Герман Рыльский - Кошмары [litres]

Тайна взяла с прилавка Джека Потрошителя, рассеянно повертела в руках и поставила на место. Похоже, фигурки убийц пользовались у покупателей спросом, потому что среди статуэток она обнаружила и Чарльза Мэнсона в тюремной робе, и одетого в костюм-тройку Ричарда Спека. Возможно, здесь были и другие маньяки, которых Тайна видела только мельком и не успела запомнить. Она была уверена, что оказалась в компании убийц и насильников по случайности, но на всякий случай внимательно осмотрела каждую фигурку. Не обнаружив среди них саму себя, Тайна отошла от прилавка.

Двери и окна на первом этаже стояли современные, из белого пластика и стеклопакетов, но и они были забраны решетками. «Плохо дело», – подумала Тайна, направляясь к высокой двойной двери, над которой тускло светилась надпись «Выход». Толстые прутья закрывали створки сверху донизу; нижний их край уходил в бетонный пол, а верхний – в толстую стену над дверью.

Заметив кое-что любопытное, Тайна подошла вплотную к решетке и опустилась на одно колено. У входа лежал коврик, о который посетители вытирали ноги. В этом, конечно же, не было ничего удивительного, а вот тот факт, что прутья решетки шли прямо сквозь него, Тайне показался странным. Она приподняла коврик, и он заскользил вверх по прутьям, как пробитый дыроколом листок бумаги. Тайна заподозрила, что если бы в тот момент, когда на дверях и окнах появились решетки, здесь находился не половичок, а живой человек, его бы попросту нанизало на прутья, как мясо на шампур. Она уже согласилась с утверждением Макса, что раньше никаких решеток на окнах не было и что они появились ниоткуда, самым что ни на есть загадочным образом.

Девушка положила коврик на место, отряхнула ладони и встала.

Справа от входной двери находилось небольшое пространство, отделенное от остального вестибюля стеклянной перегородкой. Там горел свет, а на противоположной стене мельтешили какие-то блики. Заглянув в окошко, Тайна увидела продавленное кресло, столик, а на нем – включенный телевизор с телескопической, как у радиоприемника, антенной. Повернув телевизор экраном к себе, Тайна увидела лишь густые, похожие на снег помехи. На столе лежал слегка заветрившийся бутерброд с вареной колбасой и открытая банка с килькой, из которой торчала одноразовая вилка. Похоже, именно здесь сидел охранник, прежде чем отправиться в последний для себя обход. Решив, что еда ему уже без надобности, Тайна забрала бутерброд и направилась к двери с надписью «Служебное помещение! Посторонним вход воспрещен!».

Когда девушка уже тянулась к ручке, из-за двери послышался знакомый голос. Прятаться было поздно, поэтому Тайна просто шагнула за дверь и прижалась спиной к стене. В тот же миг створка распахнулась, и в вестибюль выскочил Макс. Он дико озирался, а в руке держал нож. Открывшаяся дверь на секунду скрыла его от взгляда Тайны; надпись «Служебное помещение! Посторонним вход воспрещен!» замерла в сантиметрах от ее носа.

– Чертовщина! Что за гребаная чертовщина?!

Макс говорил срывающимся, хныкающим голосом. Складывалось ощущение, что он увидел в подсобке нечто жуткое, напугавшее его куда сильнее, чем Тайна со своим «Здрасте». Девушка задалась вопросом, что же это могло быть. Какой-нибудь монстр, чудовище? Или очередная фигура из воска?

Дверь начала плавно закрываться, а грозная табличка – отдаляться от лица Тайны. Когда створка закрылась почти до конца, девушка увидела спину Макса. Он направлялся к лестнице, по которой несколько минут назад спустилась Тайна. «Может, решил вернуться за Гноем?» – подумала она. Стоило Максу оглянуться, и он бы увидел Тайну, но парень лишь затравленно озирался по сторонам.

Вскоре его тощая ссутуленная фигура скрылась за рекламными щитами. В дальнем конце вестибюля приглушенно хлопнула дверь, и Тайна снова осталась одна. Откусив большой кусок от бутерброда, она решительно распахнула дверь, за которой оказался длинный, ничем не примечательный коридор. Стены, выкрашенные зеленой краской, потертый линолеум, несколько пыльных лампочек под потолком и никакого монстра. Немного разочарованная, Тайна двинулась вперед. На первый взгляд здесь не было ничего интересного, лишь темные подсобки и кладовые со швабрами. Тайна как раз доела бутерброд и уже облизывала пальцы, когда коридор уперся в мрачноватую лестницу, круто уходившую вниз. На самой лестнице царила тьма, но где-то внизу горела лампочка.

– Наверное, мне туда, – пробормотала Тайна, рассеянно вытирая влажные пальцы о футболку.

Лестница привела девушку к тяжелой обшарпанной двери, над которой горела одинокая желтая лампочка. На уровне глаз висела картонная, покоробившаяся от времени табличка: «Студия-ателье». Недолго думая, Тайна открыла дверь и увидела большое подвальное помещение с высоким сводчатым потолком и кирпичными стенами. На полках рядами стояли деревянные и пластмассовые головы-болванки, на широких верстаках лежали конечности и даже целые тела. В стороне на длинных кронштейнах висели разнообразные платья, сюртуки и костюмы; рядом стояли манекены в париках и нарядах разных стран и эпох. Казалось, этот подвал делили между собой скульптор и портной, работающий для какого-нибудь театра. На самом деле здесь изготавливали восковых кукол, тех самых, что потом становились экспонатами «Лучшего в России Музея восковых фигур».

С первого взгляда Тайне стало понятно, что же так напугало Макса. Все эти недоделанные, разобранные на части фигуры шевелились. Восковые пальцы скребли по верстакам, стеклянные глаза вращались в глазницах, рты, лишенные зубов и языков, открывались и закрывались. Тайна как будто очутилась в анатомическом театре, все образцы которого, расчлененные рукой патологоанатома, внезапно вернулись к жизни.

Заинтригованная, девушка подошла к верстакам. Среди инструментов – шпателей, резаков, всевозможных щипцов и кусачек – стоял плоский ящик, разделенный на множество одинаковых ячеек. В каждой ячейке на зеленой бархатной подстилке лежал стеклянный шарик-глаз. Отсортированные по цветам, от черных до бледно-голубых, глазные яблоки разом повернулись в своих квадратных глазницах, уставившись на Тайну. Не ожидавшая такого девушка протянула руку и вытащила глаз, лежавший в угловой ячейке. Повертев его в руках, она взяла шарик тремя пальцами и поднесла к лицу. Радужка была необычного красного цвета, и Тайна задумалась, зачем его вообще добавили в набор. Насколько она знала, у людей глаза такого цвета встречались довольно редко.

Пока Тайна разглядывала находку, у нее возникло ощущение, что при помощи этого глаза за ней кто-то наблюдает. Как будто она вытащила из ящика не заготовку для воскового манекена, а маленькую видеокамеру. Стоило Тайне подумать об этом, стеклянный шарик потеплел, сделался слегка влажным и упругим, как настоящее глазное яблоко – не хватало только сосудов и нервных окончаний, свисающих с обратной стороны. Тайна всмотрелась в темно-красный провал зрачка… и внезапно увидела перед собой чье-то лицо. Это был бледный мужчина со светлыми ресницами и тонкими бескровными губами. Из-под черной шляпы-котелка на лоб падали совершенно белые волосы. «Альбинос», – подумала Тайна, внезапно вспомнив, как по-научному назывались люди с белой кожей и красными глазами. Лицо было нечетким, словно Тайна увидела не самого человека, а его отражение в стоячей воде. Стоило ей моргнуть, как видение исчезло.