Брюс Стерлинг - Зеркальные очки

Автомобиль на воздушной подушке уверенно пыхтел на восьмидесяти километрах в час, выдувая тучи пыли из глубокой колеи того, что здесь называлось «шоссе». Они приближались к баварской границе. Острые пики Альп прокалывали небо над ярко-зелеными лугами, бурными, прозрачными ручьями из тающего снега.

У них впервые случилась размолвка. Туанетта попросила грин-карту, а Райс признался, что не может ее достать. Вместо этого он предложил Серый пропуск, который позволил бы ей путешествовать из одной временной ветви в другую без права посещения риалтайма. Он понимал, что получит новую работу, если проект прикроют, и хотел забрать ее с собой. Хотел как лучше — не оставлять же ее в мире, лишенном «Херши» и «Вога».

Но ей этого было мало. Через несколько километров напряженного молчания, она начала ерзать.

— Хочу писать, — призналась наконец Туанетта, — останови около этих блядьских деревьев.

Лопасти со свистом остановились, машина замерла. Напуганное стадо пестрых коров удалялось, звеня колокольчиками. На дороге никого не осталось.

Райс вылез и потянулся, наблюдая за тем, как Туанетта перебирается через изгородь и направляется к роще.

— Что за дела? — завопил он. — Вокруг никого! Давай быстрее!

Тут из канавы выскочило с дюжину мужиков, которые мгновенно окружили Райса, направив на него кремневые пистолеты. Одеты они были в треуголки, парики, отороченные кружевами разбойничьи камзолы. Лица скрывали маски.

— Что за херня? — изумился Райс. — У вас тут карнавал?

Лидер нападавших сорвал с себя маску и поклонился с ироничной улыбкой. Его благородное тевтонское лицо было припудрено, губы накрашены.

— Граф Аксель фон Ферзен. [95] Ханс Аксель фон Ферзен-мл. (1755–1810) — шведский дипломат и военачальник. К вашим услугам, сэр.

— Послушайте, граф, не нужно переживать из-за девушки. — Имя Райсу было знакомо. Ферзен был любовником Туанетты перед Революцией. — Я думаю, мы поладим. Может быть, вас устроит цветной телевизор?

— Избавьте нас от сатанинских искушений, сэр! — заревел Ферзен. — Я более не испачкаю своих рук об эту сучку-предательницу! Мы представляем Франкмасонский фронт освобождения!

— Господи! — взмолился Райс. — Вы, вероятно, шутите. Собираетесь восстать против Проекта, вооруженные этим вашими пугачами?

— Мы в курсе вашего превосходства в вооружениях, сэр. Именно поэтому мы взяли вас в заложники.

Он что-то приказал по-немецки. Райсу связали руки и запихнули в телегу, которая под стук копыт запряженной в нее лошади выкатилась из лесу.

— Может, хотя бы машину возьмем? — предложил Райс.

Оглянувшись, он увидел, что Туанетта с покинутым видом села прямо на дороге, около автомобиля на воздушной подушке.

— Мы отвергаем ваши машины, сэр! — возмутился Ферзен. — Они лишь очередная грань вашего безбожия. Скоро мы отправим вас обратно в Ад, откуда вы и явились.

— Отправите — как? Метлами выметать будете? — Райс устроился в углу телеги, пытаясь не замечать запаха навоза и гниющего сена. — Не нужно путать доброту со слабостью. Стоит только послать через портал Армию Серого пропуска, как от вас не останется пепла, чтобы наполнить пепельницу.

— Мы готовы к жертвам. Каждый день тысячи присоединяются к охватившему весь мир пожару под знамена Всевидящего Ока, чтобы возвратить себе свою судьбу! Ту судьбу, которую вы у нас отняли!

— Вашу судьбу? — Райса передернуло. — Послушайте, граф, вы что-нибудь знаете о гильотинах?

— Я не желаю более слушать о ваших механизмах. — Он сделал знак подчиненному. — Заткните ему рот.

Райса отвезли в деревенский домик под Зальцбургом. Все пятнадцать часов тряски в телеге его не оставляли мысли о предательстве Туанетты. Завела бы она его в ловушку, пообещай он грин-карту? Только ее не хватало Марии, и масоны тут не помогут.

Стража беспокойно расхаживала под окнами, плохо подогнанные доски скрипели под сапогами. Из того, что в услышанных обрывках разговора часто упоминался Зальцбург, Райс сделал вывод, что город взят в некое подобие осады.

Масоны начали нервничать: никто до сих пор не явился вести переговоры об освобождении заложника. Вот если бы только удалось прогрызть этот проклятый кляп, тогда — Райс был в этом уверен — он бы смог поучить их уму-разуму.

Отдаленный гул медленно перерастал в рев. Четверо охранников выбежало на улицу, оставив в дверях одного присматривать за Райсом. Тот попытался сесть, извиваясь в узах.

И тут доски прямо у него над головой разнесла в щепки очередь из тяжелого пулемета. Перед домом ухнули гранаты, окна лопнули, внутрь ворвалось облако черного дыма. Стражник закашлялся и поднял свое кремневое ружье, целясь в Райса. Но не успел он спустить курок, как шквал огня отбросил террориста к стене.

В комнату ввалился невысокого роста, крепко сложенный мужчина в бронежилете и кожаных штанах. Из-под снятых с закопченного лица очков блеснули косые глаза. По спине свисала пара грязных косичек, грудь перекрещена перевязями с гранатами. Под мышкой воин сжимал автомат.

— Супер! Похоже, последний.

Он вырвал изо рта Райса кляп. Завоняло потом, дымом и нездоровой кожей.

— Ты — Райс?

Райс мог только кивать и судорожно хватать ртом воздух. Спаситель поднял его на ноги, штыком разрезав веревки.

— Джэбэ-нойон, [96] Джэбэ-нойон (Чжебе от монг. «джэбэ», «стрела»; собственное имя — Джиргоадай) (ок. 1181 — ок. 1231) — монгольский военачальник, темник, один из лучших полководцев Тэмуджина (Чингисхана). Транстемпоральная армия, — представился он.

И пихнул в руки Райсу кожаную фляжку с прокисшим кобыльим молоком, от вони которого того чуть не вырвало.

— Пей! — настаивал Джэбэ. — Это кумыс, это хороший тебе! Пей, Джэбэ-нойон приказал!

От одного глотка напитка желчь комом стала в горле.

— Ты из Серых? — прошептал он.

— Серая армия, да! Охуенные вояки всех времен и народов! Только пять воинов тут, я убить их всех! Джэбенойон — темник [97] Темник (от тьма — десять тысяч) — русское наименование воинского звания тумэнбаши в Золотой Орде. Чингисхана, великого и ужасного. О'кей, чувак? — Большие, грустные глаза уставились на Райса. — Ты обо мне не слышать?

— Извини, Джэбэ, нет.

— Земля обращалась в прах под копытами мой конь.

— Не сомневаюсь, приятель.

— Ты сидеть сзади меня, — проинструктировал он, подталкивая Райса к двери. — Ты увидеть, как земля превращаться в прах под колесами мой «Харлей». О'кей?

С холмов над Зальцбургом они обозревали пустившийся в разнос анахронизм.

Кровавое месиво из местных солдат в чулках и камзолах устилало подступы к воротам нефтеперерабатывающего комплекса. Вот пошел в атаку с мушкетами наизготовку еще один батальон. Вот их срезала оранжевая трассирующая очередь, выпущенная немногочисленной охраной: Гансами и монголами. Вот разбежались оставшиеся в живых нападавшие.