Сергей Джевага - Искусственный отбор

Нервно сглотнув, Игорь попытался изгнать пронзительный свист в ушах. Но тот не уходил, и напротив, постепенно усилился, стал голосом сервисной системы:

– Тревога. Обшивка повреждена. Износ двадцать процентов.

– Тревога. Критический перегрев охлаждающего контура.

– Тревога. Опасность детонации боезапаса. Опасность повреждения реактора.

– Тревога… тревога… тревога…

– Заткнись, – слабым голосом попросил Миронов. Затем вспомнил и добавил: – Отключить голосовое оповещение.

– Отключено на десять минут, – ответил голос.

– Стерва, – буркнул агент. – Упрямая стерва.

Он попытался поднять руку, но потерпел поражение. Шевельнул ногой – без толку. Вывод? Наномускулы отключены. К тому же внутри стало явно теплее.

Здорово. Не успел завестись, споткнулся о грабли и сломал хвост. Что радует, взрывов было несколько. И хоть один да накрыл Геринга. Второй плюс – вроде никто не стреляет. Следовательно, оглушило и бойцов в гараже. Ударная волна в закрытом пространстве удовольствие сомнительное. Минус – если машина не оживет, извлекут тебя консервным ножом.

Нащупав второстепенную клавиатуру, Игорь торопливо вывел в отдельное окно схему повреждений. Изучил и присвистнул. Нет, машина не в критическом состоянии и взрываться не собирается. Но на зеленом фоне прибавилось множество желтого, а то и красного. Изрядно побита броня, часть камер просто сгорела, а охлаждающие стержни на максимуме. К тому же, если правильно понял текстовую часть, в несущем каркасе наметились опасные микротрещины. Не врал Рус про усталость металла, ох не врал.

Пока агент изучал поломки, температура слегка упала, в спину подуло прохладным воздухом. И одновременно послышался равномерный гул, сигналы тревоги один за другим перешли в «желтый» режим. Возникла картинка: пыль и дым, языки огня, смятые как консервные банки автомобили, огромная дыра на месте арсенала и ветвистые трещины по потолку. По гаражу как смерч прошелся. Горели аварийные фонари, поодаль истерично метались световые пучки прожекторов и фонарей.

Судя по всему, меха откинуло метров на десять. Машина раздробила две опорных колонны и упала на роскошный лимузин бандита, сделав тот похожим на высушенную и покоробленную подметку. Рядом рухнула потолочная плита, валялись крупные обломки модифицированного коралла, горы щебня. Сломанными зубами щерились арматура, с потолка свисали мокрые шланги дом-систем похожие на кишки, капала бурая маслянистая жижа.

То тут, то там лежали тела бойцов. Обожженные и посеченные осколками, присыпанные пылью.

Справа Игорь заметил чью-то оторванную по локоть руку. Поморщился и сместил взгляд, увидел хозяина конечности – в обугленном куске мяса человек почти не угадывался. Чуть поодаль вяло возился выживший: выпученные глаза, открытый в немом крике рот, опаленное лицо. Дальше явный «Бессмертный» с раздражением запихивал внутренности в развороченный живот. Запихивал вместе с мусором, мелкими камешками…

У выхода суетились поживее. Кто-то кричал, кто-то размахивал руками, иные помогали раненым ковылять наверх. Сверкали фонари, суетились дроны. Но в пыли и дыму зачастую путались, работали бестолково.

Гул в кабине стал отчетливее, индикатор температуры упал еще немного, и появилась надпись: «Активный режим».

– Не прошло и полугода, – проворчал законник. Попробовал пошевелить рукой: стальные пальцы дрогнули и сжались, шевельнулась нога.

Мех поднимался как тяжело контуженый человек. Медленно, неуверенно покачиваясь, лязгая обшивкой и сминая расплющенный автомобиль сильнее. Миронову пришлось сделать несколько мелких шагов, ухватиться за надтреснутую колонну.

Уже лучше.

Сколько прошло времени? Артур говорил, что ждет отчет через полтора часа.

Испуг ушел так же быстро, как и появился, когда взгляд натолкнулся на часы. Нехитрые вычисления позволили понять – сорок минут… осталось примерно столько же.

Выведя планировку города, агент задал начальный и конечный пункты, заставил просчитать максимально короткий маршрут. Компьютер выдал результат – пять часов в походном режиме. И час, если лететь.

Черт! Стоит поторапливаться.

И вновь ему повезло. Взрыв не только проредил ряды врагов, но и ошеломил оставшихся. Никто не ожидал, что кто-то может выжить в эпицентре огненной бури. Все занимались поисками раненых и мертвых, приходили в себя. Пара «Берсеркеров» бегали с носилками, им помогали «Бессмертные» и «Броненосцы». Командовал «Росомаха», заставлял людей идти обратно, вытаскивать товарищей. Двое в неповрежденных бронекостюмах разбирали завалы над третьим, дроны сканировали опасные места на признаки жизни.

На вышедшего из облака пыли и дыма громадного меха никто не обратил внимания. Одни были поглощены спасением жизни сослуживцев, другим мешала видеть боль, третьи приняли размытый силуэт за своего. И лишь слегка контуженный сенсорик, что сидел неподалеку от броневика, таращился прямо на незнакомца. Моргал, морщился и мотал головой, будто углядел привидение.

Но нет, массивная металлическая машина с побитой броней и гербом двуглавого орла не пропадала. Тяжеловесно приближалась, аккуратно обходила тела, дула орудий настороженно ощупывали пространство – кто же выстрелит первым?

Несмотря на внешнюю молодость, боец был стар, очень стар. Он не помнил лиц родителей, забыл многих друзей. Но примерно раз в три-четыре месяца видел кошмары с десятками и сотнями таких машин, убивающих и жгущих все на своем пути. Таких же могучих, неповоротливых с виду.

По лицу сенсорика разлилась мертвенная бледность, глаза расширились, а рот приоткрылся в немом крике.

– Ты чего, Лю? – полюбопытствовал проходящий мимо напарник. – Призрака увидел?

И глянул в том же направлении. Прищурился, обругал пыль. А потом тоже побледнел и закричал:

– К оружию!

Но предупреждение опоздало, чужой мех успел подойти вплотную. Несколько суматошных пуль срикошетили от брони, а бить гранатами никто не рискнул – своих зацепит. Кто мог бежать, разбежались, спрятались за завалами. Двое сообразили и кинулись к распахнутым люкам броневика, забрались внутрь, но выстрелить не успели.

Мех-бандит прошел в метре от оцепеневшего сенсорика. Старый китаец успел рассмотреть погнутые и надтреснутые броневые пластины на ноге машины. Стальная подошва с хрустом раскрошила обломок коралла. Бойца осыпало пылью и мелкими камешками, овеяло горячим сухим воздухом. Несколько камер мазнули равнодушными взглядами по замершему человеку, отвернулись.

Обойдя броневик по кругу, монстр аккуратно ухватился за орудие. Раздался натужный скрип, дуло согнулось пополам. Мех помедлил, будто в раздумьях. А затем развернулся и, тяжело вбивая ноги в асфальт, двинулся наверх под прицелом десятков изумленных взглядов.