Елена Свительская - Песня моей души [СИ]

— Зачем же иначе мне подвергать свою жизнь опасности, идя к Ростиславу с подобными речами?

— Ну что ж… Желаю вам удачи в этом нелёгком деле! У вас интересная цель, — мужчина улыбнулся, — Вот только не уверен, что многолетнюю ненависть можно убрать одними только речами. Вы уж поосторожнее. А то жаль, когда мир теряет такую красоту из-за мужских склок.

— А вы… хотите мне помочь в устроении мира между Светопольем, Новодальем и Черноречьем?

— Простите, но у меня другие планы на жизнь, — он развёл руки в стороны, — Мне ещё нужно быть живым. При всём моём уважении к вашей смелости и ослепительным мечтам.

— Сдаётся мне, в таком случае вам остаётся только вежливо откланяться.

Сказала резко — и после задумалась, надо ли было хамить незнакомому магу, да ещё и мужчине, да ещё и когда в лесу вблизи никого кроме нас двоих нет.

Остроухий, усмехнувшись, задумчиво потёр подбородок — свиток, отпущенный одной рукой, свернулся. Спрятав его за ворот, продолжая улыбаться, он отвесил мне красивый поклон — нежно звякнули металлические подвески шнура, собиравшего его волосы — и исчез.

«Теперь он точно ушёл, Мириона?»

«Сейчас — да, но может, он ещё вернётся».

Итак, остроухий маг пытался выяснить у меня что-нибудь Кане. Выходит, любимый уже отомстил, и теперь его разыскивают.

«Мириона, пожалуйста, спрячь от него Кана! Если он найдёт моего любимого…»

«Нет».

Такого резкого отказа от моей помощницы не ждала, поэтому растерялась.

«Не проси меня нарушать законы».

«Но ты столько сделала для меня! Разве это не противоречит законам?»

«Всё это было согласно законам, так как поддерживает жизнь. Я лишь ускорила течение событий, увеличила твои шансы на успех».

«А разве это не противоречит законам мирозданья?»

«Нет. К тому же мне нравится твоя мечта».

«Но… тот эльф…»

«Нет. Не проси. В этих обстоятельствах, я и на его стороне, и на твоей».

Кан отомстил, теперь его ищут эльфийские маги. А она не хочет спрятать моего любимого от посланных охотиться за ним! Почему?! Но… это для меня Кан много значит, а для неё он — один из многих обитателей мира… или… Или Кан что-то ужасное натворил?!

Тут я вспомнила о Станиславе и Цветане. Надо быстро искупаться и вернуться, чтобы не заставлять девочку волноваться.

Раздеваюсь и осторожно ступаю в воду. Звёзды, отражавшиеся в озере, растекаются светящимися пятнами… Где-то сбоку начинает колебаться лунная дорожка, лежащая на поверхности озера… Воздух прохладен и свеж… От деревьев веет покоем…

Волнения ненадолго забылись, когда я словно завороженная любовалась ночной красотой, но потом вернулись. Кан отомстил. Теперь его ищут. Сумеет ли любимый скрыться от преследователей? Здоров ли мой брат?

«Пока они оба здоровы» — успокоила Мириона.

Я ей доверяла, поэтому позволила себе расслабиться, насладиться прохладной водой. И, как верно заметил Станислав, в лесу уже стала чувствовать себя как дома. Впрочем, ведь наш мир — это наш родной дом. Это большой наш дом. Но мы обычно замечаем лишь дома поменьше, мы только их стремимся обустроить. Но мир остаётся большим нашим домом, домом для всех нас.

Цветана моему возвращению обрадовалась, а мужчина удостоил лишь косым взглядом — ему было всё равно, вернусь или нет. Отчего-то не хотелось обижаться. Мириона и та сила, которая у меня появилась, постепенно учили быть спокойной и доброжелательной, учили прощать.

Никто из вражеских воинов нам не встретился, и мы спокойно добрались до маленькой деревушки в том лесу, где росла нужная девочке трава. За несколько серебряных монет получили разрешение у старосты пожить в опустевшем доме и собирать урожай с запущенных сада и огорода. По совету Мирионы брала с собой в лес Цветану. Мы рвали траву для отвара, лежали на земле и смотрели на небо. Воин сначала ходил тоже, потом начал отпускать нас двоих, требуя, чтобы не уходили слишком далеко от деревни. Без него прогулки стали приятными и спокойными. Девочка потихоньку крепла, всё чаще улыбалась и училась радоваться жизни. Было хорошо, хотя мне не часто удавалось забыть о Кане и брате.

В этот день солнце светило ярче обычного. Графиня сидела на склонившейся к земле ветке ивы и болтала в воздухе ногами. К этому времени девочка уже отваживалась лазить по деревьям, правда залезала не слишком высоко. Так же она полюбила возиться со мной в огороде. Огород, польщённый нашей заботой и любовью, расцветал во всех смыслах, стремясь нас порадовать. Иногда удивлял своим стараньем даже Станислава. О соседях и вовсе умалчиваю, так их заинтересовал наш огород. Сколько догадок мелькало в глазах людей!

— Пёс старосты сегодня на меня не лаял, — поделилась своей радостью юная графиня.

Пёс старосты был самым злым из всех деревенских псов. Впрочем, как и все остальные мохнатые товарищи, меня встречал и провожал молча. Вначале из-за этого люди насторожённо косились, потом начали доверять. На девочку больше смотрели с любопытством, чем с настороженностью, со Станислава же глаз не спускали, следили за каждым шагом, как и все деревенские псы, которые каждый раз отчаянно облаивали его, предупреждая хозяев о возможном недобром госте.

— Ты меняешься к лучшему. Собаки это чувствуют.

— Тут так хорошо! — она глубоко вдохнула, выдохнула, — Мне совсем не хочется возвращаться!

— Пока мы и не возвратимся.

— О, как здорово! — голос её изменился: — Ой, кто это?

Невдалеке пробирался между деревьев, прихрамывая, худощавый унылый мальчик в промокшей одежде. Он вёл на поводу чёрного коня. Услышав голос юной графини, незнакомец недовольно покосился на нас, высокомерно поднял голову и, по-прежнему прихрамывая, отправился дальше. Одежда его, как я заметила, была отнюдь не проста.

— Почему он прихрамывает?

— Думаю, нам об этом не расскажет.

— У него такое лицо…

— Зря ты. Притворилась бы, словно не заметила, — укоризненно шепчу ей, — Он бы продолжал чувствовать себя сильным мужчиной, который стойко переносит боль.

— Да ну, не геройское у него лицо, — девочка даже не соизволила перейти на шёпот.

— Должно быть, он слишком гордый, чтобы попросить у нас помощь.

— Это не гордость, это глупость.

— Замолчите! — рассердился мальчик.

— Лучше бы послушали того, кто умнее.

— Это вы-то умнее?!

— Да, я, — девочка гордо подняла голову. Прямо сама королева, удобно расположившаяся ветке на ивы.

— Вы-то как раз… — незнакомец не останавливался, а смотрел на неё, не под ноги, поэтому споткнулся об корень и растянулся на земле. Повод выскользнул из разжавшейся ладони — и конь потянулся к какому-то стеблю, как будто не заметив печального происшествия с хозяином, за что получил ненавидящий взор.