Александра Гринберг - Дочь шторма, невеста огня [≈ Жнец крови и пепла] [litres]

– Да когда ж это кончится! – протянул он, глянув на карманные часы – будто от его мольбы время могло пойти быстрее.

– Я предупреждала.

А потом, когда жрец затянул уже третий по счету куплет, благословляющий и прославляющий молодоженов, на них вдруг оглянулся Дальгор, сидевший впереди рядом с Ларссоном и Арделией. Кислое лицо коммандера оживилось весьма зловредной усмешкой.

– В Изумрудной Заводи обнаружен подозрительный труп. Блэр, Эйнтхартен, займетесь.

– Что, прямо сейчас? – вяло возмутилась Киара, хотя Марк был готов поклясться – она бы с радостью сбежала из этого благостного дурдома.

– Сами убежите, а меня оставите страдать? Ха! Нет уж, сначала свадьба, потом трупы.

– А счастье было так близко…

Год назад от идеи совместной работы они оба пришли в ужас. Где это видано, чтобы некромант и боевик сумели не поубивать друг друга в первые же пять минут, да еще и нашли общий язык? Поначалу все злились и протестовали, как же без этого. Но теперь смешанные отряды никого не удивляли, из навязанной необходимости потихоньку становясь обыденностью. Марка такой расклад вполне устраивал – несмотря на то, что под одной крышей они с Киарой жили уже год, демон внутри него все еще хотел находиться рядом со своей инфернальной принцессой как можно чаще.

Он посмотрел на нее – красивую, с идеально ровной спиной и распущенными по плечам бледно-золотистыми кудрями, – и сжал ее ладонь в своей.

– Прошу, скажи, что на нашей свадьбе ничего вот этого, – Марк многозначительно обвел свободной рукой зал, – не предвидится.

– Ты, должно быть, шутишь! – ужаснулась Киара. – По-твоему, я мечтаю показаться на людях в наряде, напоминающем свадебный торт, и полдня слушать заунывный вой пасторальных девиц? Благодарю покорно, я лучше помру еще разок.

– Давай обойдемся без радикальных мер.

– Почему это? – капризно протянула она.

– Потому что я слишком люблю тебя, – просто ответил Марк.

Несомненно, оба они кошмарно неромантичны и вообще далеки от всех этих пафосных признаний и прочей сопливой чушатины. Но иногда – скажем, посреди развороченной площади, или как сейчас, во время чужой свадьбы, – можно и забыть о собственной нелюбви к пустой болтовне.

– Ты знаешь ответ, Эйнтхартен.

– Знаю.