Александр Скуридин - Крысиная нора

И Бурлак созрел!..

Он, многозначительно прокашлявшись, выложил всю правду о ночной вылазке зятя Ларина.

— Ты, Сергей Петрович, можешь сам все это просмотреть, — тихо, почти виновато произнес командир особой части и протянул своему непосредственному начальнику флешку.

Ларин воткнул устройство в разъем суперсовременного телевизора. Этот агрегат позволял просматривать информацию напрямую, без компьютера. Сергей Петрович и слова не произнес, только желваки заходили на скулах.

— Сережа, может, тебе валидол дать? — всполошился Бурлак.

— К черту валидол!.. Все к черту!.. — глухо взревел начальник Управления аналитики.

Затем он обмяк и повернулся к собеседнику:

— Извини, Леня… Я тут посижу, подумаю, на рыбок в аквариуме посмотрю…

Бурлак поднялся со стула, пошел к двери. Взявшись за ручку, он все-таки обернулся и произнес:

— Ты не очень-то переживай. Посмотри на ситуацию с другого бока.

— Это с какого еще?.. — набычившись, обронил Ларин.

— С государственного, товарищ генерал-лейтенант! Мы ребят посылаем фактически на смерть. И только любовь может дать дополнительный стимул Быстрову и Гордон, как наиболее подготовленным бойцам, способность осуществить цель операции и, может быть… выжить!

— Красиво говоришь, генерал-майор! Хотя… есть в твоих словах какая-то толика логики, Леня. Ты иди, а я рассмотрю и твою успокаивающую версию. Любовь и… долг!.. Интересный поворот!

После ухода Бурлака Сергей Петрович постарался окончательно взять под контроль свои эмоции.

Любовь!.. На Ольге лейтенант Ларин женился совсем не по причине этого чувства. Просто… его к ЗАГСу подтолкнула беременность девушки, с которой он несколько месяцев встречался. Так и родилась семья спецназовца и учительницы школы в гарнизоне, где служил Сергей. Но… случился выкидыш. Это потом Ольга, о которой врачи говорили как о неспособной рожать, неожиданно забеременела. И родилась Света!..

Как-то вышло, что спецназовец Ларин, заимевший надежный тыл, так и не познал в полной мере все то, что дает мужчине настоящая любовь к женщине. Они оба, он и Оля, были ровны в проявлениях чувств, без пылкости и самозабвенности, свойственных любящим натурам. Недаром месяц после свадьбы принято называть медовым. И это от того, что в данное время «половина» нежна и отзывчива во всем. Она и разговаривает в медовый период по-особому нежно…

«В начале было Слово…» Это — в начале Творения Вселенной. Семья — как мини-Вселенная. Она в своем начале творится ласковым словом, полными невыразимой нежности взглядами, исходящими из глубин сердец влюбленных. Недаром о таковых, не замечающих никого вокруг, говорят: «Они воркуют, как голуби…» У Сергея Ларина и Ольги Лариной такого глубинно-«голубиного» слова и взгляда друг для друга как-то не нашлось. И поэтому Сергей Петрович стал несколько по-иному смотреть на проступок собственного зятя. Да, там, в глубине подземного мира, ему может оказаться наиболее важной поддержка словом и невыразимой внутренней нежностью…

Ларин вздохнул и прошел в свой кабинет: работы по операции «Крысиная нора» невпроворот. Одно изучение материалов, присланных из ФСБ, давало многое для понимания сложившейся в мире геополитической ситуации. Ему, начальнику Управления аналитики ГРУ, как раз и предстояло предоставить подробный анализ в «верха».

А измена Димы…

Была ли она на самом деле, вот вопрос вопросов?

И вдруг Сергея Петровича пронзила горечь от собственного логичного существования, без взлетов чувств, без безрассудства, наконец, черт подери!..

Понимание того, что я обнаружен, пришло ко мне на следующий день.

Я не мог позвонить Свете, поговорить, как обычно делал. Внутри меня как бы срабатывал некий стопор.

Впрочем, непременно звонить жене каждый день меня никто не уполномочивал. Поэтому я решил пропустить сеанс связи…

Бетси пылает. Все, включая лаборантов и инструкторов, замечают это. Естественно, что они легко вычисляют виновника поведения мисс Гордон. Видимо, я тоже порядком засвечен.

Бреясь, я обнаружил в зеркале мужчину тридцати пяти лет, моложаво выглядящего, естественно. Но вот глаза… недаром про них говорится — зеркало души! А она, душа, пребывает в восхитительном полете!.. Правда, после возвращения из Штатов мне придется во всем признаться жене. Ну а далее — развод и конец карьеры в ГРУ. Да, но настоящая любовь выше и значимей всяких карьер!

Повиниться надо непременно. Дело в том, что когда втихаря изменяет супруг, то жена знает об этом от собственного подсознания. У постоянно обманутой женщины, как правило, развивается болезнь. В большинстве случаев — рак матки. Если врачи вовремя не выявят болезнь, то ей грозит смерть. Если гуляет жена, то у мужа обнаруживается рак предстательной железы. И хорошо еще, если рогоносец отделается импотенцией.

Все ходоки «налево», по сути, убивают тех, кому клялись когда-то в верности. В мире Душ они «отхватывают» по полной.

В следующей инкарнации им придется развязывать все эти кармические узлы. А они-то завязаны неудержимой похотью! Только на этот раз роли поменяются. Теперь обманутыми станут те, кто бессовестно обманывал. И так до того времени, когда индивидуум полностью осознает пагубность измены.

Есть еще один нюанс. Девочка, подсознание которой знает о похождениях отца, вырастает мужененавистницей. Мальчик, чья мама наставляла папе «рога», зачастую пренебрежителен к женщинам. Хуже всего, когда дочь или сын перенимают нормы поведения своих гуляк-родителей…

Все это я прекрасно понимаю, так как моя глубинная память и «соображалка» начинают работать по-иному, более ускоренно. Именно об этом меня и предупреждал Гъялцен-ринпоче, говоря, что я, как в знаменитом американском фильме, «вспомню все».

В лабораторию, где я нахожусь, заглядывает командир. Подполковник скользит по мне удивленным взглядом. Оно и понятно: в вверенном ему учебно-тренировочном заведении пока никто не влюблялся в американку и… не был при этом моментально отчислен!

С утра начинает работать аттестационная комиссия. Председателем ее является… генерал-майор Бурлак!.. Вот это — дела… Не хватало еще разбирательства взаимоотношений между мной и Бетси. Раньше подобное наказывалось очень строго. Однако Леонид Михайлович не делает никаких «оргвыводов».

Я стою перед столом комиссии и читаю мысли всех шестерых ее членов. Среди них — инструктор-старлей, майор, начальник штаба, командир — подполковник, двое ученых мужей-докторов и одна женщина — кандидат наук, парапсихолог.

Ученые, особенно кандидатша, полностью за меня. Представители Центра, точнее его начальства, смотрят волком. По их сугубо уставным понятиям, я — нарушитель. Инструктор — колеблющийся член комиссии. Все-таки, по его убеждению, я — уникум во всем! И меня надо аттестовать. Спасибо, друг!..