Герман Рыльский - Кошмары [litres]

– Вот, это должно сгодиться! – Рыжая ведьма вернулась с портняжными ножницами и длинной полоской белой ткани.

– Давай сюда руку, я помогу перевязать…

Тайна протянула запястье, и девица начала ловко накладывать повязку. Первые несколько слоев ткани быстро пропитались кровью, но понемногу кровотечение остановилось. Ведьма завязала края ленты узлом и отрезала лишнее ножницами.

– У тебя все пальцы в крови… – Она недовольно цокнула языком и направилась к дальнему верстаку, где стоял кулер.

Там же находилась банка с растворимым кофе и несколько не очень-то чистых офисных кружек. Когда ведьма принялась смачивать остаток ткани в пластмассовой емкости, вставленной в устройство горлышком вниз, забулькало.

– Что ты делаешь? – спросила Тайна.

– Влажный тампон, что же еще?

– Это я и так поняла. Зачем ты меня перевязываешь?

– Я делаю, что должна.

– Но почему ты должна это делать? – не отставала Тайна.

Она понимала, что рискует нарваться на очередную грубость, но, к ее удивлению, девица ответила без раздражения:

– По легенде, я – деревенская травница, которая помогала заболевшим людям. Меня обвинили в колдовстве и казнили. Все это написано на табличке возле нашей экспозиции. – Ведьма вернулась к Тайне и принялась обтирать ее руку тампоном, смывая кровь. – «Во времена инквизиции охота велась не только на еретиков; под удар часто попадали знахари, травницы, ведуньи и повитухи, те, кто лечил односельчан, помогал больным, старикам и детям», – так там написано.

Закончив смывать кровь, ведьма бросила тряпку под верстак, туда же, куда не так давно отправился портрет Томаса Торквемады.

– Значит, ты помогаешь мне потому, что это твоя роль? – сообразила Тайна.

– Наверное. – Ее собеседница пожала плечами. – Я как-то не задумывалась.

– Все равно спасибо.

– Больше не режь себя. Если убийцы увидят кровь, они тебя растерзают.

– Почему?

– Потому, что это ИХ роль! Если хочешь выжить, притворись одной из нас!

Тайна кивнула. Она почувствовала, что близка к пониманию происходящего здесь. Мысль пока толком не вызрела, но, как известно, всему свое время. «У каждого здесь своя роль, – размышляла Тайна, глядя на безымянную ведьму, бывшую всего-навсего частью диорамы, демонстрирующей средневековые жестокости. – Все ожившие скульптуры будут действовать только по сценарию, и никак иначе…» Все это – мрачный музей с наводнившими его куклами – было на что-то похоже, но Тайна пока не могла сообразить, на что именно.

– Я пойду осмотрюсь, – сказала она. – А ты что будешь делать?

– Останусь тут, – пожала плечами ведьма. – Это место ничуть не хуже остальных…

Тайна кивнула и направилась к выходу.

В коридоре, залитом желтоватым колеблющимся светом, было пусто. Девушка поднялась по лестнице, миновала череду подсобок и снова очутилась в гулком вестибюле. Первое, что она увидела, открыв дверь, – Гноя, который крался к посту охраны, опасливо озираясь. Может, из-за освещения, а может, из-за перенесенного недавно обморока его лицо казалось серым, как у мертвеца. Скорее всего, Гной искал выход из музея, то есть занимался тем же, чем и сама Тайна. Она отступила в тень и замерла, а Гной открыл дверь и нырнул в стеклянную будку. Секунду спустя Тайна увидела в его руках телефонную трубку.

– Алло, это милиция?.. Мы убили человека! Я готов во всем признаться, только заберите меня отсюда!.. – Он говорил срывающимся полушепотом, и Тайна расслышала далеко не все.

Кажется, дежурный на том конце провода допытывался, как зовут звонившего и по какому адресу он находится. Чтобы не пропустить ни слова, она решила подойти поближе. Гной стоял к Тайне спиной, нависая над телефонным аппаратом. Девушка на цыпочках пересекла половину вестибюля и притаилась за колонной.

– Восковые фигуры какие-то ненормальные – они ожили и ходят, я сам видел!.. Нет, я не пил! И ничего не употреблял… В смысле, уже почти два дня не употреблял!.. Так вы заберете меня отсюда?! Пришлите спецназ! Это серьезно!

В этот момент на сцене появилось еще одно действующее лицо. Из темноты, скрытый серым плащом, возник Джек Потрошитель. Широкополая шляпа бросала на его лицо непроницаемую тень, и Тайна видела лишь ястребиный нос и глаза, блестевшие, как стеклянные бусины, коими, собственно, и являлись.

– Да… Да, да! Говорю же, мы убили человека! Вы должны меня задержать!

Гной продолжал что-то доказывать в трубку и не заметил Потрошителя, даже когда тот подошел вплотную к посту охраны. Тайне пришло в голову, что она могла бы предупредить Гноя об опасности, дать ему шанс на спасение. Могла бы, но не собиралась. По ее мнению, Макс и Гной заслужили, чтобы ожившие фигуры поступили с ними так же, как они поступили с бедолагой-охранником.

«Может, когда маньяки их поубивают, все закончится, – подумала Тайна с надеждой. – Вот было бы хорошо…»

В этот момент Джек Потрошитель схватил Гноя за шею и потащил на себя. Раздался придушенный вопль, телефонная трубка со стуком упала на стол. Гной выглядел, как упирающаяся ящерица, которую пытаются насильно вытащить из террариума. Он цеплялся за что мог – за продавленное кресло охранника, за столик, стены и дверь, но все было напрасно. Плащ распахнулся, и Тайна увидела, что Потрошитель одет как типичный английский джентльмен – в черный фрак, атласный жилет и узкие полосатые брюки. При этом нелепо и жалко выглядел именно Гной, одетый в спортивный костюм. Наконец Потрошитель вытащил жертву из будки и повалил на паркет. Сверкнуло широкое лезвие, во все стороны брызнула кровь. Убийца поднимал и опускал нож, пока Гной не перестал дергаться, и еще некоторое время после того, как тот затих.

Тайна наблюдала за расправой из-за колонны и вспоминала слова ведьмы: «Если убийцы увидят кровь, они тебя растерзают». Пожалуй, притвориться восковой фигурой – это хорошая мысль. Убийцы отлично справлялись со своей ролью, Гной подтвердил бы это, если б мог.

Затем Джек Потрошитель поднялся, поправил шляпу, разгладил фалды плаща и двинулся в сторону лестницы. Выждав минуту-другую, Тайна приблизилась к трупу. Гной лежал в луже крови, раскинув руки. В воздухе повис едва уловимый запах разогретой меди. Обойдя мертвеца, девушка заглянула в будку. Здесь все было перевернуто, и даже массивное офисное кресло лежало колесиками вверх. Банка кильки опрокинулась, ее содержимое неприглядной лужей растеклось по полу. Тайна сморщила нос – в тесном помещении запах консервов казался резким и неприятным, словно кого-то только что стошнило килькой в томате. Телефонная трубка упала со стола и покачивалась на витом проводе. Тайна взяла ее и поднесла к уху.

– Алло? Алло? – сквозь треск и шипение прорывался настойчивый голос дежурного.