Оксана Заугольная - Бес порядка [litres]

– Джейн! – шикнул Вилли. Если бы он мог покраснеть сильнее, он бы точно так и сделал. – Ты издеваешься?

– Нисколько, – хихикнула та. – Ну же, Вилли. Давай, ты будешь моим напарником!

– Пусть лучше им будет Рэй Дрим, – наобум ответил Вилли и по широко открывшимся глазам Джейн понял, что попал в точку. Что же, не только ей дразнить его за влюбленность, это работает в обе стороны!

С Джейн Вильям познакомился, когда она только поступила на обучение. Он уже и тогда чаще дежурил на участке, следил за тем, как все отделы сдают отчеты, в общем, знал всех, тогда как его не знал толком никто. Крошечная темнокожая девчушка, так не похожая на неповоротливых верзил или быстрых и элегантных старших, стала одной из немногих, кто всегда здоровался с Вилли и спрашивал, как дела. Именно Вилли подсказал Джейн подойти к Рэю, и он болел за их отношения так, словно это были его собственные. К тому же собственные ему не грозили. Он давно и крепко был влюблен в Генриетту Гейл и ничего с этим не мог поделать. Единственным его утешением было то, что и Генриетта была одна, а значит, она отказывала и куда более достойным мужчинам. А в такой компании и потолкаться не зазорно. По крайней мере, так ему казалось.

И вот надо же, как он легко раскрыл влюбленность Джейн и сам даже насоветовал Рэю приглядеться к девочке из соцслужбы, а сейчас подбивал их обоих к совместной работе, так и она, оказывается, не просто глазами хлопала, а увидела что-то. Про Генриетту.

– Рэй не пойдет в соцработники, – наконец справилась с удивлением Джейн. Со смущением она справилась и того быстрее, не чета Вилли. – Он любит возиться со всеми этими склянками, уликами, потерянными документами… Ему не нравится возиться с людьми.

И так это прозвучало, что Вилли понял: эта мысль запала Джейн глубоко в ее хорошенькую кудрявую головку, и теперь Рэй обязательно станет ее напарником. Вильям хотел этого не только потому, что ему нравилось принимать участие в жизни других людей и тем самым воображать их своими друзьями. Он просто беспокоился за девчушку, которая совала свой нос во все злачные места, которых даже не должно было существовать в Городе. А если чего-то не должно существовать, то это не заносится в реестры и не выводится в отчеты, вот что назубок выучил Вилли, пока работал в социальной службе. И как помочь девочке не пропасть в тех местах, которых даже не существует, он понятия не имел. Только надеялся, что Рэй Дрим с этим справится лучше. В конце концов Рэй вырос в таких местах и уже оттуда попал в лабораторию. И то, что он туда попал не в качестве улики или жертвы несчастного случая из Северного района, было просто невероятной удачей, хотя значило куда меньше, чем хотелось бы самому Рэю.

К тому же если что Вильям Тхоржевски и знал совершенно точно, так это то, что не стоит лезть в чужие дела, пока тебя не попросят. Вот он и не лез. Разве что самую капельку. Ведь так непросто считать какие-то дела чужими, когда у тебя самого их вовсе нет.

– Ты все-таки подумай насчет работы на участке, – попросила Джейн и неловко добавила: – Или можем бегать по вечерам. Вместе, как друзья.

Вилли бы даже нагрубил от досады, чего обычно не делал, – уж слишком толстым был намек. Да, именно. Именно толстым! Но это робкое «как друзья» не позволило злым словам высыпаться наружу. Он вздохнул, позволяя гадким словечкам рухнуть обратно в самую глубину, и наконец произнес:

– Я подумаю. Спасибо, Джейн.

В этот день он не пошел встречать Генриетту у театра, справедливо решив, что она даже не заметит того, что он не пришел.

Теперь жизнь Берта расцвела новыми красками. Он поднимался утром и протирал все поверхности в спальне, открывал форточку и шел в ванную. Тщательно мыл руки, а затем готовил завтрак, одновременно очищая от малейших загрязнений бытовую технику. И когда после завтрака он ставил тарелки в посудомоечную машину, а для вилок и ложек разводил чистящую жидкость, он не переходил сразу к влажной уборке гостиной, а шел к реке.

Редко когда в Северном районе темное время суток не заканчивалось чьим-то упокоением, и Берт уже привычным движением затаскивал тело в садовую тележку и накрывал старой шторой, после чего бодро семенил к дому. Когда утром ничего не было, он не очень отчаивался и повторял свою прогулку после вечернего чая.

Доктор, кстати говоря, узнав, что Берт ходит гулять к реке не по расписанию, был невероятно возбужден и даже высунул голову в окно, чтобы подышать. Что возьмешь с психотерапевта! Сами они немногим лучше своих пациентов. Он доверительно сообщил, что в его практике это первый случай, когда пациент с ОКР шел на поправку. Берт не собирался с ним спорить, он и впрямь чувствовал себя неплохо.

К тому же теперь ему постоянно было чем себя занять. И не только уборкой слишком большого для одного человека дома и сада, но и чисткой своей коллекции и работой над новыми экземплярами.

Дважды в неделю Берт проводил обеспыливание чучел. Про птиц и животных он вычитал в книге, а с людьми просто пытался поступать так же. Стеклянные шарики и прозрачные камешки, купленные по случаю в супермаркете в отделе садоводства тускло поблескивали в неровном вечернем свете, когда он брался за работу. Чуть влажным ватным тампоном Берт осторожно проводил по волосам или перьям, тщательно избавляя от малейших признаков загрязнения, но при этом стараясь не протереть до кожи: ей влага была ни к чему.

Для обработки шерсти и волос Берт думал было приобрести сернистый ангидрид и даже заказал его, указав, что борется с вредителями на собственном участке, но его требовалось дождаться, и потому пока он справлялся с помощью нафталина и кофе. Удивительно, но кофе и впрямь отпугивал моль и мелких жучков-кожеедов. Хотя, может, те и не селились у него из-за постоянной уборки.

Впрочем, Берт не обманывался: стоило лишь день не протереть где-то полы или подоконник, как на следующий там можно было найти похожих на круглые коричневые семена жучков-кожеедов. Эти мерзкие насекомые заводились буквально из воздуха, и если живых животных, а порой и людей они просто покусывали, стараясь добраться до кожи, то чучелам от них просто не было спасения. Берт догадывался об этом и потому не жалел сил, чтобы порядок в доме был идеальный, а его пополняющаяся коллекция оставалась в безопасности.

Но он и впрямь чувствовал себя лучше. Тяжело переносящий необходимость общаться с живыми людьми, ждущими от него каких-то поступков или хотя бы ответов на вопросы вроде «как дела?» и «прекрасная погода сегодня, не правда ли?», Берт удивительно комфортно ощущал себя среди молчаливых безжизненных чучел.

Он мог разговаривать с ними, а мог молчать. Мог прийти и выпить рядом с ними чашечку чаю, а мог закрыть дверь и не приходить до утра. А самое главное, он знал , что, исчезни он на месяц и снова открой эту дверь спустя дни и недели, все его чучела будут стоять на тех же местах, точно так же поблескивать стеклянными глазами и молчать. Это было невероятно: Берт даже начал чувствовать, что между ними зарождается дружба. Ему и раньше претило чаще необходимого выходить из дома, но сейчас он и вовсе был готов ограничиться прогулками к реке и в магазин за продуктами.