Андрей Белянин - Взять Чумазого!

Однако я прекрасно помнил, к чему в прошлый раз привела спешка. Повторюсь, ошибаться снова я просто не имел права. Пора было раскрыть секрет страшной комнаты. Для этого следовало понять, где спрятан ключик, открывающий ларец с ответами, — в моей голове с галлюцинациями или во лжи медицинского персонала.

Терзаемый сомнениями, вопросами и пребывая в совершенно отвратительном расположении духа, я пролежал в койке до подъёма, когда ультрафиолетовые лампы, свет которых глушили на ночь, заработали на полную мощь. Персонал начал обход стационарных палат, и через несколько минут дверь в мою палату открылась. На пороге появился доктор-баггейн со своей неизменной улыбочкой.

— Здравствуйте, Деян! — поприветствовал меня оборотень. — Вижу, вы не спите.

Я кивнул в знак приветствия и даже с грехом пополам оскалился. Не следовало выдавать своего волнения раньше времени. Хотелось посмотреть на поведение баггейна, чтобы действовать по обстоятельствам самому.

— Как спалось? — спросил доктор. — Честно скажу, порывался заглянуть к вам, так сказать, снять ремешки, но Викентий сожрал бы меня с потрохами. Техника безопасности как-никак.

— Теперь снимете? — спросил я.

Вместо ответа Висконский принялся расстёгивать ремни. В отличие от первого раза в вены не были вставлены катетеры, поэтому ремни отошли легко и безболезненно.

— Всё верно, Деян, мы сегодня обошлись без лекарств, — закивал баггейн, видя, что я приготовился к худшему.

— Совсем? — невзначай бросил я.

— Не совсем, я постепенно снижаю дозу, — пояснил Висконский. — Поэтому не просто так спрашиваю, как вы спали эту ночь. Многие пациенты тяжело переживают синдром отмены…

— Спал как убитый, — соврал я, перебивая баггейна.

Я расслабился, поднялся с койки и с наслаждением потянулся. Боковым зрением поймал взгляд доктора, который уставился на ссадины на моих лапах.

— Деян, ты уверен, что всё в порядке?

— Похоже, сильно затянули ремни… — пожал плечами я, изображая безразличие. — Чувствую себя на все сто. Что-то не так, доктор?

— Всё в порядке, — медленно покачал головой баггейн. — Просто провожу утренний осмотр пациентов и интересуюсь вашим самочувствием. — Он потряс пачкой бумаг, среди которых была моя история болезни. — Отчётности, формальности, бюрократическая волокита, сам понимаешь.

— Понимаю… Доктор, может быть, я чего-то не знаю? Как прошла ночь? — Я старался тщательно подбирать слова. Не хотелось вызывать у Висконского ненужных подозрений, но не спросить я не мог.

— Что именно вы можете не знать, Деян? — равнодушно спросил баггейн, но всё же оскалился в подобии улыбки. — Есть ли в реальности эта ваша комната с… белыми стенами, я не ошибаюсь?

Мне хватило ума молчать, глотая каждое сказанное Висконским слово, впитывая как губка.

— Если галлюцинаций сегодня не было, то абсолютно всё в порядке, — резюмировал оборотень. Его зрачки сузились, взгляд приобрёл необычный прищур. — Их ведь не было, пациент Видич?

— Не было, — поспешил согласиться я. — Слава дьяволу, я спал всю ночь как убитый. А если бы они…

— То есть вы всё-таки были там? — мягко перебил баггейн, шелестя бумагами.

— Мне просто любопытно, как-никак разговор о моём здоровье, — в очередной раз соврал я.

Висконский неоднозначно кивнул, но не стал дальше развивать тему. Разговор не складывался. Я врал оборотню, делая это намеренно, и не задумывался о последствиях.

Казалось, что я поступаю верно, недоговаривая и не раскрывая правду. Слова о снижении доз препаратов не внушали доверия. Не знаю, чувствовал баггейн мою ложь или нет, но доктор пытался уличить меня во лжи. Возможно, Висконский знал больше, чем знал я. Настораживали каверзные вопросы с подковырочкой…

Но даже если что-то шло не так — баггейн не подавал виду. Он беззаботно списывал показания с россыпи приборов вокруг моей койки и, кажется, что-то мурлыкал. Я скользнул взглядом по халату оборотня, где в прошлый раз лежал планшет со доказательным видео. Попросить Висконского вновь предъявить запись с камеры видеонаблюдения?

Я тут же отбросил эту мысль. Мало того что гаджета не было заметно в карманах халата, так ещё и если бы я попросил баггейна показать запись, то мне пришлось бы полностью признаться во лжи. Нет уж, раз я затеял эту игру, следовало до конца придерживаться выбранной тактики. К чему-нибудь, но она обязательно меня приведёт.

Висконский хлопнул в ладоши, довольно улыбаясь.

— Что же, Деян Видич, засиделся я у вас, если так подолгу задерживаться у пациентов, то в столовую мы попадём ой как нескоро! — вздохнул он. — Кстати, как вам столовая? Вчера нам так и не удалось поговорить о нашей кухне, знаете ли, вылетело из головы со всей этой суматохой.

Вспомнилось, сколько вопросов я хотел задать баггейну накануне. Сейчас впечатления притупились, а желание задавать вопросы пропало. Крепла уверенность, что на любой вопрос я получу заготовленный ответ или тот ответ, который я ожидал.

— Всё отлично, док, — кивнул я и, чтобы слова не прозвучали совсем уж сухо, добавил: — Что сегодня в меню?

Если отталкиваться от вчерашнего посещения столовой, слово «меню» звучало скорее издевательски.

— Меню у нас неизменно, — ответил он. — Диетическая тухлятина. Мы полагаем, что это лучшее, чем могут питаться нечистые во время терапии.

Я не нашёл что ответить, настолько меня обескуражили эти слова. Не было похоже, чтобы оборотень шутил.

— И ещё, вчера вы не доели свою порцию…

— Был не голоден, — поспешил заверить я, вспоминая отвратительный вкус свежего мяса.

— Что ж, такое бывает, неудивительно. Всё это имеет место быть на фоне отмены сильнодействующих препаратов, — делано вздохнул доктор. — Главное, что затем к вам пришёл аппетит.

Я не сразу понял, что имеет в виду баггейн, но увидел, что доктор косится на стоявшую на тумбочке картонку с размазанными остатками котлеты. Неужто они приволокли в палату эту дрянь? Это полбеды, потому что я, хоть убей, не припоминал, что ел котлету в палате. Да и не стал бы я засовывать себе в пасть свежее мясо.

Однако на картонке остались лишь жирные разводы и крошки. К горлу подкатил ком. Получается, «это» находилось у меня внутри.

— Кстати о препаратах, пожалуйста, выпейте утренние антибиотики.

Он протянул мне горсть пилюль. Пришлось взять капсулы, закинуть в пасть и запить водой. Врач не сводил с меня глаз.

— Деян?

Я спохватился и показал язык. Ну ещё бы, мне пришлось проглотить все таблетки, всё как и требовалось, никакого ослушания. Хотя признаюсь, с трудом удалось отогнать мысль спрятать таблетки за щёку. А оставлять их в кулаке, как в прошлый раз, вообще было бы верхом безумия.

— Таковы правила нашего учреждения. Это идёт пациентам на пользу, — извиняющимся тоном пояснил баггейн. — Думаете, мне так уж нравится заглядывать всем вам в пасть? Ничего подобного, я чувствую себя полным идиотом!