Елена Свительская - Песня моей души [СИ]

— Пойдём, поспрашиваем, — Роман легонько толкнул меня кулаком в плечо, выводя из унылых раздумий, — Может, сегодня даже найдём тебе место.

— Верно. Или найдём, где кто-нибудь больше заплатит.

Значит, чтоб я дома хозяйкой сидела, брат не сильно хотел. У, гад практичный! Жалко, что ли, ему позаботится о сестре? Тем более, время уже отступает, когда можно меня замуж спихнуть запросто. Но, впрочем, о замужестве я думать сейчас не хочу. Какой бы ни был расчётливый у меня братец, я всё же хочу хоть сколько-нибудь успеть пообщаться с ним. Я всё-таки рада, что он оказался живой, очень рада!

В дома знати нас не пускали. Мол, попрошайкам денег не даём. Я предложила устроиться самой, а ему пойти к главному стражнику, но брат не позволил.

— Я тебя оберегать должен, — пробурчал он.

— Не всегда же.

— Не желаю, чтобы с тобой опять что-то случилось, чтобы кто-то обманул тебя.

Приятно, когда кто-то о тебе заботится. И грустно прощаться с мыслью, будто ничего не сумею изменить в этой вражде. Нет, не хочу прощаться со своей мечтой! Хотя это и нелепо, но всё равно не хочу! Хотя… разве можно осуществить такую мечту?!

Мы долго ходили по улицам, рассматривая дома и деревья, большая часть которых оказалась дубами. И раньше слышала, почему столицу назвали Дубовым городом, но количество дубов превзошло все ожидания.

— Может, лавку какую-нибудь поищем? Я бы хозяевам помогала, а ты бы стерёг её. Мало ли чего. Разбойников и воров нынче много стало.

— Давай поищем.

Из небольшого дома выскочил, хлопнув дверью, мужчина лет сорока семи на вид.

— Тьфу, на все вещи! — прокричал он, оборачиваясь к выбежавшей на крыльцо бледной встрёпанной женщине в забрызганном переднике. — Уедем завтра же!

— Но, Степан, мы же столько лет жили, копили… — женщина едва не плакала.

— Жизнь и здоровье дороже! Ты вспомни, чего враги с нашим племянником сделали! С его отцом! Сыновей наших старших вспомни!

— Не надо, Степан…

— Тётя, успокойтесь! Мы сумеем заново накопить чего-нибудь. Главное — быть живыми, — к ней подошёл невысокий парнишка, заметно прихрамывающий. Он обнял женщину за плечи. Его укоризненный взор столкнулся со злым взором мужчины.

Роман орлом развернулся к ним, видимо, крики о возможном переезде этих людей его заинтересовали:

— Эй, простите, не подскажите, есть ли в городе лавка, где пригодились бы помощница и воин?

— Зачем вам? — Степан обернулся к нам и с подозрением прищурился.

— Нам бы дело найти. И комнатушку какую-нибудь, — опередив брата, ответила я.

— Вы бы убегали отсюда, а не дело искали! — искренне посоветовал горожанин.

— Мы уже решили тут остаться, — снова опережаю брата.

— Надолго?

— Наверное, надолго.

— Хм… а, идите-ка сюда.

Мы зашли во двор.

— Я тут переезжать надумал в Средний город, — хозяин задумчиво щипал длинную густую бороду, ровной линией остриженную на конце. — Да жена горюет по вещам. Не все ж заберём. Если бы вы согласились в нашем доме пожить и за всем оставшимся приглядеть, я бы вас просто так бы пустил. Потом, может, и вернёмся. Не вернёмся, так всё себе оставляйте.

Мы с братом переглянулись. Это было очень приятное предложение, сродни чуду! Такое везенье — целый дом нам дадут, на время или даже насовсем!

— Алинка, я же так могу спокойно в стражники пойти! — заулыбался брат, — А ты бы тут была, мастерила бы мелочь какую-нибудь на продажу — мы и прокормились бы.

— Только вещи наши смотрите, не продавайте, — мрачно сощурился хозяин.

— Да вы что! — отмахнулся Роман, — Врагов нам с лихвой хватает, мразей этих!

— Ежели враги до столицы доберутся, то бросайте всё и бегите, куда хотите, — горожанин ненадолго задумался, затем уточнил: — Вы хоть знаете, чего эти гады из Черноречья опять затеяли?

Опять? Со времени прошлой битвы прошло совсем немного времени и что… снова?!

— Им опять на месте не сидится? — Роман сжал и разжал пальцы.

— Сидится, сидится, — со злостью выдохнул Степан. — Да подозрительно, как они вдруг оружие ковать начали и порошки свои пересыпать. Наши разведчики, которые в столице Черноречья новости разузнают, начали беспокоиться.

— С чего бы врагам идти именно к нам? В Новодалье они не заглядывали значительно дольше.

— Повезёт, пойдут к тем. Или к нам, прямиком в столицу. Королям по чужим столицам грабить и гордо проезжать любо, а люду простому — сплошные тяготы да убытки.

Брат шумно вдохнул. Мне тоже стало как-то не по себе от мысли, что вскоре могу оказаться в захваченном врагами городе. Да ещё и в городе, осаждаемом алхимиками! Пока мне везло: места, где я находилась, враги не слишком-то и жаловали своим вниманием. То есть жаловали, но ещё до моего рождения, и я тех битв и осад не застала.

— По-прежнему желаете остаться? — прищурился Степан.

— То всего лишь слухи. Вот когда наши враги и впрямь пойдут…

— Тогда уходить из столицы будет поздно. Ну, у вас свои головы на плечах.

Хозяин пустил нас в дом. Парнишка шёл за ним, хромая. Мне стало жаль его. Увы, мне неизвестно, чем ему помочь. И возможно ли ему помочь?

— Его ранили отравленным мечом, — вдруг послышалось из-за окна. — Рана не заживает. Его силы постепенно убывают.

Снова та самая женщина, которая подсказала мне, где найти брата. Неужели, она не только магичка, но и разбирается, как лечить какие раны? Как бы её расспросить так, чтобы меня за сумасшедшую не приняли?

«Отвечай мысленно, я услышу» — голос женщины как-то изменился, стал намного ближе ко мне.

Неужели она может читать мысли? Она, должно быть, очень сильная.

«Могу. Пожалуйста, не бойся меня из-за этого, — ответила незнакомка, как будто ей стало известно и о моём сомнении. И тут же добавила: — Мы с тобой давно знакомы, поэтому я много о тебе знаю».

Следовало бы испугаться этой женщины, но почему-то мне было не страшно. Странное чувство охватило меня: я вдруг почувствовала в ней кого-то родного, знакомого. Мысленно поблагодарила её за подсказку о моём брате, потом спросила, известно ли ей, как помочь племяннику горожанина. О том, где именно таинственная незнакомка находится, старалась не думать. Думаю, то всего лишь шутка, а не намеренная ложь.

«Напротив окна, у забора, травка маленькая растёт. Три стебелька с листиками всеми сорви, в руках разотри и выложи кашицу ему на рану. Тогда быстро заживёт».

Почему-то я не усомнилось в правдивости слов магички. Задумалась, а как же добиться того, чтобы парнишка разрешил себя лечить. Может, притвориться, будто хоть сколько-нибудь разбираюсь в травах? Не слишком-то хорошо умею притворяться, но попробовать стоит.

Я сражалась с женой Степана очень долго. Женщина кричала, что мои советы ни к чему не приведут и «бедный мальчик» вскоре «совсем изведётся». По мнению моей соперницы, теперь «бесполезно надеяться сделать что-нибудь». Сама я старалась сдерживаться, отвечала тихо и спокойно, потом гневно крикнула: