Александра Гринберг - Песнь ветра и тьмы [СИ]

— Астрид, эй… — ее попытались отстранить, но она только сильнее обхватила крепкое тело.

Обратно в темноту не хотелось.

— Не отпускай… Пожалуйста, не отпускай, Кэрт…

— Да куда ж я денусь-то? — ворчливо изумились где-то над ухом. Чужая ладонь прошлась по шее, замерла между лопатками, поглаживая. — Успокойся, чего ты, ну… Бездна, Олаф, ты ж целитель, вправь ей крышу на место!

— Я тебе не мозгоправ, а лекарь общей практики! — таким же суфлерским шепотом огрызнулся Олаф.

— Я в порядке, — наконец, смогла произнести Астрид. Вранье, конечно — резерв пуст, как кладовка после шумного праздника. Но некрасивая истерика кончилась так же быстро, как началась; сознание покидать её бренное тело вроде бы не торопилось. Уже хорошо.

Разве что отпускать Кэрта ни в какую не хотелось, и она решила, что нет ничего такого, если объятья затянутся чуть дольше. В его руках слишком тепло.

— Что случилось?

— Ты случилась, — даже не видя лица Кэрта, Астрид почувствовала, как тот скривился, — и эта твоя причуда. Серьезно, Астрид, у твоих предков, или от кого там тебе оно досталось, получше дара не нашлось?

— А, точно, — только и смогла выдохнуть она, припомнив, как её утягивало в очередное видение. Уже по обыкновению жуткое, пронизанное ледяным ветром и вытягивающее из неё все силы.

Судя по тому, что мозги напрочь отказывались работать, вместе с магией кончилась и способность быстро соображать. Потребовалось добрых несколько минут, чтобы дошло — она в собственной квартире, с двумя котами под боком, в объятьях Кэрта…

Так, стоп.

— А ты откуда взялся? — поинтересовалась она, немного отстраняясь. — И зачем вы меня сюда притащили?

— А что, нужно было оставить тебя помирать в кустах? — возмутился Олаф прежде, чем Кэрт даже успел открыть рот.

— Я не…

— Ты была холодная, бледная, в теле ни капли магии! В себя не приходила драугр знает сколько! — Олаф рывком поднялся со своего места, трагически всплеснув руками. — И зельями тебя ещё попробуй напои!

Астрид припомнила отвратительный вкус и поморщилась — глотать горькие зелья, пока находишься то ли без сознания, то ли в чужом кошмаре, — то ещё развлечение. Кстати об этом…

— Мне нужно обратно, — решительно, насколько это было возможно в её состоянии, проговорила она.

— Ну так вперед! — Кэрт театральным жестом указал на дверь, а затем желчно уточнил: — Ты какой погребальный наряд хочешь — черный, красный или белый? Подумай хорошенько, не торопись, это важно… — воровато оглядевшись, он не особо-то тихо зашептал: — П-с-с, Олаф, вкати ей снотворного, я подержу!

Судя по лицу Олафа и тому, как он потянулся к чемоданчику, идея Кэрта пришлась ему по душе.

— Никакого снотворного, — отчеканила Астрид. Нет, она вовсе не против поваляться в койке, доедая свежезапеченную баранью ногу и запивая её аэльбранским вином. Но не когда на улицах пропадают дети. В том, что жертвой стал ещё один ребенок, сомнений нет. — В аптечке в ванной есть талирамин.

Талирамин, он же «Воскрешение мертвеца», алхимики синтезировали всего несколько лет назад. Он дарил запредельную бодрость и ясность ума на несколько часов, за что полюбился студентам Академии. Достаточно принять несколько капель этого варева — и ты снова свеж, бодр и готов постигать азы магической науки. Ни один отвар из натуральных ингредиентов такого результата не давал.

При разумном использовании побочные эффекты были незначительными — сонливость по окончании действия, желание сожрать быка целиком (что для магов и так неудивительно). Одно «но»: по окончании действия накатывало тяжелейшее похмелье, а жизнь вмиг начинала казаться редкостным дерьмом. Ну а если у тебя еще и слабая психика (либо истощение, нервное или магическое), то непременно познаешь всю тленность и безблагодатность вселенной. Пока не повторишь дозу.

После того как в полет с Башни Рассвета отправился третий студент, талирамин официально запретили. Неофициально им пользовались полицейские и медики, когда нужно было срываться на исходе дежурства на очередную драку, жуткое убийство или помогать раненым после какого-нибудь происшествия.

— Если захотелось живительной наркоты — иди косяк забей. К чему такие радикальные меры? — Кэрт выразительно закатил глаза с видом «вы-все-идиоты», чем внезапно напомнил незабвенную Киару Блэр. Впрочем, даже у той получалось не настолько красноречиво. — Боёвка… Правильно старина Арман на ваш счет проезжается — слабоумие и отвага. Ну вернешься ты туда, ну и что дальше-то?

— А дальше она словит откат, и мы будем отпаивать её снова, — сложив руки на груди, проворчал Олаф.

— Дальше я вызываю свой отряд и иду искать похищенного ребенка. И либо вы оба присоединяетесь и присматриваете за мной, от чего я не откажусь, либо остаетесь здесь и продолжаете ваше замечательное знакомство. Только простыни за собой поменяйте.

— Он не в моем вкусе, так что первый вариант, — фыркнул оборотень, как-то демонстративно отодвинувшись. Чем тут же воспользовались коты, тщетно пытаясь втиснуть две немаленькие туши на одни коленки.

— А он очень даже в моем, — невозмутимо заметил Олаф, — но, Асти, разве это не твой парень?

Будь Астрид более живой, она бы непременно подскочила от возмущения. Несомненно, Кэрт крайне хорош собой и чувства вызывает отнюдь не дружеские. Но право слово, любое их свидание станет сплошным упражнением в остроумии и неловкими попытками обойти тему их… занятий. Знать о том, каким способом оборотень прикончил очередного несчастного, Астрид не очень хотела. Как не хотела и снова разводить все эти романтические сопли спустя лишь несколько месяцев после развода.

— Еще чего придумай! — наконец, выдала она, а Кэрт в непритворном ужасе схватился за голову:

— Я… в твоём… Бездна тебя пожри, мужик, я не хотел этого знать! — впрочем, он тут же сел на любимого конька и принялся кривляться напропалую: — Ты пойми, дорогой: дело не в тебе, дело во мне. Пожалуйста, давай останемся друзьями!

Её друг, не слишком смущенный, что ему дали от ворот поворот, озадаченно поскреб в затылке.

— Странно, а я был уверен, что вы двое…

— Этого я тоже не хочу знать, — ответил Кэрт уже спокойным тоном. — Люди вроде меня не путаются с цивильными девочками. Моя работа, знаешь ли, в принципе не предполагает личной жизни, так что угомони воображение.

— А кем ты работаешь? — наивно уточнил Олаф. Астрид отчего-то очень захотелось прикрыть лицо ладонью.

— О-о! — оживился Кэрт, радостно скалясь. — Я специалист по обслуживанию! Убираю, заметаю, зачищаю, вырезаю, ну и всё такое… Так, ладно, — он поднялся с места — коты, вконец осмелев, потешно свисали с его широких плеч, как две здоровенные меховые горжетки, — и, едва удостоив Астрид взглядом, обратился к Олафу: — Я принесу зелье, а ты приведи её в порядок. А то видок, как будто повалялась под всеми окрестными заборами. Боёвка оборжется.