Анна Бахтиярова - Игра в самозванцев

Оно продолжалось и продолжалось. Вечность…

Мне снилось море. В штиль. Оно устало бесноваться и вести вековые битвы. Сегодня море нежилось на солнце. Спокойное. Беззаботное. Довольное. Просыпаясь, я напоминала себе его. Тревоги отступили, душу переполняла гармония.

— Доброе утро, — поздоровался Квентин. Он расположился рядом, подперев голову рукой.

В синих глазах читался вопрос, и сквозила тень озабоченности. — Ведь доброе, да?

— Э-э-э… доброе. Надеюсь.

— Я к тому, не собираешься ли ты с криком «Что мы наделали?» скрываться под одеялом или спасаться бегством в свою спальню?

Я сделала вид, что задумалась.

— Вроде нет. А надо?

Вместо ответа он притянул меня ближе. Я послушно прильнула к нему. Всё это было странно, но естественно и жизнеутверждающе. Цветочные боги! Никакой Эйван и близко не стоит! Будто мы не совсем мы, а кто-то новые. Или обновленные.

Ох, теперь я понимала дамочек, помешанных на сексе с угодниками. Но в то же время не думала о Квентине, как о роботе. Все его реакции сегодня ночью не были притворством. В таких, как он, встроена нейронная сеть, позволяющая получать удовольствие во время близости. Да, технически мой новоиспеченный любовник — машина. Но если он испытывает физические ощущения и эмоции, разве важно из плоти и крови его тело или пластика и металла?

— А ты сам, надеюсь, не собираешься сожалеть?

— С чего бы? Я тебе с самого начала предлагал… э-э-э… расслабляться. А ты всё нос воротила.

Я схватила подушку и ударила паразита со всего маха. Еще раз. И еще.

— Релия! Я пошутил! Хватит! Прошу пощады!

Но я вошла в раж. Колотила его, словно вознамерилась прибить на месте. Тогда он вырвал «грозное оружие», ловко подмял меня под себя и прижал руки к кровати. По телу вмиг прошла волна жара. Я ощутила дикое желание. Невыносимое!

— Спокойно, — прошептал Квентин, мигом «выяснив», что со мной творится. — Ты получишь всё, что хочешь. Сполна. Но прежде я должен знать, что… — он замолчал, внимательно глядя мне в глаза, на лице застыла непривычная печаль. — Что не превращусь для тебя в постельную игрушку.

— А?

Я растерялась. Честно. Мне это и в голову не приходило. Он же не вибратор, в самом деле.

Наверное, эмоции отразились во всей красе, или сработал треклятый сканер, но робот расслабился, улыбнулся и поцеловал меня. Медленно, заставляя желать близости еще сильнее.

О! Новый раунд получился бы не хуже предыдущего. Я в этом не сомневалась.

Если б не одно веское «но», испортившее всё утро. И его продолжение.

В дверь постучали.

Квентин обернулся, прищуриваясь.

— Несса, — сообщил он деловито. — Вряд ли она беспокоит просто так.

Я невольно натянула простынь до подбородка.

— Меня ей тут лучше не видеть.

— Угу. Думаешь, она сначала не заглянула в твою спальню?

Я с трудом поборола желание еще раз огреть робота подушкой.

— Спроси, что ей надо. Только оденься.

— Ревнуешь? — спросил он игриво.

— Ещё чего! — усмехнулась я. — Но соблазнять тут голыми торсами или другими частями тела юных дев не позволю.

Наша подопечная топталась на пороге и явно волновалась. Я ее не видела, Квентин приоткрыл дверь самую малость, а скудный обзор заслонил собой. Но нервозность в голосе девчонке прозвучала явственно.

— Простите, я не хотела беспокоить. Но тут к вам пришли. Из Службы безопасности.

Замечательно! Опять инспектору неймется!

И не ошиблась. Почти. Явился по наши души не лично Тим, а его помощник — долговязый парень с черной бородкой, которую, наверняка, отпустил для солидности. Он намеревался незамедлительно сопроводить нас в «Белый тюльпан» и слышать не желал возражений. Никаких завтраков и других поводов для промедлений. Сейчас, и точка.

— Там что, новое убийство? — неудачно пошутила я, но мигом закрыла рот. Прочла по лицу сотрудника ведомства, что так оно и есть.

— Кто? — спросил Квентин парня в лоб.

Но тот глянул осуждающе, мол, ни в жизнь не раскроет тайну следствия. Будто сами через полчаса не узнаем.

Я собиралась, борясь с раздражением. Тело пылало. Сейчас бы в холодный душ, чтобы прийти в чувство. Увы, это непозволительная роскошь. За дверью топчется помощничек инспектора, а в «Белом тюльпане» остывает новый труп. Интересно, кто жертва? Надеюсь, не Катарина или Роэн. Не хватало, чтобы они поубивали друг друга после вчерашней подставы с моим участием. Зато об Эйване я совсем не волновалась. Вчерашние откровения разорвали все связи между нами. А последующая ночь с Квентином создала огромную пропасть. Такую, через которую не проложить ни единого моста.

По дороге робот почувствовал мою тревогу. В служебном лёте сжал руку и не отпускал до пункта назначения. Тепло его ладони (не отличающееся от человеческого) успокаивало и давало надежду, что всё непременно наладится. Вопреки свалившимся бедам.

Мы приземлились на крыше. Едва вошли в здание, я, как и в прошлый раз, ощутила «дыхание» трагедии. Отреагировала спокойно. Я не одна. Рядом Квентин. Сама уверенность и непоколебимость. Но на выходе из лифта накрыло предчувствие. Я четко осознала, что здесь — на семнадцатом этаже — столкнусь с чем-то, к чему не готова. Это нечто надвигалось на меня. Неотвратимо. Грозясь раздавить, как уродливый кусок скалы.

— Что с тобой? — спросил напарник заботливо.

— Не знаю, — пробормотала я, понятия не имея, что ответить. — Ох…

Два сотрудника Службы безопасности дежурили у квартиры 17а.

Всё-таки Роэн?

— Лайла, — шепнул робот, едва мы перешагнули порог квартиры.

Из спальни как раз выносили тело, упакованное в черный целлофан, и напарник просканировал страшный «груз». Я подавила тяжкий вздох. Жертвой стала почти бывшая и люто нелюбимая жена. Значит, на режиссера и его музу нынче примеряют роль главных претендентов в убийцы.

Инспектор сидел в гостиной за столом напротив Роэна — бледного и взволнованного.

— Вы всерьез полагаете, что я убил мать собственного ребенка?! — вскричал он, но заметил нас с Квентином и закрыл лицо ладонями.

Тим велел сотруднику остаться с подозреваемым, а сам подошел к нам.

— Похоже, я недооценил ситуацию, — проворчал он, приглашая нас в коридор. — К несчастью, моя вчерашняя уловка привела к новой смерти.

— Но зачем убивать Лайлу? — спросил Квентин. — Они с режиссером и так разводились.

— Релия, — Тим повернулся ко мне. — Помните, на что вы намекнули Роэну по моей просьбе.

Я схватилась за голову. В буквальном смысле.

— Цветочные боги! Я сказала, вы интересуетесь Лайлой из-за убийства домработниц! Вы думаете, что это спровоцировало…

— Есть такая вероятность, — кивнул Тим абсолютно спокойно, будто не стал причиной очередной трагедии. — Предстоит экспертиза, но, похоже, госпожу Сирень отравили тем же ядом, что и Сибил Нил. Смерть наступила рано утром, но когда отрава попала в организм определить невозможно. Правда, на этот раз всё выглядит, как самоубийство. Есть предсмертная записка. Она набрана на личном экране. Чужих отпечатков на клавишах нет, однако это ничего не доказывает.