Анна Бахтиярова - Игра в самозванцев

Несса ходила по пентхаусу на цыпочках. Девчонка надеялась, что Квентин вернется, и пару раз осторожно на это намекнула. Едва с нее сняли обвинение и убрали отслеживающий чип, она, заикаясь и пряча руки за спиной, сообщила, что покидает мой дом, за что была обругана. В самом деле, где она планировала жить? На улице? В трущобах «Черной розы»? А у меня тут куча пустых спален. И никого под боком.

Когда-нибудь птенчик выпорхнет из гнезда. Но пока пусть скрашивает моё одиночество.

В благодарность Несса готовила старательнее прежнего, до бесконечности снабжая всяческими вкусностями, а еще чаще сладостями. Аппетита не было, но я не отказывалась, не желая обидеть девчонку. Вот и в памятный вечер я сидела на балконе, скрываясь от непогоды под стеклянным куполом, и потягивала молочный коктейль мультифрут. Рядом стояла тарелка с лимонным пирогом — кисло-сладким, нежным и ни капельки не приторным.

В стеклянную дверь за спиной постучали. Я закатила глаза. Несса явилась с добавкой? Вот, неугомонная!

Однако…

— Добрый вечер, госпожа Георгин.

Кресло подо мной скрипнуло. Но голосу дрогнуть я не позволила.

— Добрый, инспектор.

Мы не виделись с моего пробуждения в больнице. Я удивлялась, но не напрягалась, считая, что инспектор нарочно спихнул мою надоевшую до скрежета на зубах персону подчиненным.

И вот, пожалуйста, поздний визит. — Чем обязана?

Тим устроился в соседнем кресле. Немного помолчал, глядя, как по стеклу бегут шальные дождевые капли, будто играют в догонялки, в которых нет победителей.

— Я долго думал, нужен ли этот разговор, — проговорил он неторопливо. — Возможно, нет. Но я не люблю незавершенности.

Тревога кольнула сердце острой иглой. Что-то в интонации инспектора вызывало желание бежать. Спрятаться в укромном уголке и никогда не возвращаться.

— Вы говорите загадками.

— Верно. Но могу и прямо. Вас не удивляло, как нам удалось найти берлогу Питера Портера и остальных фигурантов?

— Догадались прижать Клару Хризантему? — предположила я.

Этот вопрос я себе задавала. Но не особо настойчиво. А стоило.

— Почти, — кивнул инспектор. — Мы прижали цветочную старушку, чтобы назвала адрес тайной собственности в закрытой зоне. Но нам подсказали обратиться к Хризантеме. Госпожа Дрозд. В тот день — в больнице Ордена — она прикрепила к вам крохотный аудиожучок. Такими Спутники пользуются, чтобы вычислить недоброжелателей в своих рядах. Я снял его с вашей руки. Прежде чем вас увезли врачи.

Под куполом было тепло и комфортно. Но мне почудилось, что стеклянные стены и пол покрылись инеем. Тело заледенело вмиг. Живого тепла не осталось.

Получалось, Тим слышал всё, что происходило в темнице? Всё до последнего слова?!

— Прошло две недели, инспектор. Почему я до сих пор не в наручниках?

Он насмешливо фыркнул.

— Странный вопрос. И как предлагаете вас представить? Сбежавшим экспериментом почившего Роджера Лиира? Знание, что в той лаборатории научились пересаживать человеческие души — последнее, что нужно миру. Вы это и сами понимаете. Иначе бы не уничтожили наработки профессора.

— Тогда зачем… зачем… — мысли разбегались в разные стороны, не желая складываться в связную речь.

— Дело Лиира закрыто. Убийцей профессора и Гарика Руда назван Портер. Но я хочу знать подробности. Хочу поставить точку. Для себя.

— То есть, ту запись никто не слышал?

— Только я и госпожа Дрозд. Я уничтожил файл вместе с жучком. По выше обозначенной причине. Ваша сестра получала данные через спутник. Что с ними сделала, не знаю. Но вряд ли в ее планы входит вас рассекретить. Кстати, где вы прокололись? Она же не просто так поставила «прослушку».

Я усмехнулась. С легкой обидой.

— Да бросьте, госпожа… э-э-э… Солнечная. Вы — никудышный конспиратор. Легко забываетесь и переключаетесь с одной личности на другую. Я долго не мог понять, для чего эта игра. На дурочку вы никогда не тянули.

— Ну, спасибо…

О, да! Я получила отличный щелчок по носу. Глупо было надеяться, что профессионального сыщика легко провести притворством.

— Я управляла ротвейлером, пока Ария истекала кровью на полу, — объяснила я после паузы. — Дрейк никого к ней не подпускал, пришлось назвать код владельца. Пёс раньше принадлежал мне. Я думала, Ария без сознания, но ошиблась. Она услышала.

— На ваше счастье, — припечатал инспектор. — Иначе мы бы не успели вовремя. Сестра спасла вам жизнь. Вам, Катарине и остальным.

Как же странно это звучало. После стольких лет. Ария спасла мне жизнь. Сестра, которую я так долго винила в своей смерти…

— Задавайте вопросы, инспектор. Расскажу всё, что знаю.

Наверняка, Тима интересовало само убийство. Но он начал с «истоков».

— Что случилось с настоящей Релией?

— Ей не посчастливилось столкнуться с Гариком Рудом. Хотя сама виновата. Точнее, ее вздорный характер. Как я и рассказывала в нашу первую встречу, после клуба они отправились в угодный дом. Там девчонка неудачно пошутила об анатомических особенностях любовничка. Он психанул. И перестарался. Остыв, умело замел следы, а тело отвез шефу — для экспериментов. Кто бы знал, что именно с ним Лиир добьется успеха.

— Почему Портер убил профессора?

— Из-за меня. То есть…

Я запнулась. Продолжила медленно, тщательно подбирая слова. Не хотела, чтобы Тим понял, насколько униженной я чувствовала себя в той прозрачной клетке. И какое сильное отвращение испытывала при воспоминаниях о прикосновениях Портера.

— А потом мы запустили программу самоликвидации. Ушли, оставив моего несостоявшегося насильника умирать.

— Значит, господин Аквамарин — такой же, как вы?

Я ждала этого вопроса. С первой минуты. Но само упоминание робота резануло скальпелем.

— Не совсем. Но, да, Квентин — тоже результат эксперимента Лиира. Точнее, Лиира и Руда.

— Где ваш напарник сейчас?

Я пожала плечами. Пусть эта часть истории останется тайной. Вряд ли Тим готов узнать еще и о создании разумных агрегатов.

— Но он вернется?

— Нет.

— Откуда такая категоричность? Разве вам не проще держаться друг друга?

Я горько засмеялась.

— Проще. Но теперь это невозможно.

Тим не полез в душу, но покосился с сочувствием. Поднялся, намереваясь прощаться.

— Это всё? — спросила я удивленно. — Даже не попытаетесь предъявить мне что-нибудь? Чтобы заставить заплатить?

— За что?

— За попытку убийства Портера. Он был жив, когда мы взрывали лабораторию.

— Вам не хватило четырех лет в тюрьме за преступление Инги Брир? — поддел Тим. — Вот что, госпожа Георгин. Да-да. Теперь это ваше имя, и никак иначе. Я бы предпочел, чтобы вы исчезли из Цветочного Дола. Но вы вправе жить, как посчитаете нужным. Однако прошу, завязывайте с вольным сыском. Найдите занятие менее опасное и заметное.