Брендан Райх - Проект «Немезида» [litres]

Гвоздь кивнул.

– Все эти вьющиеся растения сначала стелются по земле ковром, а зацепившись за вертикальный объект, устремляются вверх. Так что они каким-то образом должны были прорасти под забором, прежде чем опутать собой большую его часть. Значит, мы можем проникнуть в обратном направлении!

– Ну, веди, – предложила я.

Гвоздь бросился вперед, я последовала за ним. Ноа прикрывал тыл. Мне удалось побороть желание обернуться и проверить, действительно ли он рядом.

Я промочила ноги на влажной траве, но мы благополучно перешли лужайку и вновь сгрудились у забора. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: его не ремонтировали много лет. Похоже, он представлял собой именно то, чем казался: обветшалую преграду, окружавшую пустой участок леса, за которым никто не ухаживал.

– Даже колючей проволоки нет. – Гвоздь указал на верхнюю часть забора. – Как же этим ребятам удается руководить всемирным заговором, если они не могут ограду периметра поддерживать в приличном состоянии?

Я пожала плечами, хотя мысленно согласилась со своим старым другом. Лоуэлл и Майерс тоже не слишком заботились о неприкосновенности своих документов. И вот теперь это. Создавалось впечатление, что на территорию базы может забраться кто угодно. Ничто здесь не указывало на уверенность хозяев в сохранности своей собственности. Или на страх за нее.

– Программа действует с тех пор как нам было по шесть, – прошептал Ноа. – Однако мы узнали о ее существовании только на этой неделе. Значит, они обо всем как следует позаботились, глупо думать иначе.

– Да черт с ними, – Гвоздь запустил руку под забор и потянул его на себя. Фрагмент шириной около метра оторвался от земли и скрутился в большой завиток, причем снизу сетка лопнула посередине. – Вот видите? Природа себе дорогу всегда пробьет, ребятки.

– Все по-прежнему готовы? – Я взглянула на Ноа, он неуверенно кивнул. Лунный свет блеснул в его глазах. Вдруг я представила, как тянусь и целую его. Он был высоким и сильным, но в то же время уязвимым. Это так мило. Он оказался совсем не таким, каким я раньше его себе представляла.

Я вздрогнула и отвернулась. Всего сутки назад я его, можно сказать, ненавидела.

Возможно, меня потянуло к Ноа только потому, что он может меня понять, потому что пережил то, что пережила я? Никогда не думала, что такое возможно. Или желание обрести смысл жизни туманит мой разум?

– Может быть, Ноа останется здесь и посторожит машину? – как бы между делом обронил Гвоздь. – Там, внутри, нам придется действовать точно и быстро, а у нас с Мин уже есть опыт…

Ноа коротко мотнул головой.

– Я тоже пойду. Не могу позволить вам рисковать одним.

– Мы все идем. – Я знаком велела Гвоздю двигаться вперед. – И чем скорее, тем лучше.

Гвоздь проворчал что-то в ответ, но повернулся и развел края лаза. Мы с Ноа заползли внутрь. Гвоздь, проскользнув последним, замаскировал проход листьями.

Дальше предстояло красться по лесу. Сразу же где-то хрустнула ветка, и я замерла на месте. Ноа наткнулся на меня сзади и пробормотал какие-то извинения. Собственно, вины его никакой не было – кругом стояла кромешная тьма. Я пошарила в воздухе и взяла его за руку. Сначала он отстранился, но потом крепко сжал мою ладонь. Убедившись, что никто не поджидает нас в засаде, я двинулась вперед, увлекая за собой Ноа.

Совсем как в детстве. Жизнь странная штука .

Что-то вцепилось мне в другую руку так, что я чуть не вскрикнула. Но это оказался Гвоздь, шедший с другой стороны. Он переплел свои пальцы с моими.

Так мы и пошли дальше – единой ломаной линией, прислушиваясь к каждому звуку. Прошли метров шестьсот. Потом еще примерно столько же. Вокруг не было ни людей, ни припаркованных грузовиков.

– Может, они каким-то образом проехали резерват насквозь ? – предположил Гвоздь.

– Это невозможно, – шепотом отозвался Ноа. – В этих горах дороги не проложишь. Я точно знаю. Мой отец проводил разведку всего хребта на предмет открытия новых лыжных трасс, но на задней стороне все склоны оказались отвесными.

– Это у тебя сзади все отвесное, – неуклюже сострил Гвоздь, но я дернула его за руку, призывая к тишине.

– Ш-ш-ш. Слышите?

Звук был едва слышен. Низкий гул. Механического происхождения. А может, электрического. Я почти коснулась губами уха Ноа и прошептала:

– Там что-то есть, вон за той живой изгородью.

Он кивнул, мышцы напряглись. Я обернулась к Гвоздю, но он уже все понял и пополз вперед.

Добравшись до кустов, он осторожно отвел в сторону ветку. Подъездная дорога проходила примерно в десяти метрах от того места, где, согнувшись в три погибели, сгрудились мы. Чуть поодаль виднелась сторожка. В ней тоже, казалось, не было ни души, свет не горел. На ней висел искореженный желтый знак. Гвоздь включил фонарик. Ксеноновый луч осветил окрестности так ярко, что на мгновение ослепил мои привыкшие к темноте глаза. Мой друг мгновенно выключил фонарь и присел на корточки. Сердце колотилось в ожидании сирены, но ничто не нарушило тишину.

– Что ты делаешь?! – набросилась я на него.

– Этот блокпост не действует. Смотри.

Я присмотрелась к сторожке. Лозы дикого винограда обвивали перекладину шлагбаума. Оконное стекло было разбито, и было видно, что никто никогда не пытался его заменить. Гвоздь был прав. Этот пропускной пункт едва не разваливался на части. Я встала во весь рост и вышла на дорогу. Ничего не произошло. Мы были одни.

– Что там, на знаке, прочла? – прошипел Ноа. Голова Гвоздя над кустами качнулась в лунном свете.

Нет, об этом я не подумала, поэтому вновь повернулась к блокпосту и вгляделась в желтый знак.

– Не понимаю. Что такое МБР?

– Межконтинентальные баллистические ракеты, – хором отозвались ребята.

Под острым взглядом Гвоздя, Ноа, пожав плечами, подошел к сторожке и принялся возиться с дверью.

– Это гигантские ракеты, – объяснял мне тем временем Гвоздь. – Там, впереди, наверное, старый стартовый комплекс, еще времен холодной войны. Эм-бэ-эры спроектированы так, что должны вылетать из глубоких подземных шахт. Они несут ядерные боезаряды на тысячи километров от места пуска. Ну, то есть, теоретически могут нести – иначе не скажешь, ведь ядерной войны так и не случилось, а то бы нас всех тут точно не было. Но в принципе они способны, перелетев океаны и континенты, сравнивать с землей целые города. Короче, оружие конца света.

– И наше правительство построило такую штуку здесь? Я имею в виду – ракетную шахту?

Гвоздь указал кивком на знак.

– Видимо, да. Раньше военные строили их сотнями в строжайшем секрете – причем, как правило, в отдаленных районах, где живет мало людей. Идея заключалась в том, что, решись русские когда-нибудь пойти на нас ядерной войной, мы бы пульнули всеми этими игрушками одновременно из всех концов страны и, в свою очередь, стерли бы с лица земли их. Ну, и русские делали все то же самое.