Бернар Вербер - Революция муравьев [litres]

– Прямо сейчас 103-я требует заключить нерушимый договор между Пальцами и муравьями , – притом успокаивает всех 24-й принц.

– В настоящее время все, должно быть, уже улажено.

Утром 5-й, вставший на костылики, улавливает первый шум. В вышине над становищами воздух молотят плоские крылья. Он живо смекает, что эти огромные шершни в небе несут угрозу, но они летают слишком высоко – кислотными струями до них не достать. Муравьи-стрелки ведут огонь на два десятка сантиметров, не больше, а эти шершни кружат явно выше, чем в двух десятках сантиметров от земли, по крайней мере, так подсказывают усики.

На экранах видеоконтрольных устройств внутри пирамиды угроза выглядит еще более устрашающе. Полицейские бросили против крылатых муравьев-роботов огромные вертолеты.

Такие вертолеты обычно использовались для удобрения сельскохозяйственных угодий. Опоздали – 103-я не успевала объявить тревогу и предупредить своих. На ее спутников уже просыпался желтоватый дождь кислотных кристаллов.

Эти ядовитые кристаллы при соприкосновении с ними причиняют нестерпимую боль. Они расплавляют панцири, траву, деревья.

Вертолеты рассеивали огненную смесь и высококонцентрированные пестициды.

Обитатели пирамиды пришли в ярость. Миллионы муравьев, прибывших для того чтобы договориться с людьми, погибали, не имея ни малейшей возможности защититься.

– Это недопустимо! – разозлился Артюр.

Все их усилия закончились бойней.

103-я принцесса следила за происходящим по маленькому видеоконтрольному устройству и ничего не понимала.

– Они сошли с ума, – прошептала Жюли.

– Нет, они боятся, только и всего, – ответил Леопольд.

Джонатан Уэллс сжал кулаки:

– Почему всегда какие-то необоримые силы мешают людям узнать что-то новое, необычное?! Почему люди даже не пытаются познать существ, живущих по соседству с ними, а режут их на части и суют под микроскоп?!

В это мгновение при виде того, как желтоватая жидкость везде и всюду несет смерть, Артюру стало стыдно, что он человек. Решительно и как можно тверже он произнес:

– Все, довольно! Поиграли! Мы сдадимся и прекратим резню.

Они все вместе вошли в туннель, выбрались из пирамиды и сдались в руки полиции. Без малейших сомнений. Другого выбора не было. У них теплилась одна-единственная надежда: сдавшись, они, наверное, смогут остановить воздушную пляску вертолетов, сеющих яд.

Слюновыделитель: 10-й.

КОРРИДА

Пальцы – самые сильные хищники.

Однако, судя по всему, ими иной раз овладевают сомнения, и они испытывают сильное желание лишний раз доказать это самим себе.

И тогда они устраивают «корриды».

Во время этого странного ритуала человек смело выступает против животного, которое, как ему кажется, сильнее его, – быка.

Они часы напролет сражаются друг с дружкой: бык пускает в ход острые рога, а Палец орудует тонкой железной пикой.

Палец почти всегда одерживает верх, а быка не выпускают на свободу даже в тех редких случаях, когда он побеждает.

Ритуал корриды напоминает Пальцам, что они покорители природы.

Обрекая на смерть грузного разъяренного быка, они раз от разу подтверждают свой титул повелителей всех животных.

Спустя три месяца состоялся суд.

В зале судебного заседания фонтенблоского дворца правосудия было не протолкнуться. Все, кто не видел взлета обвиняемых, пришли поглазеть на их падение. На этот раз приехало даже национальное телевидение. В зале присутствовали репортеры шести центральных каналов. Они не снимали достижения революции, зато они настроились снимать расправу над нею. Зрителей куда больше привлекает поражение: на телевизионном экране оно выглядит ярче, чем победа.

Наконец их задержали – зачинщиков Революции муравьев и безумных ученых из лесной пирамиды. А тот факт, что среди них оказались бывший министр науки, прелестная евразийка и больной старик, только добавлял перца в это дело.

Газетчики, телеоператоры и фотографы теснили друг дружку. Скамьи, выделенные для зрителей, буквально ломились, а двери дворца правосудия трещали от наплыва зевак.

– Дамы и господа, прошу всех встать, суд идет! – возгласил судебный распорядитель.

В зад вошел председатель суда в сопровождении двух судебных заседателей и генерального адвоката. Секретарь суда уже был на месте, равно как девять присяжных. Среди последних были бакалейщик, почтовый служащий на пенсии, собачья парикмахерша, непрактикующий хирург, контролерша метро, рекламный агент, учительница на больничном, бухгалтер и набивщик матрасов.

– Обвиняется группировка под названием «Революция муравьев», вступившая в сговор с так называемыми обитателями лесной пирамиды.

Судья поудобнее разместился в кресле, понимая, что процесс, вероятно, продлится долго. Седые волосы, аккуратная, с проседью бородка, нос, увенчанный полукруглыми очками, – все в его облике выражало величие правосудия, воспарившего высоко-высоко над частными интересами.

Двое заседателей почтенного возраста, казалось, пришли просто развлечься, перед тем как снова перекинуться в картишки. Все трое разместились за длинным столом из вяза, над которым возвышалась аллегорическая статуя, олицетворяющая не иначе как правосудие в действии, в виде облаченной в слишком открытую тогу девушки с повязкой на глазах и весами в руке.

Секретарь, встав, попросил ввести обвиняемых в сопровождении четверых полицейских. Всего же обвиняемых было двадцать восемь человек. Включая зачинщиков Революции муравьев, а также семнадцать героев первого тома «Энциклопедии» и четырех героев второго тома.

Председатель осведомился, где адвокат подсудимых. Секретарь ответил, что одна из обвиняемых – Жюли Пенсон – сама вызвалась выступать в роли адвоката и остальные обвиняемые с нею согласились.

– Кто из вас Жюли Пенсон?

Девушка со светло-серыми глазами подняла руку.

Председатель попросил ее занять место за столом, предназначенным для защиты. По бокам от нее тут же встали двое полицейских, чтобы пресечь с ее стороны малейшую попытку к бегству.

Полицейские благожелательно улыбались. «В сущности, – подумала Жюли, – полицейские злобствуют, только когда ловят кого-то, потому что боятся не поймать, а когда поймают, то становятся воплощением любезности».

Жюли обвела взглядом публику, силясь разглядеть мать, и, заметив ее в третьем ряду, едва заметно кивнула ей. Когда-то матери хотелось, чтобы она пошла учиться на юриста, и теперь Жюли была довольна тем, что оказалась на скамье для защиты безо всякого диплома.

Председатель ударил по столу колотушкой из слоновой кости.