Эли Эшер - Гений

— Пока понятно, — согласился я, — А как насчет первого вопроса?

— А насчет первого вопроса, так именно потому, что нечего зазря силы тратить на мелочи, — ответила Йогита, — Ты думаешь, мы тут ради одного на реинкаранации и десятка снов? Нет, мы тут кино снимаем. Прогоним их по полной программе, запишем их приключения, а потом оставим автомат-демона, чтобы по этой записи других опять и опять гонять. Так мы не один десяток реинкарнированных и тысячи спящих через программу пропустим, так понятно?

— Так понятно, — согласился я, — Совсем другой коленкор. Не детсадовский воспитатель, а своего рода этакий режиссер фильмов ужасов. Понятно. Весь внимание. Слушаю…

— Ты, Лех, посерьезнее отнесись к вопросу, — встрял Миха, — Поскольку программа потом будет долго использоваться, надо сделать как следует. Чтобы проснувшиеся уже в реальности менять штаны бежали, а Хичхок со Стивеном Кингом нервно в сторонке курили.

— Я понял. Но ты-то понимаешь, что я в этом жанре, как свинья в апельсинах? Я и на войне-то ни одной не был, и не могу сказать, что жалуюсь на это. На подхвате могу, а самостоятельно чего, извини.

— Конечно, понимаю, — согласился Миха, — Не боись, покажем, поможем, научим.

— Кстати, а зачем этому учиться?

— Алексей, не беспокойся, конечно мы знаем, что ты не нашего поколения, — ответила Йогита, — Мы с Михаилом из поколения Сета, ты с Алиной из поколения Гора, у каждого поколения свои сильные стороны, но уметь надо все. Вот тебя и позвали за компанию поучиться. Заодно и повеселее, в компании.

Вот тебе и на, подумал я. Так треплешься вроде бы с друзьями, а потом оказывается, что вы из «разных поколений», да еще как-то связанных с древними божествами. Того гляди, в какую древнюю вражду влипнешь и не заметишь.

— Да, какая там вражда, — успокоил меня Миха, очевидно прочитав мои мысли. Очевидно, я опять «громко» думал, — Сет и Гор ведь братья, просто они дополняют друг друга, у одного одно хорошо получается, у другого — другое, а нужно и то, и другое.

— А подробнее можно? — поинтересовался я.

— Ты у Алины спроси, — ответила Йогита, — А пока решай, помогаешь или нет.

— Помогаю, — согласился я, — Только предупреждаю — обьясняйте, что делать.

— Пока ничего, — ответила Йогита, — Спокойно наблюдаем первый этап марлезонского балета внизу, проходящий без нашего участия.

Я пригляделся к происходящему внизу. На обочине дороги в свете фар трех крытых грузовиков стояла кругом группа вооруженных людей, а в центре двое из них избивали ногами парня в форме лейтенанта внутренних войск. Форма, конечно, была как со склада в Голливуде упертая, но для создания ощущения советской или там, российской, годилась.

— Это еще что за…? — спросил я.

— Ты приглядись, Леха, — обьяснил Миха, — Это кто-то из сновидцев. Конечно, если хочешь — проверь, чему он там учится.

И правда, вокруг головы лейтенанта светился желтый нимб, означающий, что кто-то видит крайне неприятный сон. Тем временем сцена подошла к логическому концу. Один из подсвеченных розовым бандитов поднял парня на колени, а другой с размаху ударил его прикладом автомата, вбивая в рот осколки зубов и челюсти. Лейтенант упал навзничь.

— Кончай, падаль, — приказал подсвеченный зеленым бандит стоявший чуть в стороне.

Ударивший, развернул автомат другой стороной, перебросил с предохранителя на стрельбу одиночными и нажал спуск. Выстрел в лицо разнес затылок лейтенанта и забрызгал траву мозгами с кровью. Нимб сменился с желтого на розовый и тут же погас…

Грузный мужчина в холодном поту поднялся на кровати и схватился за сердце, переводя дыхание. Перед его взором стоял надвигающийся приклад с характерной щербинкой. Мужчина встряхнул головой, спустил ноги с кровати и сделал глубокий медленный выдох. Нет, последняя пара рюмок точно была лишней, какими бы ни были перспективными партнеры, не стоило так пить. Здоровье уже не то, вон снится всякое. Бред какой-то… ведь сколько уже лет прошло, двадцать?

Молодая жена тихо сопела во сне, отвернувшись лицом к стенке, за окном с задвинутыми шторами привычно шумело Садовое Кольцо, в остальном, в доме было тихо.

Мужчина поднялся с кровати и как есть, босиком в одних трусах и майке, пошел в темноте на кухню. Щелкнул выключателем, достал из холодильника бутылку элитной водки платиновой очистки, грейпфрутовый сок. С сомнением взглянул на открытую банку маринованных устриц на столе, и взял вместо них ломоть постной ветчины из холодильника. Подумав, отрезал сверху кусок сала. Налил полстакана водки, опрокинул в желудок, запил соком и откусил ветчины. Сел, механически пережевывая мясо.

Сколько ж лет прошло с тех пор как Владимир Степанович Кургалев пустил первый автомат налево, не заботясь в чьи руки он попадет. Точнее, отлично понимая, в чьи руки он попадет. А потому, делая это, он неимоверно трусил и боялся, что все выплывет. Именно поэтому он и запомнил щербинку на прикладе того, самого первого автомата.

Пронесло. Не выплыло. Потом уже он начал торговать ящиками, а в какой-то момент, обнаглев сдал покупателям группу из трех груженых оружием машин, двигавшихся без должной охраны. Водителей и сопровождающих духи перебили, но потом дали понять, кто после этого его хозяева, и пришлось Кургалеву срочно искать прикрытия у одного из олигархов, который как раз в это время занимался «выкупом военнопленных», а попросту торговлей рабами, обдирая до нитки семьи попавших в плен солдат и офицеров.

Из армии скоро удалось уйти. И слава Богу, решил Кургалев, ибо пресловутая веревочка стала виться дискофортно близко. А переселившись в Москву, он смог завести достаточно знакомств, чтобы когда высокий покровитель оказался в немилости у Кремля, не последовать за ним в эмиграцию и безвестность, а успешно зацепиться за других важных людей и даже просочиться в госструктуры заняв «доходное место». В общем, жаловаться было не на что. Доходная работа, шикарная квартира в престижном месте, молодая жена, неуклонно растущие счета в банках за пределами бывшей шестой части суши, чего еще желать? А вот ведь, снится всякая дрянь. Совесть, что ли, прорезалась? Кургалев налил еще полстакана, выпил, засунул в рот еще кусок ветчины и продолжил жевать. Разве что с третьим рядом зубов, усмехнулся он про себя, заканчивая мысль.

— Не спится, Володя? Опять военные сны мучают? — заспанная жена стояла у двери в кухню в накинутом наспех халатике и хлопала длинными ресницами.

— Иди спать, — резко ответил Кургалев.

Женщина, ничего не сказав, развернулась, и пошла обратно, шлепая тапками. Кургалев налил еще полстакана и повторил последовательность. В конце концов, решил он, теперь даже если что и приснится, уже не вспомню.