Джанет Эдвардс - Рубеж

Я кивнула.

— Анализ схем подростковой игры — это практически то же самое, но в гораздо большем масштабе. Поэтому необходимо сосредоточиться на определенных аспектах. Географический анализ изучает происходящее в данный момент в различных местах улья, а временной — развитие игры во времени.

— Понятно, — ответила я, на самом деле ничего не понимая.

Вдалеке что-то грохнуло, затем послышалось несколько еще более громких ударов, и мы оба нервно взглянули на стену комнаты.

— Работы на прилегающей территории вновь становятся более шумными, — заметил Лукас. — Возможно, в кабинете тактиков тебе будет спокойнее.

Мы встали и направились к двери апартаментов. Лукас открыл ее, сделал шаг наружу и поспешно вернулся.

— Приближается что-то странное. Нам лучше подождать, пока оно пройдет.

— Что-то странное? — Я выглянула за дверь и увидела четырех членов альфа-группы, которые тащили к нам по коридору крупный предмет, обернутый сетью. — Это дерево?

— Думаю, да, — сказал Лукас.

Илай, Матиас, Дирен и Джален прошли мимо, энергично помахав нам по дороге, а предмет катился за ними. Да, это действительно было высокое тонкое дерево, обернутое защитной сетью и лежавшее на боку на платформе с колесами.

Я услышала, как Илай радостно заявил остальным:

— Это дерево выше предыдущего, поэтому нам придется поднять один конец, чтобы благополучно завернуть за угол.

Я в замешательстве посмотрела на Лукаса.

— Почему моя ударная группа таскает деревья по отделу? Разве поставщики не должны доставить их прямо на прилегающую территорию?

— Думаю, это случилось из-за временной проблемы доступа. — Лукас шаловливо улыбнулся. — Адика ворчал по поводу дыры, проделанной в укрепленной стене прилегающей территории для доставки почвы и материалов. Дыру заделали, как только занесли все основные конструкции, дренажные трубы и почву, а оставшееся планировали послать через парковый вход.

Он улыбнулся.

— Лишь когда я спросил, как монтажная группа справилась с проблемами северного аварийного выхода из отдела, Меган обнаружила, что они его засыпали.

— Что? Зачем они засыпали аварийный выход?

— Случайность, — сказал Лукас. — Монтажная группа организует прилегающую территорию в соответствии с парком отдела: один уровень под почву для корней деревьев и потолок гораздо выше, чем в обычных помещениях. Когда на прилегающей территории досыпали почву, та закрыла пандус у одного входа и лестничный пролет — у другого. При более высоком уровне земли мы в них больше не нуждались, но…

— Нам по-прежнему нужен аварийный выход, — закончила я предложение Лукаса. — Как они решают проблему?

Лукас рассмеялся.

— Северный аварийный выход ведет на второй промышленный, поэтому монтажная группа копает огромный ров и строит туннель. До тех пор они могут проносить через парковый вход большинство вещей, но не более крупные деревья.

— Это объясняет, почему деревья приходится доставлять по коридору, — сказала я. — Но не то, почему этим занимается моя ударная группа.

— Адика не хотел бы, чтобы мимо двери его телепата ходили неизвестные работники доставки.

Я застонала.

— Так это он заставляет ударников таскать деревья. Надо извиниться перед ребятами.

— Ты не должна ни перед кем извиняться, — возразил Лукас. — Уверен, члены ударной группы готовы драться за шанс показать свою силу. Илай, возможно, воспользовался тем фактом, что его дядя — садовник, чтобы возглавить отряд по переноске растений.

Мы прошли по коридору, обогнули еще одно дерево, лежавшее перед грузовым лифтом, и направились через защищенные двери к единственному, похожему на пещеру, помещению, принадлежавшему тактикам.

В кабинете с одной стороны находились столы, а с другой — масса удобных кресел и диванов. Мы с Лукасом устроились на диване, а тактики, кроме одного, притащили кресла и уселись полукругом лицом к нам. Исключение составлял Бекет, который остался возле своего нового стола, аккуратно поменяв перед собой положение странного синего объекта.

— Бекет проделал невероятную работу, так быстро завершив сведение результатов временного анализа, — сказал Лукас. — Сейчас мы увидим, как развивался «Синий подъем».

Он повернулся ко мне.

— Большинство подростковых игр проходят в течение одного года. Я говорю не о календарном годе, который сменится в новогодние праздники. Это просто глобальная единица измерения для административных целей и торговли с другими ульями. Я имею в виду год между лотереями, этой основной силой, стоящей за всем ритмом жизни в улье.

Он помолчал.

— Лотерейный год включается в идентификационный код, присваиваемый каждому гражданину при рождении, и управляет нашими жизнями, решая, когда мы покинем дом и начнем жить как независимые подростки, а когда пройдем тестирование и станем взрослыми. Наиболее велико его значение на подростковом уровне.

Эта вводная речь предназначалась, очевидно, только для меня, поэтому я кивнула, показывая, что слежу за объяснением.

— Старшие подростки становятся естественными лидерами на подростковом уровне, — продолжал Лукас. — Они организуют праздники и проводят игры. Каждый год все, кому за последние двенадцать месяцев исполнилось восемнадцать лет, вступают в лотерею. Их переходный период начинается за несколько недель до Праздника, пока они посещают особые мероприятия для кандидатов. Ребята теряют интерес к проблемам подросткового уровня и концентрируются на своем будущем. И в этот момент приступают к закрытию своих руководящих постов в играх.

— Именно тогда семнадцатилетки выступают вперед и принимают на себя организацию праздников, — поняла я. — Но разве то же самое не происходит с играми?

— Уходящие организаторы праздников передают хранилища украшений своим последователям, — пояснил Лукас. — Теоретически, уходящие командиры игры могут передать преемнику все данные об анонимных инфовизорах, но это происходит редко. Участники зависят от командира в плане передачи сообщений между ними. Как только тот закрывает проект, участники лишаются способа общаться друг с другом, и игра резко обрывается.

— Почему же командиры не передают данные продолжателям? — спросила я. — Из ревности?

— Отчасти, и потом, они думают о своей будущей карьере, — объяснил Лукас. — Проведение подростковых игр официально незаконно, а в данных командира неизбежно окажется множество обличающих его свидетельств. Организаторы не хотят рисковать, вручая эту информацию преемнику.

— Это я могу понять, — согласилась я.

— Итак, командиры игр теряют к ним интерес в последние недели перед Праздником, — продолжал Лукас. — Многие сохраняют действующие контакты, чтобы игровые группы продолжали строить планы на новые развлечения. Но очевидно, что командир уже планирует все остановить. Новые испытания не присылаются. Достижения не вознаграждаются. Повышения не проводятся.