Роберт Голдсборо - Серебряный шпиль

— Рой тогда привел данные о посещаемости классов для взрослых за последние несколько месяцев. Цифры несколько снизились, и он высказал предположение, что объем работы превышает мои возможности и что «...настало время найти для бедного Роджера помощника». Надо было слышать как презрительно, каким покровительственным тоном это произносилось... Вообще-то он говорил о снижении посещаемости уже несколько месяцев, но тогда он в первый раз прямо вменил это мне в вину.

— Посещаемость действительно упала?

— Ну да... упала, но совсем немного. Между тем в последние два года темп прироста выражался двузначными цифрами. В какой-то момент рост должен был прекратиться. Количество прихожан, между прочим, тоже перестало увеличиваться. Община Серебряного Шпиля последние десять лет росла наподобие сказочного боба. Даже в сказке это не может продолжаться вечно, не говоря уж о церковной образовательной программе.

—- Но, очевидно, Мид смотрел на вещи по-иному?

— Мистер Гудвин, Рой чертовски хорошо понимал, что нельзя ожидать вечного расширения образовательной программы. И без того более семидесяти процентов членов общины привлечены по меньшей мере к одному курсу. Готов держать пари на любую сумму, что это — предел для каждой крупной церкви любого вероисповедания.

— И он избрал объектом критики только вас одного?

—- Нет. Сэм, Сэм Риз, неоднократно получал выволочку от Роя за прекращение роста числа прихожан.

— И чего же Мид хотел добиться своей критикой?

Джиллис нервно отбросил упавшую на глаза прядь волос и решительно наклонился ближе ко мне.

— Могу сказать. Он пытался подкопаться под каждого. Он жаждал власти и не терпел, когда других за что-то хвалили. Он был вторым после Барни, но всегда рвался к большему. Он... — Джиллис резко оборвал себя и закончил словами: — Я сказал больше чем достаточно.

Подождав, пока он окончательно выпустит пар, я спросил:

— Что вы думаете о записках, которые находили в мешках с воскресными пожертвованиями?

Он покачал головой.

— Мне они крайне не нравились. Некоторые члены «кружка» полагали, что они безвредны — работа какого-то бедного чудака. Но меня записки беспокоили. В теперешние дни среди нас бродит множество опасных безумцев. Я был доволен, когда Ллойд уговорил Барни пригласить к нам настоящего детектива. Правда, теперь, оглядываясь на то, что случилось... Но почему вас интересуют эти записки?

Я ответил вопросом на вопрос:

— Не считаете ли вы, что между записками и смертью Мида существует какая-то связь?

— Никоим образом, — энергично замотал головой Джиллис. — Абсолютно не считаю. Достаточно скверно то, что умер Рой, — я ужасно жалею о нем, несмотря на то, о чем говорил вам минуту назад. Но есть еще какой-то неизвестный, угрожающий Барни. И поверьте мне, мистер Гудвин, это весьма реальные угрозы. Зло — вокруг нас.

— Похоже на то. Не могли бы вы описать ход собрания в тот вечер, когда был убит Мид?

— Это было отвратительно, — скривившись, ответил он. — Ваш мистер Даркин заявил, что угрозы исходили от кого-то из нашего круга. Уже это выглядело достаточно мерзко. Но затем Рой принялся... оскорблять его, и мистер Даркин ответил тем же и произнес ужасные слова, по-настоящему ужасные. Тут Барни призвал нас к молитве, и затем мы разошлись на четверть часа по своим кабинетам для медитации.

— И вы пришли в этот офис?

Он утвердительно кивнул.

— Где расположен кабинет Мида?

— На противоположной стороне коридора, через две двери отсюда.

— Вы слышали выстрелы?

— Нет, и это неудивительно. Стены хорошо проштукатурены, и до меня никогда не доносится ни звука из соседних кабинетов. И вы, конечно, заметили, насколько массивны здесь двери.

— Как вы узнали, что Мид застрелен?

— Сэм Риз пришел и сказал об этом.

— Что думают о Миде остальные члены «кружка веры»?

Джиллис сморщил свой длиннющий нос и заявил:

— Мистер Гудвин, прошу извинить, если мои слова покажутся вам слишком резкими или даже грубыми, но я просто не желаю продолжать разговор о Рое. И так уже было сказано больше, чем достаточно, и мне действительно необходимо вернуться к работе. Думаю, что Барни знает, с кем вам надо встретиться после меня.

Я понимал, что меня выставляют за дверь старым добрым способом, но возражать не стал. По-видимому, я получил от Джиллиса максимум возможного, по крайней мере на данный момент. Я вернулся в приемную Бэя, где меня уже ожидала секретарша, та, что помоложе.

— Мистер Гудвин, мистер Бэй просил меня проводить вас в кабинет мистера Риза, — радостно сообщила она. — Мистер Риз ждет вас.

Я поблагодарил девушку и по пути выяснил, что ее зовут Дианой. Мы подошли к одной из дубовых дверей недалеко от кабинета Бэя и Диана постучала. Из-за тяжелых панелей глухо донеслось «войдите», я распахнул дверь и понял, что мне предстоит беседа не с одним человеком, а сразу с двумя.

Они сидели бок о бок на бежевом диване в глубине кабинета. Над ними в рамке висела большая цветная фотография храма. Солнце ярко сверкало в серебре шпиля. Риз практически полностью соответствовал описанию, данному Фредом: незаметный, лысоватый, с изрядным брюшком. Для его благоверной прекрасной характеристикой служили слова Фреда «на грани вульгарности». Она была явно моложе мужа, хотя, конечно, уже и не дитя. Мне показалось, что платиновый цвет ее волос (нехватки которых не замечалось) несколько усилен при помощи искусственных средств. Но как бы то ни было, конечный результат меня вполне устраивал.

Сэм Риз с мрачной физиономией представил себя и ее. Карола одарила меня полуулыбкой.

— Со слов Барни я знаю, что вы желаете говорить со всеми по отдельности, — заявил Риз после того, как я, развернув немного кресло, уселся перед ними. — Но мы являемся командой и беседовать будем только вдвоем.

Его тон ясно давал понять, что места для спора не остается. Пришлось кивнуть в знак согласия, выдавив при этом подобие улыбки.

— Справедливо. Вам обоим известно, с какой целью я здесь, поэтому не будем ходить, как говорится, вокруг да около. Как вы относились к Ройялу Миду?

— Как прикажете понимать ваш вопрос? — выпалил Риз. — Как, по вашему мнению, мы могли к нему относиться, проработав вместе более десяти лет. Мы здесь связаны друг с другом очень тесно. Карола кивнула, что я воспринял как согласие со словами супруга. Однако по лицу дамы нельзя было понять, каковы ее подлинные чувства к Миду.

— Отлично. Ставлю вопрос еще более прямо: вам он нравился?

Риз вознамерился было вскочить, но Карола остановила этот порыв, положив ладонь на руку мужа.

— Послушайте, мистер Гудвин, — процедил он сквозь стиснутые зубы, — мы тратим время на вашу чушь только потому, что нас попросил об этом Барни. Я же, ей-богу, считаю ваши действия неприличными и недостойными.