Венедикт Ли - Nовое Vремя [СИ]

На двенадцатилетие Джиль получил подарок от Деда. У Деда были имя и фамилия, но все звали его просто Дед. Он это одобрял, принимая, как знак признания своего авторитета.

Подарком оказалась портативная рация. Красивая такая коробочка, размером с портсигар отца и тремя разноцветными кнопками. Дед вынул ее из ящика стола, вручил внуку.

– Она не работает.

– А починить, Дед?

– Кто ж тебе починит. Эта техника – неремонтопригодна.

Дед любил длинные составные слова и сочинял их с превеликой легкостью. Джиль поблагодарил, сунул изящную в своей бесполезности вещицу в карман, и отправился в школу. Дорого внимание, и Дед его проявил.

Показал рацию одноклассникам.

– Батарейку вставить и заработает, – посоветовал один.

– Тут аккумулятор, – поправил второй.

Среди разнообразного барахла, которое во все времена невесть зачем собирают мальчишки, у кого-то нашлась зарядка. Через полчаса глазок на корпусе засветился красным. Еще через час он стал желтым, а потом зеленым.

Честь нажать кнопочку, конечно, предоставили Джилю. Рация протяжно пискнула и замолкла. Товарищи уважительно посмотрели на Джиля. Обладать вещью, которая когда-то работала и до сих пор проявляет признаки жизни – это что-то.

Прозвенел звонок. Вошел учитель, заметил возбуждение класса.

– Что стряслось на этот раз?

Все дружно загалдели. Учитель успокаивающе поднял руку.

– Хочу сообщить вам, что школьный совет собирается ввести совместное обучение. В классах будет поровну мальчиков и девочек.

Переждал протестующие возгласы.

– Зачем девчонки? Хотя бы затем, что в их присутствии вы будете вести себя прилично. Из нынешней банды получится вполне достойное первобытное племя. Рассказывайте, из-за чего сыр-бор? Что-то у всех вид… первооткрывателей.

Делать нечего, Джиль встал, предъявил подарок Деда. Учитель повертел рацию в руках. Особенным нажатием снял заднюю крышку. Извлек тонкую пластину, испещренную золотистым паутинным узором. Осмотрел внимательно. Пожал плечами. Вернул ее на место. Со щелчком закрыл крышку и вернул устройство Джилю.

– Микротрещина в электронной схеме, наверное. Тут ничем не поможешь. Впрочем, на перемене поройся в архиве. Пароль доступа я вам всем давал.

Шарить по базе данных никому не хотелось. Что за глупость: потратить перемену на чтение с экрана всякой непонятицы. Лучше в футбол погонять. Джиль тоже так думал и большую перемену провел весело и с толком. Забил два гола, чем еще больше поднял свой авторитет.

Уроки закончились, ученики дружно и радостно ринулись вон. Учитель увидел, что Джиль нерешительно топчется в дверях. Весело сказал:

– «Уйти нельзя остаться!» Где поставишь запятую?

В результате Джиль больше часа провел у доски – она же демонстрационный экран. Пишешь на нем стилусом запрос, читаешь ответы. Учитель ушел, напомнив любознательному ученику выключить всё и активировать сигнализацию, когда закончит работу.

Так Джиль и сделал. Прошел пустынным тихим коридором, спустился по широкой лестнице на первый этаж. У выхода его ждал малец из интернатских.

– Опять? Прошлый раз ты меня подвел. Не вернулся сразу в школу, где-то шлялся. Мне из-за тебя влетело.

Первоклашка зашмыгал носом.

– Я больше не буду… – универсальный ответ всех детей во все времена.

Джиль взял его за руку и так провел через калитку. Что такого в этом чугунном шедевре, что одних она пропускает свободно, а других нет? Джиль всегда мог войти и выйти, а малец – только войти. Джиль довел его до лавки, где торговали сладостями. Учеников там отоваривали за счет школы.

Когда выходили, малый обеими руками держался за кулек с конфетами. В таком эйфорическом состоянии он вряд ли способен на вредные фокусы. Не убежит и не отправится шаболдаться, как в прошлый раз. Но рисковать Джиль не хотел. Предложил:

– Проводить тебя, на всякий случай? Мало ли, кто на сласти позарится.

Уловка сработала. Джиль сопроводил подопечного до школы и с чувством выполненного долга отправился домой.

После ужина отец с мамой уселись перед телевизором – смотреть очередной сериал. Дед ушел, объяснив, что у него сегодня дежурство. Отец сказал вдогонку, мол, синекура бы подождала. Дед уже был на пороге, но услышал и проворчал:

– Это без вас можно обойтись. А без меня нет.

И сердито хлопнул дверью. Через полчаса издалека донесся раскатистый гул, в окнах зазвенели стекла. Станция обороны произвела очередной залп по Врагу.

– Там же всё на автоматике, – сказал отец. – Зря он так переживает.

– Папе нравится чувствовать себя нужным, – ответила мама.

Джиль ушел к себе, вроде как делать уроки. Вынув из школьного рюкзачка рацию, он извлек из нее микросхему. Подражая учителю, осторожно держал ее пальцами за оба края. Пробрался с ней на кухню. Там, на полке в стенной нише стояла микроволновая печка.

Джиль аккуратно выставил на регуляторах температуру 220 градусов и время 7 минут. Положил пластину микросхемы внутрь. Закрыл дверцу и включил печку. Всё по инструкции, найденной сегодня в школьном архиве. Крайнее средство. Или поможет или нет.

Когда время истекло и печка с тихим звяком выключилась, Джиль кухонными щипцами вынул тарелочку, в которой лежала микросхема. И отнес к себе в комнату. За окном почти стемнело и Джиль зажег настольную лампу. Подождал пока пластинка остынет и вернул ее в рацию. Перед тем, как закрыть крышку, прочел надпись на внутренней стороне. «Subetero ligulo. Mago Novoterra». Задумался. Не всегда удается понять сложное слово. Sub – устаревшая форма предлога «под». Etero – кто его знает, что такое? Ligo – «связь», Ulo – «инструмент, устройство».

Нажал на кнопку. «Устройство» молчало. Потом на нем засветилась узкая полоска с яркими зелеными буквами: «Прием». Работает?! Ожог никогда ранее не испытанной светлой радости еще не прошел, как из приборчика донесся высокий детский голос:

– Ты кто?!

Бобби больше всего ненавидела здешнее утро. Спозаранку верещит… «верещалка», по другому не скажешь. Выскакиваешь, не разлепив глаза из кровати, вместе с такими же пятнадцатью несчастными девчонками. Сталкиваешься спросонья с Теей, ее кровать рядом. Бегом в умывальную комнату. Коридор полон топота – из всех спален мчатся не отошедшие до конца от сна девочки и мальчики.

Слышен резкий голос Лейсан – школьной охранницы. В очередь, в очередь, в очередь. В темпе, в темпе, в темпе – не вы одни хотите умываться и чистить зубки. Да не хотим, к той самой матери! Бобби ругалась только в мыслях, верная слову, которое они с Теей дали друг дружке. Тея крепилась тоже. Хотя видно, как иногда ей хочется заорать и послать всё и всех в то самое, известное место. И горько заплакать. Нет уж. Пусть пацаны рыдают. Говорят: в их комнатах кровати двухэтажные – так кто-то по утру сверзился и разбил нос. Рева и соплей было много.