Влад Тарханов - Торговцы смертью: online version

Иг знал, что Русский никогда ничего не делает зря. Скорее всего, он хотел бы прощупать, не стоял ли кто за этим… Сергееффым… ох уж эти русские фамилии… Надо будет службе безопасности дать данные проверить его досье получше. Тем более, что он состоял на службе в Конторе. А это говорит о многом. Такие люди без надежного прикрытия не работают. Так что, именно его крышу и хочет найти Русский?

Поищем. В первый раз, что ли?

Эфиопия – Эритрея – Судан – Египет.

В Умадаме Петр решил сделать небольшую остановку. Все устали, он чувствовал это, а поэтому решил, что три часа отдыха никому не повредят. Зизир, его проводник, провел его группу через всю Эфиопию, а в Кэрэне он и его напарник, Хамид, сменились. Теперь проводник был один – Исмаил. Тут же, в Кэрэне, их ждали новые документы. В Судане было проще нарваться на патруль и на большие неприятности. В шести-семи километрах от Умадама располагалась небольшая ферма. Хозяйку этой фермы, госпожу Элеонору Ховански Петр знал лично. Поэтому и рискнул на остановку. Они подъехали к воротам, которые как и ограда, были сделаны из корявых ветвей какого-то местного дерева. Петр посигналил. Мадам Элеонора вышла на крылечко хижины, которую тут смело называли хорошим домом. Она была одета в широкую юбку и ослепительно белую блузу с широкими рукавами, шею украшали большие ярко-красные бусы – смесь местной моды и старого колониального стиля. Она была седоволосой женщиной шестидесяти пяти лет с выцветшими, чуть подслеповатыми глазами и добрым веснушчатым лицом. Ее муж был экспертом ВОЗ и проработал в Судане девять лет. Тут он и умер от сердечного приступа четыре года назад. А мадам Элеонора осталась жить в Судане. Она была бактериологом, помогала мужу в исследованиях, пока здоровье не вынудило ее оставить работу. Как-то получилось само собой, что дома, в Америке, никто ее не ждал. Постоянные разъезды не способствовали обзаведению дружескими связями, а детей они с мужем иметь не могли. Вот так она и отдала всю свою нерастраченную любовь Африке, как это делали до нее многие другие белые люди, приезжающие на этот черный континент и остающиеся здесь навсегда.

Увидев Петра, Элеонора радостно помахала рукой.

– Можем выгружаться. – скомандовал Петр.

Они вместе с Сергеем вытащили Амели из машины. Девушке все еще было плохо. Та доза наркотиков, которой ее накачали в лагере перед съемкой, могла быть для человека с меньшим запасом здоровья смертельной. Но пока что Амели Дюиссон держалась. Сергей дважды колол ей тонизирующее средство, чтобы улучшить работу сердца. И пока все было в порядке. После ряда последних происшествий Сергей отправил вертолетом раненого пулеметчика Ханса с приказом как можно быстрее доставить его на базу. При этом пилот должен был сохранять полное радиомолчание. Сам же Сергей сообщил по рации Юнгу, что отправляется с объектом вертолетом на базу. Не то, чтобы Сергей не доверял Юнгу. Он не доверял технике и был уверен (процентов на восемьдесят), что их переговоры могут прослушивать.

Поэтому Сергей выбрал более длинный, но и более надежный путь – путь через африканские страны, большая часть дороги пролегала по бездорожью, но впереди еще лежала Нубийская пустыня. И ее надо было как-то преодолеть.

Увидев девушку, которую Сергей внес в дом на руках, Элеонора сразу же забеспокоилась.

– Что с ней, Макс?

– Ей вводили наркотики. Пока еще ломки нет. Но доза была сумасшедшей.

– Вы позволите мне осмотреть девушку. Я хотя и бактериолог, но врачебный диплом никто у меня не отнимет. Кое-что еще помню.

И Элеонора занялась своими прямыми обязанностями. Пока она осматривала девушку, Петр поставил кофе на плиту. Очень скоро кофейник вскипел. Он налил крепкий горячий напиток по чашкам – себе, Сергею, Исмаилу и Элеоноре. Исмаил принял кофе с глубоким поклоном, понюхал его, оценил аромат, сделал маленький глоток, восторженно покачал головой, показывая всем своим видом, как он восхищен умением господина Макса варить этот важный для любого жителя Африки напиток. Сергей тоже отхлебнул немного кофе. Тот был крепок, чуть горьковат, в самую меру и сладок, как и полагалось хорошему африканскому кофе.

Элеонора закончила осмотр, подошла к стойке, где разливали кофе, взяла свою чашку, отхлебнула, поцокала языком, подняла глаза на Петра и произнесла:

– Макс, когда ты научишь меня варить такой восхитительный кофе?

И тут же, без какого бы то ни было перехода.

– Я не знаю, куда вы ее везете. Но дальней дороги девочка не выдержит.

Сергей весь сжался. Им предстояло проехать еще почти тысячу километров. Дорога по земле и дорога по воздуху – совершенно разные вещи.

– Оставьте ее здесь.

Петр отрицающее покачал головой.

– Не знаю… Давайте так. Я ей дам препарат. Он ее поддержит. Часов на десять-двенадцать. В дороге ее можете уколоть еще раз. Не больше. Возьмите с собой воды. Она может хотеть пить. И еще… У нее может начаться ломка. Это успокаивающие. Они на какое-то время помогут. Ломку снимут. По две-три таблетки через каждые три часа, если начнется. Но не больше. Не смотри на меня так удивленно, Макс, мне приходится на старости лет практиковать понемногу. Ко мне приходят за советом. Не могу же я отказать человеку в помощи. Вот так я из бактериолога стала консультирующим терапевтом… Ну… Все. Это все, что я могу для вас сделать…

Тут Элеонора хлопнула себя по лбу.

– Простите старую дуру. Конечно же, не все… Макс, миленький, возьмите мою машину. Вашу оставьте в гараже. Она слишком открытая и слишком приметная. А мой Ниссан хоть и не такой шустрый, как твой джипик, но машинка мощная. Я в ней уверена. Да и закрытая, что тоже немаловажно.

– Элен, я не могу тебя просить пойти на такое…

– Глупости, Макс, глупости… Что это такое? На обратном пути вернешь мою кобылку в стойло. Ее зовут Мириам, запомни это. Я хотела покрасить ее в нежно-розовый цвет, да не успела. Вот, вернешь ее, загоню тачку в мастерскую, пусть перекрасят.

– Элен, ты даже не представляешь, как я тебе благодарен.

– Пустое, Макс, совершенно пустое…

Они покинули гостеприимное обиталище Элеоноры Ховански через шесть часов. Теперь дорога была для них проще. В другой машине, с другими документами они могли ехать по шоссе, через Хайю и Бербер до Асуанского водохранилища, и уже там объезжать его по одной из дорог. Например, через Абу-Симбиль. Там дорога хоть и была отвратительной, но в целях безопасности подходила лучше, чем если бы они с Вади Хальфа поехали правым берегом Нила.

В Абу Хамаде Исмаил покинул команду, и Петр сам сел за руль. Он неплохо знал эти места, прекрасно владел арабским и совершенно не боялся египетских патрулей и контрольно-пропускных пунктов. Сергей был полностью занят девушкой. Она несколько раз приходила в себя. Ей хотелось курить. Потом ее рвало. Сергей поил ее минеральной водой, один раз, когда началась ломка, это было уже тогда, когда Исмаил покинул их группу, Сергей заставил ее проглотить три капсулы, которыми их снабдила Элеонора. Ниссан бодренько рвал километры шоссе, Сергей на заднем сидении подремывал, Амели спала, успокоенная капсулами. А Петр вспоминал то, как он тут, в Африке, оказался.