Андрей Белянин - Взять Чумазого!

— Лапы вверх!

Хозяин посмотрел на меня будто на умалишённого, но так и не поднял лапы.

— Ты сдурел, что ли? — спросил он.

Я растерялся, не понимая, почему он себя так ведёт.

— Подними лапы, кому говорю! Я не шучу.

— А то чё, пристрелишь?! Холостые там, чертячья твоя башка!

— Уверен?

Я с подозрением покосился на него, полагая, что прыткий хозяин просто надеется оставить меня в дураках. Если в его револьвере были заряжены холостые патроны, то зачем он таскал тяжёлую пушку с собой повсюду? Для чего наставлял её на меня? Домовой, видя, что я ни на грош не поверил в его слова, затараторил будто заведённый:

— Ты чё думаешь, бандюки позволили бы мне тут с боевым револьвером расхаживать? Ага, как же! Нет, только с холостыми, я убедил их, что мне пушка по-любому нужна, чтобы от гостиницы зверьё всякое отгонять!

Я прожёг его специфическим, следовательским взглядом. Домовой всё понял и выразительно закивал. Впрочем, лапы он так и не поднял. Ну не стрелять же в него!

Я опустил револьвер, открыл барабан и взглянул на патроны. Действительно, банальный шумовой жевело… Всё это время хозяин носил в кобуре обычную хлопушку. Сам «сорок пятый» выглядел внушительно, это было действительно боевое оружие, но что делать с ним, я не имел ни малейшего представления. Я раздосадованно отбросил револьвер на раскладушку и было развернулся идти к двери, как домовой сказал:

— Я б на твоём месте не выбрасывал его, глядишь, понадобится.

— Енотов в лесу пугать? — не сдержался я.

— Это мне, поди, было бы зверей пугать в самую пору, а тебе сподручнее бандитов гонять. — Хозяин подмигнул мне не заплывшим глазом, в котором затаилась обида. — Знаешь, почему с пушкой-то шастать тут нельзя?

— Почему?

— Потому, что и они-то все свои пушки во время сходки под замок сдают, так положено. Оружие есть только у тех, кого выставили гостиницу охранять. А дом, он на то и хозяйский, чтобы у хозяина добра всякого хватало! Понимаешь, к чему веду?

В лапах домового вдруг появилась целая горстка патронов — настоящих, боевых патронов.

— Будет им банька, будут знать, как хозяина обижать!

Я удивлённо уставился на патроны, потом покосился на револьвер. Слова домового о том, что бандиты сдавали личное оружие перед сходкой, были чистейшей правдой. Мне не раз приходилось слышать о подобной практике, в этом смысле хозяину можно было верить на слово.

Другое дело, что, наверное, было неправильно брать чужой револьвер и патроны непонятного происхождения. Но прямо сейчас мне было абсолютно наплевать на вбитые в голову правила полицейского устава. Тем более что стоит ещё немного протянуть время и бандиты ускользнут, а я вернусь в Ночград ни с чем.

Раз уж хозяин так вовремя раскаялся в грехах и не просто шёл на попятную, а был готов к активной помощи, то и мне следовало воспользоваться своим шансом и рискнуть. Боевые патроны пришлись весьма кстати. Я подумал и взял револьвер, который хозяин буквально всучивал мне.

Домовой же, наблюдая за тем, как я перезаряжаю оружие, подпрыгивал от радости и хлопал в ладоши. Когда я закончил и повернулся к двери, кивком головы намекая хозяину, что пора бы открыть замок, он вдруг повис на моей лапе.

— Постой!

— Чего тебе? — Я зевнул, не прикрывая пасть лапой. Что сказать, как же разморило меня не вовремя…

— Куда ты попёрся-то? Не зная броду, не суйся в…

— Даже не думай, ты со мной не пойдёшь! — отрезал я.

— Знал бы ты, чё они тут задумали, — протянул он заговорщицким тоном. — Мне кой-чё подслушать удалось. Один их разговор такой…

— Какой такой разговор?

— Сразу не перескажешь. — Домовой важно надул щёчки. — Давай-ка, может, присядем перед делом таким, я тебе чайку налью и, глядишь, расскажу всё?

— Пока мы тут чаёвничать будем, Чумазый с Жориком разбегутся, поэтому быстренько запиши свои показания на бумаге, потом приобщим к делу. — Я оглянулся, ища глазами какой-никакой клочок бумаги и ручку, но в номере не было даже стола.

Хозяин закивал, бросился к шкафу и залез туда с головой. Его маленькие ножки приподнялись и потешно дёргались в воздухе. Через мгновение он вылез из шкафа, держа в лапах плотный лист офисной бумаги и авторучку.

— Ща-а-ас мы напишем, да так напишем… — мечтательно протянул он, усаживаясь на раскладушку, — Как писать-то? Ты мне хоть покажи!

— Ничего особенного, пиши что хочешь, — заверил я. — Потом разберемся.

— Не-э, ты покажи, чё и как, не то понапишу тут всякого, чё надо, чё не надо, — вздохнул хозяин, от прежних хамоватых манер не осталось и следа.

— Давай уже, покажу, — зевая, вздохнул я.

Пришлось сесть и показать ему, как заполнить «шапку». Пока я писал, в глазах вдруг начало двоиться, я за малым не клюнул пятаком в пол. Да уж, сейчас бы как нельзя кстати пришёлся лишний часок на то, чтобы подремать и переварить супчик. Но чего-чего, а вот времени было в обрез. Кто знает, как долго здесь задержатся бандиты?

Домовой показал большой палец, взглянул на свои часы и сказал, что теперь ему всё понятно, дальше он и сам справится. Я насторожился, уж больно подозрительно вёл себя хозяин, будто бы намеренно задерживая меня в номере, но он лишь написал на листе дату и время. А потом кивнул и протянул мне ключ. Вот это другое дело.

Удостоверившись, что хозяин увлёкся писательским делом по уши, я открыл дверь и прошмыгнул в коридор. На втором этаже не было ни души, ещё бы, видимо, вся нечисть отправилась на сходку в большом зале. Я поспешил к лестнице, протирая глаза кулаками и хлопаньем по щекам прогоняя остатки сонливости.

Чтобы не терять времени, скатился по перилам на первый этаж и вскинул револьвер. Бегло осмотрел коридор, за которым располагалась входная дверь. Там стояла вооружённая охрана бандитов во главе с Робиком, но они интересовали меня меньше всего.

Охранники пикнуть не успеют, как я ворвусь в зал и заставлю собравшихся там бандитов сдаться. Перед глазами уже стояли перепуганные рожи Чумазого и Жорика, когда они увидят заряженный револьвер. Ну а потом, когда я обезврежу глав этого преступного синдиката, нужно будет каким-то образом вызвать группу захвата. Надо сказать, что обстоятельства складывались крайне удачно для меня!

Я набрался духу, подскочил к дверям и вышиб их, словно ковбой, заходящий в салун с револьвером наперевес. Внутри зала, за столом, шёл оживлённый спор, стоял дым от сигарет и сигар, а крепкий сивушный запах дешёвого алкоголя мог сбить с ног. Все до единого черти и горгульи замерли и уставились на меня.

Вроде бы бандиты были захвачены мною врасплох, но вместо удивления на их мордах к потолку взлетел громкий хохот.

— Всем оставаться на своих местах, жандармерия Ночграда! — громко объявил я.