Виталий Останин - Артефакт. Эпизод второй

По пути Наумова, разумеется, не могла молчать. Забросала быстрыми вопросами, последним из которых звучал так.

— Ну рассказывай! Зачем тебе понадобилась Мухина?

Как человек, прекрасно осведомленный об истинной личности жрицы Лады, она не стала использовать ее псевдоним.

— В двух словах, Лена, но с уговором — никому!

— Могила, Лисовой, ты чего! Я где работаю, вообще?

— Я думаю, она замешана в убийстве делового партнера моего клиента.

— Охренеть!

— Лена!

— Да я удивилась просто! Мухина, конечно, та еще стервь, но убийство… Ты уверен?

— Нет, конечно, я не уверен. Стал бы я переться на этот прием. Мне надо проверить. Поговорить с ней. Если удастся — с вдовой убитого.

— Она тоже тут?

— Такое возможно. По крайней мере, мои источники утверждают, что Альбина Гущева в близких отношениях с жрицей Ладой.

Наумова замедлила шаг, закатила глаза.

— Гущева, Гущева, Гущева. — забормотала она. — Нет, не помню никакой Гущевой.

— А ты их всех знаешь? — удивился я.

— Ну, если, как ты говоришь, она в близких отношениях с Мухиной, значит должна была сделать крупный взнос в секту, а это бы от меня не ускользнуло. Другого пути в ближний круг нет.

Это, конечно, ничего не значило. Дерябин мог соврать, специально связав вдову Виктора Гущева с лидером троянцев, чтобы меня запутать. Или Альбина вовсе не была близка с Ладой, а являлась рядовой адепткой, про которую жрица даже не знала. В любом случае, я специально явился сюда, чтобы все это выяснить.

— Я тебя со спутницей записала крупным жертвователем. — тем временем начала инструктировать меня Лена. — На счет секты недавно поступила крупная сумма от анонимного дарителя. Для секты анонимного, естественно. Так что будь готов, что Мухина захочет с тобой лично поговорить. Может получиться как-то задать ей вопрос и узнать правду твоим орочьим даром.

— Ленка, ты чудо! — искренне сказал я.

Та кивнула без тени смущения, мол, естественно, я такая, и даже еще не замужем. Подмигнула Кэйтлин, которая все это время шла молча, осматриваясь по сторонам. И потащила нас к столам с закусками и вином, сопроводив это словами:

— Нельзя просто прийти на прием и не пожрать деликатесов!

Прием проходил в главном зале «дома губернатора», занимавшим, наверное, весь этаж. Во всяком случае, навскидку, если убрать стоящие вдоль стен столы, а людей разогнать, то здесь бы получилось провести строевой смотр всего личного состава краевой управы полиции. Сейчас тут одновременно находилось около двух сотен человек, и никто плечами не толкался. Были даже уголки, где можно было поговорить вдали от лишних ушей. К одному из таких мы и направились.

Пару раз Лену перехватывали гости мероприятия — многие, как я понял, представляли религиозные организации, и с моей спутницей были хорошо знакомы. Она со всеми была приветлива и мила, но эмоции проявляла больше дежурные. Меня с Кэйтлин Наумова представляла одним из спонсоров секты Трояна, от чего в глазах этих случайных знакомых сразу же разгорался огонек интереса. Одна парочка — полный пожилой господин в сером клетчатом костюме и такая же тумбоподобная женщина в безразмерном платье — даже попытались углубить знакомство, с явным прицелом на будущее. Мол, не одним троянцам должны подарки перепадать.

Я с вежливой улыбкой выслушал их восторженный рассказ о благодати, которую дарует «личное знакомство» с духами земли, и даже сделал вид, что впечатлился. Но потом быстро свернул разговор несколькими фразами, и поспешил присоединиться к «своим» женщинам, которые к тому времени уже активно дегустировали стоящие на столе блюда.

— Когда эта жрица появится? — уточнил я у Наумовой. Находится здесь больше необходимого мне не хотелось.

— Да она где-то здесь бродит. — Лена махнула рукой в сторону гудящего сотнями голосов зала. — Не переживай, она сама подойдет. Очень уж тобой заинтересовалась. Ты, кстати, придумал бы себе легенду. В смысле, кто ты такой, таинственный даритель, и зачем перечислил на счета троянцев двести тысяч рублей.

— Сколько? — от названной суммы я немного оглох. Нет, я так-то понимал, что секты существуют на пожертвования прихожан и оказании «божественных» услуг, но, чтобы кто-то добровольно жертвовал на такую ерунду столь огромную сумму денег. — Лена, а настоящий даритель не появится?

— Глупости. — рассмеялась девушка. — Это крупный землевладелец из Новой Голландии, эмигрант. Из своего поместья он почти не выезжает. А взнос сделал, исполняя завещание своей покойной супруги — она была русской и на старости лет увлеклась учением Лады. Я рекомендую представиться местным предпринимателем, тем более это не такая уж и неправда, который хочет расцвета «исконных народных практик славянского этноса».

— Вот ты чешешь!

— С кем поведешься. — отмахнулась Лена. — О, кстати, вижу нашу хозяйку. Стойте здесь, я ее сейчас приведу.

И Наумова направилась к центру зала, где я тоже мог разглядеть появление жрицы Лады.

— Как-то это все странно. — чуть ли не впервые за весь вечер подала голос Кэйтлин.

— Что именно? — рассеянно уточнил я, наблюдая за однокурсницей, сосредоточенно прокладывающей курс к главе троянцев.

— Отношение к религии у вас. — пояснила девушка. — Вы в них верите, вообще, в этих своих богов? А то — налоги, жертвователи, дарители, приемы. У нас, конечно, называют религию самым прибыльным видом бизнеса, но до здешнего размаха нашим попам далеко.

— Да почему же не верят? — удивился я. — Большая часть прихожан любой церкви — искренне верующие люди. Их никто силком к себе не загоняет, да и не сможет, даже пожелай. Поддержки государства нет ни у одной религии, плюс — это не особенно модно в последние лет десять, так что те, кто ходит на службы, делает это от души. Что до налогов — ну это же нормально, разве нет? Приходы владеют недвижимостью, зачастую — какими-то древними реликвиями и ценностями. С какой радости они не должны за это платить, в то время, как другие платят? Представь, что было бы, если, ну скажем, Русскую Православную Церковь, освободили бы от налогов? Как тогда понять, что вера ее последователей сильна? Сейчас она владеет тем объемом недвижимости, который способна содержать — на пожертвования прихожан, заметь. Если их имущественная база растет — значит у них все хорошо с паствой. Это, в свою очередь, значит, что доверие к церковным иерархам и курсу, которым идет церковь, высоко. Если же они совершат ошибку, или впутаются в какой-нибудь скандал, начнется отток верующих. Как следствие — снизится возможность содержания имущественной базы, может даже придется избавляться от части активов. Все честно: сильная церковь — богатая церковь.

— Фееричный сюр! — восхищенно сообщила мне спутница, и тут же отступила на шаг, как бы спрятавшись за мое плечо. Инстинктивный жест поиска защиты был связан с тем, что к нам приближалась жрица Лада в компании с «профессором» Чернобородом. Чтобы не говорила моя помощница дома, боялась своего мучителя она изрядно.