я понял, что все получается как-то само собой. Мы приближались к коридору, в котором Рей убила прежнего Даллера, и где был вход в помещение Гермеса.

– Боюсь, вы неправильно понимаете, – лепетал доктор, продолжая пятиться, – то, что мы делали, необходимо для всех нас.

– Чтобы спасти человечество, его надо убить?

– Оно давно мертво, Беркли.

– Но кто убил его? Не вы?

– История, – он замотал головой и пожал плечами, будто не понимая, почему его правда не открывается мне. – Наша смерть длилась сотни лет. Мы задыхались в собственной колыбели, ведь она постепенно превратилась в тюрьму.

– О чем ты, кукла?

– Ресурсы планеты подходили к концу. Возникла дилемма – либо кратное сокращение населения, либо концентрация власти для решительного рывка. И мы – не я один – приняли решение.

– Но случилось и то, и другое.

– Все произошло само собой. Это война… ее последствия.

Он прижался спиной к двери, и та открылась. Даллер провалился в следующий коридорчик, упал на пол.

Отползая от меня, он уже кричал:

– Вы до сих пор не поняли?! Мы – как кочевники! Нами движут навязчивые идеи!.. Нам нужно новое пространство, иначе… мы сожрем себя!

Он поднялся и побежал к другой двери. Но напрасно. Она не открылась. Даллер колотил в нее руками и вопил:

– Компьютер, выпусти меня! Выпусти!

Однако система молчала.

– Я… я знаю, кому вы поверите! Он все объяснит! – Даллер подскочил к небольшой дверце – проходу в хранилище данных «Гермес». Она отползла вверх, втянувшись в маленькую нишу, и мы проникли туда.

– Элдон, скажи ему! – Даллер убежал куда-то вглубь помещения, скрылся за стеллажами с электронным оборудованием.

Отовсюду, из динамиков, вмонтированных в стены, пол и потолок, раздавался электронный синтетический голос, напоминавший голос Даллера:

– Разве ты не видишь этого, Рик? Деградирует инфраструктура, разрушается экология. Появляются новые болезни. Но гниют не только наши тела, но и наши ценности. Мораль и вера.

Я шел между рядами шкафов с электронными блоками.

– Нам нужно спастись из этого болота. Выбора нет.

– Скажи, – перебил фальшивый Даллер, – чего ты хочешь! Власти?! Я дам ее те…

– Замолчи, кукла! – Элдон его поставил на место. – Он другой. Ведь, так, Беркли?

– Верно. Всегда был другим.

– И исправно проходил тесты. Значит, в глубине души понимал, что мы правы.

Наконец, я добрался до стены и свернул за последний стеллаж с оборудованием.

– Ты думаешь, время пришло, Рик? Наш бог готов?

– Разве что чересчур идеален для нас.

Мне открылась удивительная картина – фальшивый Даллер стоял на коленях перед массивной криокапсулой, что была прикреплена к стене. За прозрачным стеклом виднелось сухое тело настоящего главы RCC. В белом обтягивающем комбинезоне, раскинувшее руки по сторонам, наподобие креста. Но поразило другое – у него не было глаз, а череп оказался деформирован. Видимо, последствия травмы, о которой говорил Прометей.

– Как я тебе, Рик? Узнаешь меня? – его рот совершенно не двигался, на морщинистом лице не дернулся ни один мускул.

– Похож на одну куклу.

– Хорошо, Рик. А мой голос? Интонация? Манера говорить?

– Нет, – не очень уверенно произнес я.

Псевдо-Даллер ползал у криокапсулы, моля своего создателя:

– Скажи, что я не начинал войну! Я не отдавал приказа!

– Да, Рик. Это правда. Мы получили ситуацию, которую создал кто-то другой… Конечно, мы с самого начала понимали, что только экономических ресурсов не хватит, чтобы сплотить людей. Понимали, что понадобится нечто еще, не материальное. Причем не старое, а новое… Но ни я, ни он, ни те, кто был до него, не отдавали приказ ударить в Италии, это сделал кто-то другой.

Зря он вообще сказал об этом. Как только мне вспомнились картины того ужаса, все остальное вылетело из головы.

Я увидел перед собой убийцу, в тот же миг подскочил к нему, схватил за ворот и швырнул в компьютерный стеллаж. Тело врезалось в металлический каркас, стальные штыри-крепления проткнули Псевдо-Даллера. Оголившиеся провода стали бить его током, отчего тело продолжило содрогаться. Я ударил его ногой в спину, еще глубже погрузив то ли в «объятия» металла и электроники, то ли в их пасть.

«Там тебе самое место».

Я вернулся к капсуле Даллера. На его стекле плясали отражения языков пламени, разгоравшегося за моей спиной. Было видно и отражение тела фальшивого главы RCC, которое сводилось электрическими судорогами и пожиралось огнем.

– А теперь молись, сволочь! – выпалил я, стараясь уловить хоть тень эмоций на лице, казавшемся восковым, совершенно неживым.

Однако Даллер остался невозмутим.

– Изменение это сложный процесс, Рик. И у него есть цена.

– Она слишком высока.

– Чтобы воскреснуть, надо умереть.

Я направил прямо в его лицо ствол автомата.

– Ключ от этой тюрьмы у тебя за спиной. Ты знаешь, как освободить нас.

Я убрал автомат и вооружился карабином. Голова соображала туго, и мне уже не хотелось думать над словами Даллера. Хотелось сжечь все!

– Да будет так, – мне почему-то вспомнилась эта масонская фразочка. Что ж, к месту…

Я отошел от капсулы и выстрелил в тело – и в самом ее центре будто расцвела ярко-красная роза, а стенки капсулы, лопнув изнутри, разлетелись в стороны. При этом биококон и тело в нем и впрямь стали похожи на распятие.

Я опешил и продолжил палить по странной капсуле, превращая ее в пылающий факел.

– Уничтожь все! – закричал Даллер из динамиков, несмотря на то, что «его» тело уже потонуло в огне.

Ноги понесли прочь, но я время от времени стрелял по электронным шкафам. За спиной разгорался пожар.

– Пусть все сгорит! – его электронный голос практически не изменился. Значит, настоящий Даллер не пострадал от моих действий.

В дверях я остановился и обернулся. Зал заполнялся клубами пламени, казалось, что не просто вещи, а сама… материя и… пространство превращаются в клокочущий огонь и свет. В причудливый танец огня, света и искр.

Но что сделано, то сделано. Пора уходить.

Когда я пробегал мимо огромной кровати Псевдо-Даллера, рядом на маленьком столике включился компьютер, а на его экране напечаталась строчка: