Анастасия Киселева - Дух рога

— Дитя, — служитель Солэра улыбался, но его глаза излучали холод. — Не пристало воспитанной девице вести подобные речи. Орден принял опеку над тобой, ибо, как мне известно, у тебя нет ни единого родственника, способного нести за тебя ответственность.

— Неправда! — Воскликнула Юни. — У меня есть друзья. У меня есть отец. Названный!

— Ты имеешь в виду того наемника, который даже не удосужился надлежащим образом оформить документы по удочерению? Не волнуйся, дитя, ты никогда не вернешься к этому безответственному человеку.

— Это не вам решать, — процедила Юнона. — Вы получите свои бумажки в самое ближайшее время, или я просто не знаю лэра Руттера.

— Наивная! — Противно усмехнулся храмовник. — Кто же ему их подпишет? Такие дела решаются либо через Орден, либо через личную канцелярию графа. Вот только маленький нюанс: даже если твой друг подаст официальный протест, тот будет отклонен. Граф Гелерштайн не станет ссориться с Орденом из-за какой-то безродной. Ты не первая, дитя.

— Если я какая-то безродная, — прошипела Юни. — То почему удостоилась столь навязчивого внимания с вашей стороны?

— Дитя, твой дар ценен для Солэра, — храмовник вздохнул, увидев ошарашенное лицо Юноны и пояснил. — Я лично проверил тебя. Да, дорогая, чтобы пользоваться магией, вовсе необязательно размахивать руками или выкрикивать заклинания. Иногда достаточно просто мысли. У тебя невероятная устойчивость к магии. Представляешь, насколько увеличатся возможности паладина, наделенного такой способностью? Многие порождения Солэры не гнушаются магическим воздействием. Такой дар может спасти немало жизней.

— Один маленький нюанс — я не паладин!

— Твой сын им станет, — пожал плечами мужчина. — В Ордене полно достойных молодых послушников и паладинов. Один из них станет твоим счастьем.

— Я вам что? Племенная кобыла? — Взорвалась Юни.

Храмовник вскинул руку.

— Достаточно! Не стоит злиться, это ничего не изменит. Воины Солэра нередко платят жизнями за мирную жизнь обычных людей. Плата, которую мы за это просим, не является непомерной. Тебе оказана честь! Завтра утром тебя представят будущему супругу. Я лично совершу над вами таинство обряда. Запомни, дитя! Я мейстер Медвежьей Лапы, одного из главных оплотов нашей святой веры. Я лард Констаус, и ты обязана подчиняться каждому моему слову.

Юни машинально коснулась невидимого шэдона, но тут же решительно убрала руку. Не выход. Даже если поверят, что магию поглощает шэдон, его просто отнимут и проверят ее вновь. С тем же результатом.

— А как же положенный сорокадневный карантин? — Выдохнула Юнона.

— Зачем? — Недоуменно повернулся к ней мейстер. — Ты обычная одаренная. Зачем тянуть?

— Для Лиры вы тоже завтра свадьбу отыграете?

— Той девушки, что привезена вместе с тобой? Она травница, ее дар полезен и так. Позже мы подберем для нее подходящую пару. Ты можешь идти.

Юни медленно поднялась и на негнущихся ногах прошла к выходу. В голове царила каша. Нет, она ни на минуту не усомнилась, что Вервульф найдет способ ее вытащить. Проблема в том, что ему не дадут на это времени. А становиться женой человека, которого она в глаза никогда не видела и уже заранее ненавидит, только потому, что так решил какой-то фанатик? Едва ли новоиспеченный супруг окажется настолько благороден, что даст ей хотя бы привыкнуть к своему положению.

Оказавшись в галерее, Юни с удивлением обнаружила, что у нее сменился проводник. Вместо давешнего мрачного конвоира обнаружился плотненький невысокий мужичонка. Одежда на нем была богатой, выражение лица высокомерным и презрительным. Юни поморщилась и вопросительно вскинула бровь.

— Я лард Кунс, — заявил служитель Солэра. — Гранмейстер по хозяйственной части. Следуй за мной.

— Зачем?

— Я провожу тебя в твою келью.

— А мне не положены более приличные апартаменты? — Недовольно процедила Юнона.

Лард Кунс скривился.

— Чего это ради? В будущем, если Солэром данный супруг пожелает, он заберет тебя в свою комнату. Пока же ты будешь жить в кельях для послушниц.

Юни представила перспективу провести в каменном мешке неизвестно, сколько дней, и тихо зарычала. Интересно, это общепринятая процедура, или лично для нее придумали?

На горле храмовника синела жилка, и в какой-то момент Юнона поймала себя на пристальном ее разглядывании. Десны слегка покалывало, раздражение было готово прорваться наружу в любой момент.

— Ну и что вы стали? — Грубо спросила она, сглатывая невесть когда набежавшую слюну. Идея убить человека уже не казалась ей такой ужасной. — Ведите!

Толстенький служитель недовольно что-то пробурчал, смерил Юнону очередным исполненным презрения взглядом и потопал вперед. Юни шла за ним, заворачивала за угол, спускалась по ступенькам и считала повороты. Людей на этот раз почти не было, в редкие узкие окна синело ночное небо.

Юни шла, потупившись, но в ее душе разгоралась решимость. И сочтя момент подходящим, она резко метнулась в сторону.

— Стой! Немедленно вернись, дрянная девчонка! — Истошно завопил ей в спину служитель бога-брата.

Хлопнули двери — на призыв гранмейстера спешили собратья по Ордену. Юни мчалась, не оборачиваясь, и молилась Изначальной Тьме. Только бы не ошибиться. Только бы не спутать коридор. Когда ее вели сюда, она видела, как через приоткрытую дверь проникал сумеречный отблеск. Выход находился там.

Угадала! Девушка метнулась к узкой неприметной двери и резко ее дернула. О чудо — та оказалась не заперта. Лицо мгновенно остудил ночной воздух, над головой ярко перемигивались звезды.

Юнона бросилась вперед, но была вынуждена остановиться уже через пару десятков шагов. То, что она приняла за путь к свободе, оказалось террасой скалы, в которую врастал монастырь.

Над головой Юноны нависала темная громада обители. В провалах окон мелькал отсвет факелов, долетали голоса. Ее искали. Девушка метнулась вправо, влево, но перед ней неизменно оказывалась пропасть. С левого края площадки можно было заметить вьющуюся внизу дорогу. Чтобы туда попасть, надо было пробраться через всю Лапу, либо проползти по отвесной скале. И то, и то — невыполнимо. Спрятаться на этом голом пятачке было просто негде. Юни в отчаянии стиснула руки, и за ее спиной скрипнула дверь. Полдесятка храмовников отрезали ей все пути к отступлению, окончательно загнав в ловушку.

— Лэра, — визгливо крикнул Кунс. — Подойдите ко мне! Ваше поведение недопустимо.

Юнона зло усмехнулась. Сдаться? Позволить запереть себя в темной комнатушке? Предлагаемые ей перспективы весьма сомнительны, а шанса сбежать уже не представится. Вервульф сделает все возможное, чтобы ее вытащить, но это опасно уже для него.