Герман Рыльский - Кошмары [litres]

– Алло, – отозвалась Тайна.

– Что там у вас происходит?!

– Да ничего особенного. Парня, который вам звонил, только что убили.

– По какому адресу вы находитесь?

– Не знаю. Это Музей восковых фигур.

– Можно точнее?

– Я же сказала, что не знаю, – сказала Тайна. – Да и вообще, вы здесь ничем не поможете. Буду сама разбираться.

С этими словами Тайна положила трубку на рычаг. Бросив безразличный взгляд на труп, она направилась вслед за Джеком Потрошителем.

Пока Тайна изучала вестибюль и мастерскую, кто-то включил на лестнице свет. Тайна едва успела поставить ногу на нижнюю ступеньку, когда на лестничной площадке возник человек в монашеской рясе. У него было худое аскетичное лицо, подозрительный взгляд и нелепый венчик волос вокруг темечка, точно как у Томаса Торквемады на портрете. На шее висел грубый деревянный крест. Монах начал спускаться, а Тайна – подниматься, касаясь рукой перил. Она не собиралась первой заводить разговор, но монах преградил ей дорогу и произнес, порывисто перекрестившись:

– Все мы согрешили перед лицом Всевышнего!

– Да? – искренне удивилась Тайна. – А что вы такого натворили?

Инквизитор нахмурился и смерил девушку пристальным взглядом.

– Покайся, грешница!

– В чем? – уточнила Тайна.

– А во всем! Ибо гореть еретикам и грешникам в геенне огненной!

– Простите, но мне некогда. – С этими словами Тайна обошла монаха, и тот не стал ей препятствовать.

Она миновала несколько ступенек, когда услышала за спиной голос:

– Ты ведьму не видела? Рыжую такую…

Тайна оглянулась.

– Видела. Она наверх поднялась. Вы на пару минут разминулись…

Инквизитор тут же бросился бежать вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки и поддерживая рясу, словно юбку. Пролетая мимо Тайны, он бросил:

– Господь простил тебя, ступай с миром!

– А, ну хорошо, – пробормотала Тайна, глядя, как инквизитор скрывается за поворотом лестничного марша.

Тайна решила вернуться туда, где все началось – в зал с маньяками и убийцами. Еще на лестнице она услышала оживленный многоголосый гомон, а распахнув дверь, ведущую на второй этаж, обнаружила, что музей наполнился ожившими восковыми фигурами.

По коридору прохаживались люди в нарядах разных стран и эпох, давно умершие киноактеры, рок-музыканты, политики в деловых костюмах и особы королевской крови в коронах и мантиях. Были здесь и существа, совсем не похожие на людей, например иссохший скелет с остатками волос на черепе и пустыми черными глазницами. Раньше он висел в железной клетке, по соседству с инквизиторами и гильотиной, а теперь бесцельно ковылял по коридору, поскрипывая сухожилиями. Ожившие скульптуры беседовали друг с другом, о чем-то спорили или смеялись. Все это было похоже на костюмированную вечеринку или бал-маскарад, не хватало только музыки и напитков.

Тайна неторопливым шагом миновала коридор и вошла в первый зал. Здесь оживших фигур оказалось еще больше, и среди прочих – Джек Потрошитель. Он мрачной тенью скользил среди колоритных персонажей, натянув шляпу и спрятав тесак, которым только что прикончил Гноя. Надо всеми вздымался самый высокий в мире человек или, вернее, его восковая копия – Роберт Уодлоу. Он стоял, тяжело опираясь на массивную трость с круглым набалдашником, и что-то рассказывал небольшой компании слушателей, среди которых были женщина со свиным рылом и человек-слон:

– …А я ей и говорю: «Это все ерунда. Если хочешь увидеть кое-что по-настоящему большое, загляни после представления в мою гримерку…»

Слушатели так и покатились со смеху. А Уодлоу, басовито хихикая и утирая подступившие слезы, произнес:

– Честное слово, так и сказал!

Юмор был выше понимания Тайны, поэтому цирковые байки ее не интересовали. К тому же любая история, рассказанная этой ночью, случилась не с восковыми фигурами, а с их прототипами, людьми, большинства из которых и в живых-то уже не было. Это было все равно что слушать радиоспектакль или смотреть написанную кем-то пьесу. «Они просто играют роли…» – в который раз подумала Тайна. Эта мысль не давала покоя, но девушка не могла понять почему.

На Тайну никто не обращал внимания, и она сама старалась лишний раз не глазеть по сторонам. Пройдя насквозь зал, принадлежавший уродам, она очутилась в зале, посвященном пыткам и казням. В центре, как и прежде, возвышалась гильотина, а на ней лежало обезглавленное тело. Тайна ожидала, что красная краска, которой щедро полили основание гильотины, превратится в кровь, но нет.

Девушка остановилась возле обезглавленного мужчины, одетого на французский манер в свободную шелковую рубашку с кружевным воротником и узкие черные брюки, и потрогала его руку. На ощупь это была плоть мертвого человека, упругая и холодная, а не твердый воск, однако срез шеи кровью не сочился. Тайна поскребла его ногтем и отколупнула несколько чешуек красной краски. «В них действительно нет крови, – сообразила девушка. – Внутри это просто куклы».

Под смертоносным сооружением, как и прежде, стояла плетеная корзина, а в ней лежала отрубленная голова. Тайна взяла ее за волосы и подняла на уровень своего лица. У обезглавленного были тонкие аристократичные черты, капризный изгиб рта и родинка над верхней губой.

– Эй, что за нахальство! – возмутилась голова. – Положи меня на место!

– Скажите, а почему из вас не течет кровь? – спросила Тайна.

– Необразованная простолюдинка! Кровь течет из живых людей! Ты здесь таких видишь? Лично я – нет!

Тайна кивнула и положила голову обратно в корзину. Оттуда донеслось ворчливое бухтение, что-то про Французскую революцию, необразованных крестьян и новый порядок, который «в гробу я видел».

Зал, посвященный маньякам и убийцам, был последним на этом этаже и отчего-то пустовал. Возможно, ожившие фигуры отпугивал труп ночного охранника, распластавшийся в луже вина и крови… а может, они избегали приближаться к тому, что запустило странную цепную реакцию, вдохнувшую в музейные экспонаты подобие жизни.

Убедившись, что в зале никого нет, Тайна аккуратно затворила массивную дверь и приблизилась к телу. Лицо сторожа осунулось, рот был приоткрыт, а глаза, устремленные в потолок, уже начали высыхать и мутнеть. Девушка не имела понятия, что именно ищет, но свистопляска с оживающими скульптурами началась в тот момент, когда душа покинула тело этого мужчины. Сейчас сторож выглядел мертвее, чем любая из кукол, которых он охранял при жизни.

Тайна опустилась на колени и почувствовала все еще витавший вокруг трупа запах дешевого вина и подсыхающей крови. Внезапно запах изменился, стал тяжелым, вязким и тошнотворным. Тайна закашлялась, согнувшись пополам. Ее лицо оказалось в нескольких сантиметрах от лица трупа, как будто она запоздало решила сделать охраннику искусственное дыхание. Тайна посмотрела в остекленевшие глаза и как будто провалилась в бездонный черный колодец.