Сергей Сюрсин - Фантастика. Все демоны. Чарка

Подозрительный звук, раздавшийся из темноты, оторвал его от раздумий. Лэн вскинул голову и тревожно уставился во тьму. Когда глаза привыкли к темноте, он различил невдалеке силуэт какого-то зверя, склонившегося к воде. Разглядеть того подробно было невозможно, но внушительные размеры зверя говорили о его первобытной силе и мощи. Человек, имевший дело только с кошками, собаками и крысами, не имел ни единого шанса на победу. Лэн застыл. Лишь бы зверь не заметил его, ушел восвояси. Проклятый костер! Освещает его так, что зверь неминуемо заметит. Набросится. Лэну не выстоять! И автомат как назло, остался в кабине.

Напившись, зверь поднял голову. Блеснули зелеными фонарями глаза, хриплый рык нарушил ночь. Заметил! Лэн медленно попятился к машине в надежде юркнуть в люк быстрее, чем зверь обрушится на него и разорвет на части.

Либо зверь посчитал его недостойным внимания, либо его остановил огонь костра. Помедлив немного, зверь повернулся и бесшумно скрылся в зарослях. Лэн облегченно вздохнул. Пронесло! Но оставаться на открытом пространстве и искушать судьбу еще раз не стоило. Поспешно затушив костер, он забрался в кабину. Здесь хоть и тесновато, но зато безопасно. Неизвестно, какие еще звери затаились в прибрежных зарослях и озерных глубинах.

Лишь к вечеру следующего дня ему удалось пересечь Лес. Взбираться по крутому склону оказалось легче, чем спускаться, но иногда Лэну казалось, что еще миг – и накренившаяся танкетка завалится и сорвется вниз. Но все обошлось. Машина выползла на ровное место, и надсадный рев двигателя сменился ровным урчанием. Лэн вылез из кабины, чтобы дать ему остыть и самому отдохнуть. Он долго разглядывал Каньон, Лес внизу, теряющиеся в дымке дали, в который раз удивляясь могуществу природы, создавшей и сохранившей такое чудо. Он вернется сюда. Непременно вернется. А пока… Лэн забрался в машину и тронул рычаги. Домой, в Город!

В Город он въехал на рассвете. Туман, лениво струящийся между зданиями и спящий в низинах, еще не рассеялся. Проснувшиеся жители еще не рисковали выбираться наружу. Газуя без особой необходимости, оглашая окрестности звуковой сиреной, включив все фары, чтобы произвести больший эффект, Лэн вел машину к центру, к Рэкетам. Двинувшаяся навстречу черная плешь ошметками разлетелась из-под гусениц. То же ждет всякого, кто осмелится заступить дорогу ему, Лэну. Завалы по бокам дороги были пустынны, но он знал, что сейчас там затаились его бывшие соседи, сограждане. Со страхом взирают они на ужасного монстра, с грохотом и лязгом двигающегося внизу. Его монстра, прирученного и подвластного только ему. Непобедимого монстра, с помощью которого Лэн отомстит всем своим обидчикам – и Рэкетам, и Воклотам, если кто еще остался жив, и… В общем, всем, кто словом или даже просто взглядом выкажет непочтение ему, всесильному и непобедимому Лэну.

Вот и Дом Рэкетов. Пушка, притулившаяся у стены. Лэн усмехнулся, вспомнив былой страх и почтение, внушаемое ранее этой жалкой невзрачной железкой. Теперь у него в распоряжении находились такие мощные орудия уничтожения, которые во много крат превосходили ее и все виденное и слышанное вместе взятые.

Остановив машину на небольшом возвышении, он неумело скорректировал наводку своей пушки, нацелив на эту телегу с обглоданными плешью колесами, и нажал на спуск. С действием пушки Лэн был знаком чисто теоретически, по книгам. Поэтому результат даже превзошел все его ожидания. От раздавшегося грохота он оглох, ослеп и потерял всякую способность мыслить. Лишь в памяти сохранился дымный след, метнувшийся к зданию, пламя и дым намного выше пушки и медленно оседающая в облако пыли стена.

Когда он пришел в себя, пыль уже осела, хотя еще стелилась понизу плотным облаком. Лэн откинул люк и закричал:

– Рэкет, выходи!

В ответ было молчание. Ни криков, ни мелькания в проемах окон теней, ни малейшего движения. Дом затаился.

– Рэкет! – заорал Лэн, чувствуя, как звериная ярость подкрадывается и овладевает сознанием. – Рэкет, ты меня слышишь!? Выходи, или я разнесу вдребезги твой Дом и тебя вместе с ним. Считаю до трех и стреляю. Раз!

При счете «два» из тени дверей выступила фигура и, спотыкаясь и пошатываясь, направилась к нему.

– Ты кто? – крикнул Лэн, когда человек приблизился. – Ты не Рэкет. Где он? Мне нужен Рэкет!

– Нет Рэкета, – отозвался тот. – Убили его.

– Кто? Когда?

– Дней десять назад. Во время набега на Севров.

– Что, Севры сильнее оказались? – удивился Лэн.

– Сильнее! – невесело усмехнулся говоривший. – Дали бы им жару, кабы пушка не подвела.

– Пушка? А-а, ну да! – рассмеялся Лэн. – Стрелять отказалась, верно?

– Ты откуда знаешь? – в глазах противника блеснула догадка. – Постой, ты – Лэн Воклот?

Лэн кивнул головой.

– Живой, значит, – в словах говорившего слышалось сожаление и упрек. Будто Лэн поступил нечестно, оставшись в живых.

– Как видишь.

– А чарка где?

– Домой ушла.

– В Океан?

– Да.

– Пушку нашу вы с чаркой сломали?

– Эта рухлядь мешала всем жить. С ней вы вволю пограбили горожан. А теперь, без нее тьфу! – сплюнул Лэн, – пустое место. Теперь без нее вы, наверно, не особо рыпаетесь. Теперь в Городе порядок.

– Порядок!? – противник грохнул в ярости кулаком по металлу. – Где ты видишь порядок? Раньше мы держали Город в кулаке. Тогда был порядок. Все нам подчинялись и не очень-то грызлись между собой. А теперь? Хэнсомы воюют с Бакстами, Картлы – с Дивинами. А Севры настолько обнаглели после нашего разгрома, что захватили уже полгорода, перебив половину Семей. Требуют остальных подчиниться, иначе всех непокорных уничтожат. Вот такие дела творятся сейчас по твоей милости.

Лэн притих. Таких последствий своих поступков он не ожидал. Думал, – ослабнут Рэкеты, поубавится у них сил – и тогда будет спокойнее, стабильнее. А вон оно как вышло. Воевали Семьи между собой всегда – за женщин, за скот, за поля и пищу. Рэкеты были при этом сдерживающим фактором. Они не только довольствовались грабежом, чтобы существовать самим, но и придерживали, не давали зарываться другим Семьям. Не позволяли кому-то возвыситься и обрести силу над остальными. Не стало Рэкетов, – не стало сдерживающего фактора. Нарушилась стабильность общества. Теперь каждая Семья стремилась захватить лучшие пастбища и поля, скот и женщин, поработить соседей. Идет война. Но победителей в этой войне не будет. Люди истребят друг друга. Таковы последствия его необдуманных действий. Не зря Риит предупреждала. Не зря советовала просчитывать каждый свой шаг.

– Ты кто? – угрюмо спросил он. – Как зовут?

– Чэд. Рэкет-старший в настоящее время.

– Много вас?

– Было двенадцать. Сейчас не знаю, – Чэд оглянулся на разрушенный угол Дома. – Там несколько человек было.