Фаниль Галеев - О чем молчали звезды [litres]

– Я всё запомнил, отец. Спасибо! – Альтакс поклонился главе семейства. – Обещаю, мы будем действовать разумно и осторожно, как нас учили наши наставники. Правда…

Все разом обратили на него свои взоры.

– Правда, меня немного смущает настроение моего друга Рамды. Я вижу отпечаток грусти на его лице. Случилось что-нибудь?

Сидевшая рядом Суанта, улыбнувшись, наклонилась к мужу и что-то прошептала ему на ухо.

– Ах, вон оно что! – многозначительно произнёс Альтакс. – Что же вы раньше не сказали? Мы бы что-нибудь придумали…

Маниур вопросительно посмотрел на пилота и нахмурил брови.

– Что случилось? Говори, Рамда!

И тут опять вмешалась Суанта.

– Не сердись на него, отец! – сказала она. – Наш Рамда… Наш Рамда влюбился.

– Влюбился? Где? Когда? – всё недоумевал Маниур, продолжая хмурить брови.

– В тот день, когда вы были на Саянде и находились на приёме у почтенного Девирона, наш Рамда отдыхал в дворцовом кафе и встретил там девушку из своего племени… – пояснила Суанта.

– И ты что, в неё влюбился? – теперь уже со сдержанной улыбкой смотрел на пилота Маниур.

Тот лишь утвердительно кивнул головой.

– И что же ты грустишь? Вот вернётесь обратно на Эндигору, я поговорю с Девироном, заберём сюда твою невесту и устроим весёлую свадьбу.

Рамда поднял голову, и лицо его расплылось в радостной улыбке.

Маниур ещё раз обвёл задумчивым взором своё семейство и сказал, положив на стол свою тяжёлую ладонь:

– Что ж, закончим на этом. А сейчас я приглашаю всех на прощальный семейный ужин.

Это была их ночь. Была ли она последней или впереди их ожидали такие же ночи, много таких ночей, не знали ни он, ни она, и оттого, наверное, сердца их пылали той непомерной, необузданной страстью, которая порой выходит из границ, возвышаясь над разумом.

Они наслаждались друг другом, словно молодожёны в медовый месяц, и в их сугубо личных, сугубо интимных отношениях была какая-то скрытая новизна, какая-то чарующая неизведанность. Где-то в глубине души оба осознавали, что она, эта новизна, не пришла просто так, непрошенно, незванно, а является живой плотью их предстоящей разлуки, которую сейчас невозможно было измерить ни временем, ни расстоянием. И потому они, позволяя себе лишь короткие паузы, вновь и вновь сливались в жарких объятиях, отправляясь на волнах любви в мир безграничного блаженства и счастья.

Да, это был настоящий накал страстей, прилив чувств, самых разных и изжигающих, какие Альтаксу пришлось испытать ранее лишь один раз, когда там, на лесной поляне, он впервые вместе с Суантой взошёл на корабль пришельцев и когда Рамда и его сменный пилот, увидев их горящие любовью глаза, на время покинули дисколёт, оставив их одних в наполненной призрачным сиянием комнате. Поначалу они чуть растерялись, не решаясь перешагнуть разделявший их барьер космического инородства, но после того, как Суанта замедленными движениями рук сняла с себя комбинезон, представ во всей своей неземной, умопомрачительной красоте, Альтакса охватили такой жар, такое нестерпимое вожделение, что он тут же, не теряя ни секунды, заключил её в свои объятия и больше уже не выпускал, даже когда дисколёт уже взмывал в усеянное звёздами ночное небо…

– Альтакс, ты видишь, уже светает, и тебе, наверное, пора собираться, – прервал его сладкие воспоминания чуть дрожащий, взволнованный голос Суанты.

Альтакс ничего не ответил. Он всё ещё был во власти прошедшей безумной ночи.

Суанта между тем встала, обнажённая, она словно светилась в полумраке спальни, подошла к стоявшему на полке маленькому сундучку, открыв крышку, вытащила из него какой-то гибкий продолговатый предмет и, вернувшись с ним к Альтаксу, села на краешек кровати.

– Возьми, дорогой. Это пояс моего деда, – сказала она уже тихо и проникновенно. – Он подарил мне его незадолго до своей гибели. Дед много путешествовал, бывал на разных планетах, забирая иногда с собой жену и дочь… мою маму, пока их корабль однажды в космосе не столкнулся с астероидом… Пряжка этого пояса и инкрустация из чистого золота, но ценность его состоит не только в этом. Посмотри, видишь кармашки?

Действительно, к поясу были прикреплены два небольших кожаных кармашка.

Открыв один из них, Суанта высыпала из него на свою ладонь пригоршню гранёных, излучающих изумительное сияние камешков.

– Посмотри теперь на эти камни! – заулыбалась Суанта. – Дед привёз их с Алмазной планеты, но это не те алмазы, которые водятся у вас на Земле. Алмазы эти особенные. В ночи они источают свет звёзд, днём наполняются светом неба и яркого солнца, а если посмотреть на эти кристаллы в лесу, то увидишь в них отражение цветов и деревьев. Такие же камни лежат и в другом кармашке. Я дарю тебе этот пояс, Альтакс. Ты летишь на свою родную землю, где люди, как и мы, умеют ценить красоту. Храни его всегда при себе. Он тебе пригодится…

Приподнявшись, Альтакс обнял жену и прижал её к своей груди.

– Спасибо, дорогая. Если всё будет хорошо, я привезу этот пояс обратно, и он снова займёт место в твоём сундучке.

– Возвращайся сам, и больше мне ничего не нужно. А пояс ты можешь подарить своему сыну, – смахнула она с ресниц накатившуюся слезу.

Ночь. Только что прошёл кратковременный, но обильный дождь, и машины двигались по залитым неоновыми огнями улицам, звучно шурша шинами и оставляя на мокром асфальте яркие цветные полосы. Город продолжал жить своей неуёмной, кипучей жизнью. Молча, но с тонким намёком зазывали к себе посетителей разодетые в красочные рекламы ночные клубы, кафе, рестораны. Кишели людьми омытые дождём городские площади, окутанные полумраком сады и парки. Откуда-то доносилась музыка.

В эту пору Дементьев обычно отдыхал у себя дома или на даче, играя с сыном в шахматы, читая газеты или устраиваясь в кресле перед телевизором. Но сегодня что-то не давало ему покоя, заставляя всё время думать о службе, о людях, несущих там, на отграниченной от всего мира территории, боевую вахту. Его словно влекла туда какая-то неведомая, неодолимая сила. И генерал не устоял.

Одевшись по форме и даже не став вызывать служебный автомобиль, он выгнал из гаража свой старый джип, оснащённый необходимыми средствами связи, и не мешкая выехал в расположение воинского соединения.

Дивизия, которой он командовал, числилась в списке особо важных воинских формирований. Как-никак, а она всё-таки включала в себя крупные части военно-воздушных сил, противовоздушной обороны и войск специального назначения, охранявшие небо над обширной территорией России, и генералу, в общем-то, было за что беспокоиться.

Но вот почему именно сегодня, именно этой тёмной дождливой ночью ему вдруг захотелось поехать туда, генерал и сам не мог понять. Нет, он не был суеверен, не имел привычки гадать на кофейной гуще. Но прислушиваться к биению своего сердца, к своему внутреннему голосу иногда стоит – это Дементьев знал по своему опыту, опыту боевого офицера. А опыт у него был немалый. Лётное училище, служба на Кавказе, в Средней Азии, районах Крайнего Севера, затем военно-воздушная академия, командировки по особому заданию в страны Центральной Америки и Ближнего Востока, снова Кавказ и Средняя Азия… А потом это приглашение в Москву, высокое назначение, звание генерал-майора. Да, куда он только не ездил, не летал, в каких только перепалках не бывал, но сколь помнил себя, ни разу не спасовал, не уронил офицерской чести. И Звезда Героя России на груди – убедительное тому доказательство…