Александра Гринберг - Дочь шторма, невеста огня [≈ Жнец крови и пепла] [litres]

– Видимо, не только магические, иначе все жертвы были бы магами. И почему она забыла про руны? Надоело заниматься бессмысленной графоманией?

Она ответила не сразу – сначала выдала заученную скороговорку, которую послушно зафиксировало на бумаге зачарованное перо.

– Возможно, руны ей больше не нужны. А возможно, что и не были нужны никогда. Как говорит Алистер, Элрисса и показуха – неразлучная парочка. А наш лич – нежить весьма необычная, явно сохранившая часть прижизненных разума и личности.

– Про разум я бы поспорил, – отозвался Марк. – Нужно как можно скорее найти ее, иначе нас завалит лавина из трупов.

– Есть один способ, – откликнулась Киара еще одну скороговорку спустя. – Элриссу развеяли пеплом по ветру, однако архимаги Темного Круга уверены, что нынешнее ее тело – гомункул, созданный алхимическим путем из ее же крови и плоти. Следовательно, надо будет наштамповать поисковых амулетов и заклясть их на крови… тут сгодится и твоя. – Она заварила разрез и, нахмурившись, с решительным видом потопала к раковине. – Не-ет уж, к демонам ваши регламенты, не буду я четыре раза одно и то же зазря диктовать… О чем я, стало быть? А, да. Берем твою кровь, затем кровь Альфарда… нейтрализуем схожие частицы, получаем вполне себе годный дистиллят для тонкой настройки поисковых амулетов. Странно, что Элрисса этого не предусмотрела и даже для приличия не попыталась разок тебя убить.

– Никак родственные чувства проснулись, – ехидно отозвался Марк, тут же представив проявления материнского инстинкта в исполнении лича. Дурно стало мигом – трупы по соседству казались более приятными родичами. – Скорее всего, у нее фиксация на одном конкретном враге. То есть на тебе. Я ей попросту без надобности, разве что в качестве очередного обеда.

От собственных слов вдруг стало муторно. Нет, он понимал, что человеческого в Элриссе не осталось – она не более чем нежить, просто повыше уровнем, чем стандартные зомби или поднятые из своих могил скелеты. Но осознавать, что родная мать осталась безумной убийцей даже после смерти, было как-то дико. Противная тошнота подкатила к горлу. Удивительно, что только сейчас, а не когда все происходящее вокруг безумие достигло своего апогея на том поле.

Нужно выйти на свежий воздух, отогнать от себя тяжелую атмосферу морга, где от него нет никакой пользы. Отложив бумаги в сторону, Марк приблизился к раковине. Хотелось умыться, смыть с себя противную испарину и словно прилипшую к лицу и телу ауру Элриссы. Киара подозрительно покосилась на него, но, если честно, на ее подозрения сейчас было несколько плевать. Куда больше интересовали, например, собственные содранные костяшки, о которых он успел забыть, пока их не защипало от соприкосновения с водой.

«Ах да, я же набил морду Лейернхарту…»

Почему-то на фоне четырех трупов за один день это уже не казалось каким-то достижением.

– Откуда кровь?

– Сломал нос и, надеюсь, челюсть, твоему бывшему. – От холодной воды стало немного легче. Но не настолько, чтобы в красках описывать произошедшее в кабинете. Да и чем бы он ее удивил.

– Мой рыцарь. – На бледных губах Киары наконец-то проступило слабое подобие улыбки. – Надеюсь, ты его не угрохал? Я все-таки предпочту сделать это сама.

– Фалько не захотел оттирать его мозги со стен. – Марк чуть улыбнулся тоже и выпрямился, чтобы посмотреть на нее.

Удивительно, но сегодня Киара казалась красивой даже в этой своей некромазне. То есть она и раньше казалась, но за две недели совместного проживания с ее дивной ипостасью образ крашеной брюнетки несколько поистерся из памяти. Наверное, лишь сейчас, уставившись на непослушную прядь, упавшую на выбеленный лоб, Марк осознал, насколько скучал все эти дни.

– Киа, я… – Он нервным жестом потер лоб, все еще думая о том, что разговоры между ними никогда не заканчивались нормально. – Меня не смущает твое прошлое, каким бы оно ни было. Я не боюсь тебя и ничуть не стыжусь наших… отношений. Но я не слишком силен в речах. Как и в сочувствии кому бы то ни было. – Марк шагнул к ней и дотронулся до плеча. – Прости, что не попытался объясниться сразу. И за то, что дал уйти.

– Да ты о чем вообще? Все в порядке, – пробормотала она, невесело усмехаясь. Марк почувствовал, как тонкие пальцы стискивают его руку. На сей раз чужая магия не несла враждебности, наоборот, исцеляла кожу, стесанную прицельным ударом по физиономии Лейернхарта. – Я не ждала, что ты меня остановишь. Вернее, думала, ты отныне станешь делать вид, что мы незнакомы.

Пожалуй, самой верной реакцией на ее слова стал бы поцелуй, ну, или как минимум объятия – как ни крути, а все эти тактильные ощущения зачастую решали большинство проблем. Но заниматься непотребством по соседству сразу с четырьмя трупами не тянуло. Потому он просто переплел свои пальцы с пальцами Киары, прежде чем оглянуться на тела, лежащие на столах.

– Что будешь делать со всем этим?

– Для начала напишу гребаные отчеты и суну их в нос Гейбу, пусть подавится «результативной работой». Идем в кабинет. – Выражение ее лица сменилось так быстро, словно и не было этого теплого взгляда буквально пару минут назад. – О Бездна, могу представить, как там несет гвоздикой. Ненавижу гвоздику.

– В кабинет ты пойдешь без меня, – мрачно хмыкнул Марк, с неохотой отпуская ее руку. – Крашеная крыса выперла меня из полиции.

Выражение, появившееся на лице Киары, было недоверчивым и откровенно издевательским.

– Это он тебе так сказал? Боги, Марк, кого ты слушаешь? Не надо принимать на веру все, что тявкает любимая Константинова болонка! Гейб может оставить без работы разве что подсобных скелетов, и то если вдруг не налажает с зомбирующей программой.

– Брось, Киа, причин выпнуть меня более чем достаточно. Даже странно, что тянули так долго… А уж после того, как я разукрасил напыщенную физиономию его сиятельства, их стало еще больше.

– Нет, он, конечно, мог подать официальный рапорт, но… но… – Киара сердито и как-то даже обиженно нахмурилась. – Но это всего лишь Гейб! Кому нужны идиотские рапорты этого никчемного пустозвона?!.. Впрочем, чего я гадаю? Ну-ка, пойдем выясним, кто, кого и куда выпрет.

Но едва она сдернула со стола китель и сделала шаг к двери, как та приоткрылась, и в появившуюся щель с опасливой медлительностью высунулась знакомая пепельно-светлая башка с аккуратными кудельками.

– О, вы здесь! – обрадовался Глунвич, просочившись в отсек уже целиком. – И почти одеты, чему я безмерно рад, хм…

– Наконец-то, – проворчала Киара, хотя по ее виду нельзя было сказать, что она кого-то с нетерпением ждала. – Все принес?

– Так точно, моя госпожа! Получите, распишитесь!

Выхватив из протянутой руки сложенные веером конверты, Киара в считаные секунды распечатала все четыре письма и бегло проглядела их. С каждой прочитанной строчкой на ее лице все более явно расцветала улыбка, полная искренней радости и столь же искреннего злорадства.