Helga Wojik - Кольцо времён. Проклятие Сета [litres]

Царевна коснулась руки Владыки с некоторым удивлением, вспоминая тепло этой ладони, надёжность, нежность. Крошево костей в багровой начавшей разлагаться плоти… Нет, она помнила отца совсем другим – весёлым, красивым, сильным. Помнила, как он тепло улыбался ей, когда учил владеть луком, как ободрял. И как вдохновляли их всех его речи – о свободе, о возрождающемся величии их народа. В нём горел этот удивительный огонь, заставлявший гореть и других. Разве же могли эти жалкие останки быть им, Таа Секененра Храбрым?.. Нет, совсем нет… Он был где-то там, среди Богов…

Великий Владыка Обеих Земель… Отец так и не получил этот титул, но для неё всегда будет так.

– Кликнуть жрецов? – тихо спросила царевна, поднося матери следующую чашу с водой.

– Пусть оставят как есть… – тихо ответила Яххотеп, проводя ладонью над лицом Владыки. – Его раны – раны нашей земли… Пусть вечность сохранит героя, первого, кто начал войну за нашу свободу… Его дух воссияет среди звёзд и поведёт нас дорогой света.

Царевна поклонилась, принимая волю матери. В царице горел тот же огонь, под стать отцову… Только бы не померк теперь, не угас от этой страшной потери…

Но когда она подняла взгляд, посмотрела в глаза матери, то увидела тёмную бездну, обещавшую погибель их могучему врагу.

– Горе не сломит нас, – молвила Яххотеп. – Я возглавлю наше войско.

И в тот самый миг царевна уже знала, что должна сделать. Решение, долго зревшее в ней – решение, которого отец никогда бы не одобрил! – обрело зримую форму.

Это была и её война тоже.

Год 2019, Каир

– Мистер! Эй, мистер!

Кто-то настойчиво тряс его за плечо. Сознание медленно, нехотя фокусировалось на действительности – свет горел без перебоев. Яша сидел у стеклянного ящика где-то у ног Секененра, впечатавшись лбом в стекло – целое. Перед глазами было мутно, и из тумана выплывала мумия фараона, спокойно лежавшая на своём месте.

Потом из того же тумана выплыло озабоченное лицо охранника. Издалека звучали голоса – группа туристов обсуждала что-то на пороге, кажется – как раз его, Войника.

Желудок переворачивался, вспоминая не то кровавое месиво плоти и раздробленной кости, не то принятую ранее шаурму. Яша вскочил и устремился к двери, расталкивая туристов, едва видя что-либо перед собой, рванул вниз по лестнице в уборную со скоростью боевой колесницы.

Сколько времени он провёл в этой обители прохлады и покоя, Войник не знал, но, судя по всему, музей уже успел закрыться. В голове понемногу прояснялось, но покупать что-либо на каирских улицах Яша зарёкся. В Москву вернётся – тоже никакой шаурмы, будь она неладна. Если вернётся, конечно. Для этого сперва надо было прийти в себя.

Видения тоже хотелось бы списать на плохую пищу, но что-то подсказывало Якобу, что продукты были ни при чём.

– Яшка! Ты тут? – донёсся до него встревоженный голос Борьки.

– Тут, – вздохнул Войник, выходя навстречу другу, предполагая, что выглядел сейчас не сильно лучше обитателей комнаты царских мумий.

– Эк тебя… Спросил бы про текилу, но мы ж её вчера пили, – египтолог сочувственно покачал головой. – Пойдём, я тебе водички налью.

– В следующий раз дважды подумаю, что жрать в этом гостеприимном городке, – проворчал Якоб. – Два доллара содрал, и такая фигня.

– Два доллара? – Борька подозрительно прищурился. – Эх ты, фунты тратить надо было. Старину Джефферсона я ж тебе на удачу оставил! Сам его в кошельке ношу. Ладно, пойдём – у меня и «Смекта» есть.

Они прошли по опустевшим уже залам – вот когда бы достопримечательности смотреть! Но не хотелось даже к золоту Тутанхамона.

По дороге попадались только редкие охранники, а в кабинете так и вовсе никого не оказалось – Борькины коллеги явно не перерабатывали. Режим есть режим.

С видом профессионального алхимика египтолог намешал что-то в стакане. Яша хлебал большими глотками, пока не полегчало. Организм требовал прилечь – можно даже тут же, в какой-нибудь отодвинутый к дальней стене саркофаг. Борька рассказывал что-то про минувший день, жаловался, что работы толком и не поубавилось. Войник слушал вполуха, изредка бросая взгляд на запертый ящик стола, где было надёжно спрятано кольцо.

– Может, домой? – спросил Борька, пристально глядя на него.

– А дневники?

– Да что им сделается – целый век пережили, ещё денёк подождут. Я как-то сомневаюсь, что ты сейчас осилишь новую информацию. Да ещё и по-английски. Завтра придём.

Взвесив свои шансы разобраться в истории семейств лорда Карнагана и фараона Секененра прямо сейчас, Якоб признал, что друг был прав и вообще чрезвычайно мудр.

На том и порешили.

Давешний комендант встретил друзей не слишком доброжелательно, напустился на Борьку, но тот удивительно терпеливо пояснил ему что-то по-арабски. Видимо, по теме: «Вот этот – со мной».

Когда на улице окончательно стемнело и отзвучал вечерний намаз, Яше совсем полегчало. Он даже предложил Борьке выгулять Картера – тот днём не гулял принципиально. Всё-таки египетское солнце было не для плоскомордой английской аристократии.

К бульдогу комендант цепляться не решился, только смотрел неодобрительно, но Пластик равнодушно хрюкнул и посеменил на улицу.

Якобу очень понравились симпатичные зелёные дворики у низких зданий. Непонятно, как эти уютные улочки уцелели среди новомодных высоток – поистине Каир, как и Нью-Йорк, был «городом контрастов». Он бы с удовольствием побродил ещё, но Картер к долгим прогулкам был не расположен и настойчиво тянул к дому. Причём сил псу было не занимать даже в сравнении с Жориком. Жорик был выше и мощнее, зато Пластик компенсировал упрямством. Бульдог как будто ввинтился лапками в землю у двери и напрочь отказывался идти с Яшей на третий круг – видимо, напоминал, что пора б и поужинать.

Дома Борька готовил незатейливый, но такой соблазнительный ужин из макарон и сосисок. Пластик оживился и присел рядом, напоминая о своей голодной собачьей судьбе настойчивым хрюканьем. Яша на сосиски посмотрел с подозрением, но друг заверил его:

– Нормально всё, я всегда там еду покупаю.

Вот вчера бы так!

После ужина жизнь как-то сразу наладилась, и в ход пошли остатки привезённого виски – в лечебных целях, для дезинфекции организма.

– Слушай! – вдруг оживился Борька, покачивая в руке стакан с золотистой жидкостью и быстро таявшими в ней кусочками льда. – А хочешь побывать на сказочном базаре?

– Ну нет, с меня хватит на сегодня местных торгашей, – усмехнулся Яша, сделав щедрый глоток.

– Так я ж тебя не на простой базар поведу. На самый большой в Африке! В местный колорит хоть окунёшься, не всё ж на мумий смотреть.

Вспомнив восставшего Секененра, Войник невольно вздрогнул.