Максим Грек - Хаос над Бездной

— Хайдор всё время общался с мелким дикарём… Остальные оракаи держали нас в окружении, но однажды почти все они направились к куче камней и стали там что-то высматривать… А тот дикарь, с которым общался хайдор, вдруг выхватил взрывающуюся штуку, и что-то прокричав Хрому бросил её в сторону своих же сородичей!

Даже Гунтер был согласен, что объяснить подобное поведение тяжело.

— Может Хром убедил дикаря пойти на предательство? — предположил Гунтер, вспоминая, как хорошо был подвешен язык друга, когда тот оправдывал себя на суде.

— Вряд ли, — не согласились родичи. — Сразу после взрыва хайдор вырвал из рук дикаря его палку и разрядил её в уцелевших оракаев. А этого мелкого дикаря зарезал кинжалом, когда тот попытался вернуть своё оружие обратно.

— Значит, это Хром в одиночку перебил всех дикарей?! — удивился Гунтер и получил удручающе согласную кучу кивков.

Поглядев в сторону уснувшего на крыше ПЕТа Хрома, Гунтер понял, что долг рода перед этим странным дором только растёт. И как его отплатить, Гунтер даже и не знает. Рассказ родичей, который должен был угасить любопытство главы рода, только сильнее подстегнул желание всё разузнать. Вот только тот, кто знает точно, что произошло во время сражения, никогда не отвечает на те вопросы, что так требуют ответа. Уж Гунтер неплохо запомнил повадки друга рода.

Поэтому остаётся только гадать, как тот сумел околдовать дикарей, в то время, как те внимательно следили за пленниками и наверняка заметили бы даже магию. Уж в чём в чём, но в перевозке рабов оракаям нет равных!

— Это третий оружейный цех… а там — второй… первый цех — с противоположной стороны поселения. Его мы заложили поспешно, когда только обосновывались здесь… Внутрь не пойдём? Ну, ладно. Тогда пойдем, покажу нашу плавильню…

Внешний облик Хрома никак не сочетался с жизнерадостным видом Гунтера, в данный момент выступающего в качестве гида для гостя. На второй день решено было сделать перерыв в непрекращающемся застолье и показать гостю сокровища рода Зальц. А цеха с мануфактурами и являются главным сокровищем любого рода дварлингов. Вот только стоит взглянуть в лицо хайдора, как становится ясно, что у него вся эта промышленность не вызывает никакого восторга, впрочем, как и вселенский пир. Но Гунтер уже успел изучить друга, так что понял, что отсутствие эмоций — не является признаком равнодушия. Ведь если бы гость не хотел веселиться на пиру или на прогулках по поселению Зальц, то он в любой момент мог развернуться и уйти в выделенный ему домик.

— А это, как ты можешь определить по запаху — кожевенная мастерская…

Незаметно обойдя всё поселение, показав и свежесрубленные домики, и каменные постройки заводов, и карьеры, Гунтер завёл гостя за стены поселения, где и располагалось здание кожевников.

Здание примыкало к скале. Рядом располагался дворик. Журчала вода — за зданием протекал холодный ручей. Переговаривались дварлинги, вышедшие поприветствовать гостя.

— А теперь можно вновь покушать, — предвкушая продолжение банкета, довольно потёр руки грос Зальц.

— А может ещё чего-нибудь посмотрим? — неуверенно предложил хайдор. И только тут Гунтер понял, что даже странный дор тяготился долгим застольем.

И пока дварлинг обнаружил слабость хайдора нужно ударить в это место. Надавить и заставить раскрыться! Таким образом Гунтеру наконец-то удастся утолить терзающее его всё это время любопытство.

— Посмотрим-посмотрим, ты только объясни мне, как удалось справиться с оракаями?

Раньше хайдор просто не замечал подобного вопроса, сосредотачивая внимание на чём-то только ему интересном. В этот раз случилось также. Он сосредоточенно разглядывал гору, которая высилась за зданием кожевников.

Но Гунтер ведя войну, вёл её жестко:

— Проголодался я что-то… пойдём, что ли обратно?

— Магия Иллюзий, — прошептал Хром, словно признавая победу грос Зальца.

— Одолел с помощью магии? — искренне удивился глава рода. — Так они же наверняка следили! Оракаи известны тем, что даже магов в рабство угоняют! Так как ты сумел магию применить?

— Магия Иллюзий, — пожал плечами Хром, продолжая гнуть свою линию. Но вновь прозвучавшая угроза продолжения застолья возымела действие и хайдор поспешно пояснил:

— Я немного обучился магии Иллюзий у архимага из Братства. Пусть наши уроки и являлись немного странными, но кое-что подчерпнуть удалось. Иллюзиями можно не только скрыть что-то в реальном мире, как это проделал я, когда заставил думать Гварта, что в том месте, куда он метнул взрывчатку, никого не было; но и скрыть само применение магии. Поэтому никто и не заметил, как я составляю заклинания… Про то, как я избавился от тех пут, которыми нас связали, думаю рассказывать нет смысла — ты же и так знаешь, что меня даже клетки с охраной не остановят…

Гунтер попросил тут же продемонстрировать те заклинания, что использовал Хром для скрытия группы оракаев. Он просить спрятать от его взора тех дварлингов, что стояли в дворике. Но Хром игнорировал эти просьбы, пока однажды, когда Гунтер повернулся вновь посмотреть на кожевников, не обнаружил их на прежнем месте.

— Удивительно! Я их не вижу! А само здание можешь скрыть?.. Хром?!

Хайдора рядом тоже не оказалось. Вначале показалось, что это тоже магия, но потом Гунтер понял, что кожевники мчались прочь от здания, а Хром напротив бежал к нему. В руках хайдора уже находился карабин — так он сам называл стреляющую палку оракаев, с которой никогда не расставался.

Гунтер не мог понять, в чём дело, пока не заметил четвёрку тварей, соскочивших с горы на крышу здания, а потом и во двор к поджидающему их Хрому. Раздался выстрел прямо на лету сбивший одну тварь. Она не сумела приземлиться на лапы и рухнула головой на камни, расплескивая гниющие мозги по всей округе. Три твари прыгнули на хайдора.

Только тут Гунтер осознал происходящее и, взревев, помчался на подмогу. Так как раньше нгаи не оказывались так близко к поселению, то Гунтер не опасался за свою жизнь и жизнь гостя. Дварлинг не носил броню в поселении, и только булава являлась неотъемлемым атрибутом настоящего воина.

Пока хайдор, непонятным образом сменивший карабин на алебарду, отмахивался от атак двух крупных нгаев, Гунтер связал боем оставшегося. Нгай принимал все удары тяжелой булавы, которая бесполезно отскакивала, амортизируя о смоляной бок твари. А тут ещё и подстреленный монстр, казавшийся мёртвым, неуверенно поднялся на лапы и, пуская зеленоватую слюну, смешанную с кровью из разбитой пасти, двинулся на бездоспешного дварлинга, удары которого, являлись для подобных тварей — ерундой.