Николай Башилов - Книга вторая. Контратака

– Машина готова, командир. Можешь лететь.

Странник придирчиво проверил полноту топливных баков и правильность загрузки боезапаса. Все было в полном порядке.

– Молодцы, – повернулся он к бойцам своего БАО, и те довольно заулыбались. – Завтракаем – и вперед.

Спустя полчаса они скатили истребитель на воду, и Странник взлетел. Набрав высоту, он лег на нужный курс. Некоторое время он поэкспериментировал с механизмами управления. Машина слушалась хорошо и отзывалась на его действия практически так же, как это происходило во время тренировок на электронном тренажере. Убедившись в этом, Странник успокоился и сосредоточился на наблюдении за горизонтом. Его летные очки, изобретенные в незапамятные времена Предтечами, были чудом оптики: достаточно было слегка приподнять голову, и можно было перейти от обычного режима обзора к режиму с пятикратным увеличением. Он уже пересек линию фронта, и под фюзеляжем проплывали ландшафты Заранта. Спустя десять минут полета острое зрение разведчика зафиксировало на горизонте чуть справа по курсу какие-то точки. Задействовав возможности очков, он разглядел четкий строй трех десятков бомбардировщиков, сопровождаемых истребителями. Последних было не менее двадцати. Судя по их курсу, они шли от той цели, куда направлялся он. «Не аскадийцы ли возвращаются с бомбежки месторождения?» – мелькнула мысль. Странник отвернул на сорок градусов влево, стараясь избежать встречи. Поначалу казалось, что его замысел удастся. Однако когда до прохождения траверза группы оставалось не больше минуты полета и его очки позволяли четко различить опознавательные знаки Аскадии на крыльях и фюзеляжах, кто-то из пилотов или штурманов все же заметил одинокий самолет без опознавательных знаков. Простейший бортовой приемник его самолета, где не было никакой электроники, но зато была автоподстройка на работающие каналы, донес до него приказ командира группы прикрытия атаковать его двум парам истребителей. Странник знал, что его «жало» превосходит в скорости местные истребители. Он мог бы легко уйти. Но вновь вспомнилась деревня Дрола, и он не стал уклоняться от боя. Он развернул самолет навстречу четверке истребителей, одновременно начав набор высоты. Его противники тоже потянулись вверх, хотя и с некоторым запозданием. Достигнув потолка, Странник опустил нос машины вниз, навстречу поднимавшимся истребителям противников. Он вошел в боевой транс, и время вновь резко замедлило свой бег. Короткая очередь по вырвавшемуся вперед истребителю. Очки позволили четко проследить, как трасса от двух пулеметов и пушки пропорола воздух на полкорпуса левее цели. Упреждение на погрешность прицела – и еще одна короткая очередь. Было видно, как брызнули во все стороны куски плексигласа кабины. Неуправляемый самолет клюнул носом и, кувыркаясь, пошел вниз. Легкий доворот на очередную цель – и еще одна короткая очередь с тем же результатом. Наконец, открыли ответный огонь и две оставшиеся машины. Странник предпринял маневр легкого скольжения вбок, чтобы затруднить прицеливание по его самолету. Сам он легко справился с учетом взаимного относительного движения и следующей очередью, чуть более длинной, сбил третью машину. Оставшийся истребитель и его «жало» разошлись на котракурсах. Странник моментально потянул до отказа штурвал на себя, выжимая из машины максимум и закладывая немыслимую бочку. Перегрузка в пять-шесть «g» заставила вспомнить о тренировках в учебном центре «Дальразведки». Развернувшись, таким образом, через вертикаль на противоположный курс, Странник, вися на ремнях в кабине вниз головой, поймал в прицел хвост последнего истребителя и длинной очередью отправил его вслед за тремя первыми. Короткий взгляд на указатель расхода боеприпасов. Пятнадцать процентов. Он закончил бочку и повел машину с набором высоты в сторону основной группы. Там не сразу осознали, что произошло. Видимо, командир группы был настолько уверен, что четверки истребителей на одиночную машину более чем достаточно, и настолько растерялся от почти моментальной потери четырех машин, что затянул с принятием решения. Видимо, поразила и наглость одиночного противника, который, вместо того, чтобы удирать, пользуясь ситуацией, начал резко сближаться с группой. В скоротечном воздушном бою такие заминки обходятся дорого. Когда, наконец, в эфире прозвучала команда истребителям проучить наглеца, «жало» Странника занял наиболее выгодную для атаки позицию – много выше группы и чуть сзади нее. Он бросил машину в крутое пике вниз, и успел четырежды нажать на гашетку, пока его самолет не миновал горизонт истребителей Аскадии. Замысловатая фигура высшего пилотажа – и его машина уже несется вверх, а пушечно-пулеметные трассы кромсают брюшины вражеских самолетов. Еще два объятых пламенем истребителя полетели, кувыркаясь, к земле. Достигнув потолка, Странник перевел машину в горизонтальный полет и оценил ситуацию. Строй чужих самолетов рассыпался. Потеряв половину истребителей, противник пребывал в явной растерянности. Самолеты хаотично перемещались в пространстве, и лишь парочка истребителей набирала высоту, направляясь в его сторону. Но они были далеко, и их можно было не брать в расчет. Странник вновь кинул «жало» вниз, выцеливая теперь любые машины – будь то истребители или бомбардировщики, – лишь бы ракурс для стрельбы был наиболее благоприятен. Противник начал вести ответный огонь и, несмотря на боковое скольжение, пару неопасных попаданий он все же отметил: слишком уж чужих самолетов было много. Он отправил к земле еще четыре машины и точно определил момент выхода из боя. Противник начал приходить в себя, и дальнейшая драка становилась слишком рискованной. Да и боеприпасы уже были на исходе. Странник спикировал ниже горизонта чужих машин, выполнил разворот и начал уходить с плавным набором высоты, пользуясь преимуществом в скорости. За ним не погнались: боевой вылет осуществлялся почти на предельную дистанцию, и горючего в баках аскадийских самолетов едва-едва хватало, чтобы дотянуть до своего аэродрома. Да и четырнадцать потерянных машин никак не стимулировали пилотов связываться с этим сумасшедшим асом.

Уйдя от чужих машин за горизонт, Странник начал короткими галсами пробираться к базе, запутывая следы. Разведка месторождения откладывалась: у него оставалось слишком мало топлива, и почти совсем закончились боеприпасы.

Капитан Зена Кроуф, двадцати трех лет, спец. корреспондент фронтовой газеты «Знамя победы», олицетворяла собой «warms women», женщину войны.

Этакая прекрасная валькирия с мощнейшим сексуальным посылом и совершенно неприступная, в офицерской форме, обтягивающей ее роскошные формы, как перчатка, она была предметом грез практически всей восьмой гвардейской армии, как, впрочем, и третьей, и одиннадцатой, входивших в состав южного фронтира. Никто не оставался к ней равнодушным. Большинство ее просто обожало. Многие были тайно влюблены в нее без всяких шансов на взаимность. Немногие, отдавая дань ее внешности, втайне ее ненавидели, потому что Зена ко всему прочему имела очень острый язычок, которым весьма умело пользовалась. Те, кто попадал под прицел ее шуточек, становился посмешищем для всей армии. О ее личной храбрости ходили легенды. Рассказывали, что она, будучи на передовой, не раз спасала положение, поднимая бойцов в атаку вместо убитых командиров. Никто не мог отсидеться в окопе, когда такая девушка бесстрашно шла на врага. Впрочем, не байки: «иконостасу» ее боевых орденов мог бы позавидовать любой гвардеец. Ее интересные, острые и всегда правдивые корреспонденции зачитывались до дыр. Она никогда не пользовалась при подготовке материалов слухами и домыслами, но всегда лично проверяла любую информацию, даже если для этого требовалось забраться в саму преисподнюю. Солдаты за ее спиной тихонько пошучивали, что такой бабой и черт подавился бы. Ее лично знали все воинские начальники вплоть до командующих армиями, и она была вхожа в любой штаб и в любую воинскую часть. Самые высокие армейские чины уважали ее и старались не связываться, побаивались острого, как бритва, язычка и предпочитая идти ей навстречу практически по всем вопросам. По этой причине была весьма информирована и играла в своей редколлегии первую скрипку. Во всех фронтовых курилках обсуждалась тема, кому же эта «super star» отдаст свое сердце. Но никто не мог похвастаться даже намеком на благосклонность с ее стороны.