Венедикт Ли - Nовое Vремя [СИ]

– Ладно, я наврала. Вам-то какое дело?

– Никакого, – ответил Астер.

Шоссе, мокро блестящее под уличными фонарями, было пустынно. Лишь вихри поземки гуляли над ним, разбиваемые быстро несущимся авто. Чтобы вновь воскреснуть, как ни в чем не бывало. Такую картину наблюдала Лора в зеркале заднего вида. Кругом лишь снег и ветер.

Отчего же так нехорошо, так тревожно? Страх нахлынул внезапно, в одну секунду. Еще один вихрь ожил и закрутился следом и вдруг рассыпался. Та же судьба постигла следующий.

– Астер… за нами гонятся… – просипела Лора. От волнения у нее перехватило горло.

Другой бы на месте Астера посмеялся; нигде никого, что за бред? Но он лишь увеличил скорость. Да так, что Лору вдавило в спинку сиденья. Мотор взвыл, прибавляя обороты. Справа, совсем близко Лора увидела мельканье столбиков парапета. Набережная. На такой скорости они сейчас свалятся в море. Мысль вспыхнула и умерла, задавленная неистовым страхом. Визг тормозов. Скрежет. Ночь с тусклыми фонарями в ореолах света, бешено завертелась вокруг. Лору бросало из стороны в сторону, если б не привязные ремни, покалечилась бы. Заключительный толчок, авто остановилось, упершись в столб киноафиши на краю тротуара. Лора хватала ртом воздух.

Медленно, как во сне, в сотне метров позади них, часть парапета разлетелась каменным крошевом. Словно ударила невидимая кувалда.

– Смотрите! – воскликнул Астер.

Внизу холодные волны моря вспенились, пошли фонтанами брызг. Будто рухнуло что-то тяжелое и невидимое. Астер внимательно глянул на Лору, быстро расстегнул привязные ремни, ее и свои.

– Пойдемте, проветримся.

Помог ей выбраться и заботливо поддерживал, пока она блевала, перегнувшись через его тонкую, сильную руку.

– Спасибо. Извините. Ну и вид у меня…

– Не за что. Вид у вас бодрый.

Он отстранился, сочтя дальнейшую помощь излишней. Лора постаралась уверить себя, что твердо стоит на ногах. Впрочем, наверное, так и есть. Подумаешь, укачало. Морозный воздух ее взбодрил. Снежинки таяли на губах, оставляя вкус чистой воды. Вздохнула глубоко.

– Астер! Что это было?! Опять фокусы Магистра?

– Я не знаю. Что бы это ни было, оно исчезло. И, как понимаю, не намерено тревожить нас вновь. Я ничего не заметил, если бы не вы. У вас обостренное чувство опасности.

– Поехали? Я – в порядке.

– Да. Но прежде потратим еще минуту. У меня есть, что вам сказать. Готовы слушать?

– Конечно, – насторожилась Лора. Скользнула рукой в карман пальто, и обнаружила, что бластик исчез.

– Он у меня, – сказал Астер.

– Что. Вам. Нужно? – Лора не успела испугаться, но знала, что страх придет потом.

– Моя очередь задавать вопросы, – сказал Астер. – Миз Лорианна, я не в курсе обстоятельств вашего знакомства с… известной нам особой.

– Она спасла мне жизнь. Потом, я – ей. Затем опять, она. Снова настала моя очередь. Вот так. Закончили допрашивать? Верните бластик. Он – мой.

– Еще не начинал. Это был не вопрос, а утверждение, не требовавшее ответа. Вам бы промолчать и всё.

– Давайте быстрее, я мерзну.

– Вы знаете свою подругу как «Нойс Винер». Вам известно ее истинное имя?

– Да! – просто ответила Лора. – Оно – за вашей спиной. Обернитесь и прочтите.

Показалось ли, что Астер едва заметно вздрогнул? Если так, то он сразу взял себя в руки.

– Миз Лорианна! С вашим чутьем на неприятности, мне странно видеть, что вы никак не научитесь держать язык за зубами! Правильный ответ был: «нет». Вы каждый раз говорите, не успев подумать. Ляпаете направо и налево, даже то, о чем вас не спрашивали. Старательно оповещая всех заинтересованных лиц…

– О чем?!.

– О том, что вас нельзя оставлять в живых.

Лора в упор посмотрела на Астера, а он ответил ей столь же вызывающим взглядом. Но не выдержал и отвернулся. Его орлиный профиль зловещей тенью от уличного фонаря нарисовался на киноафише. Рядом с портретом темноволосой красавицы в военной форме и солнцезащитных очках. Как же. Золотой фонд видео. «Ангел с черными крыльями». Режиссер – Р.А. Хорхан. Автор сценария – жизнь. Знаменитая и несравненная, сами знаете, кто – в роли, сами знаете, кого. Не к ночи будь упомянута.

Агентство ИВ. 8 афины 1394 года. В Майе 27 часов 05 минут. Вечерний выпуск новостей.

В Норденке задержана гражданка Эгваль, некая Нойс Винер. Это произошло на квартире, которую она снимала, получив в Магистрате вид на жительство. Соседи характеризуют миз Винер, как скромную и приветливую молодую особу. По их словам, она собиралась устроиться на работу в Гаяровский Институт. В чем ее обвиняют нам пока не известно.

Агентство ИВ. 9 афины 1394 года. В Майе 00 часов 02 минуты. Первые сообщения нового дня.

Свидетель, имя которого не разглашается, утверждает, что арестованная накануне в Норденке миз Винер – не кто иная, как пропавшая без вести одиннадцать лет назад, популярная актриса видео Нина Вандерхузе.

Нойс очнулась незаметно для себя; так просыпаешься после долгого сна. Какое-то время ей мнилось, что так и есть: спала. Лежит же в постели. Но не понимает, где она, и как здесь оказалась. Слышен мерный, монотонный, успокаивающий шум. Ах, Дева ж наша, безгрешная… это – стук вагонных колес!

Память вернулась толчком сердца и приступом отчаяния. Идиотка. Какая невероятная идиотка! Как можно до такой степени разучиться владеть собой? Поддаться нелепо-детскому азарту? В то время, как больше всего нужны спокойствие и выдержка! Зачем пугать и унижать Магистра Норденка? В результате: предвиденная тобою встреча закончилась не в твою пользу. Последствия проигрыша трудно оценить. Нет. Глупая ошибка, но не разгром. Нейрошокером вырубили – так нечего было на рожон лезть. Ерунда.

Обнаружила, что часы, которые она носила (нетрадиционно) на правом запястье – исчезли. Определяйся во времени, как можешь. Сколько она провалялась без чувств? Похоже, долго.

Вздрогнула, откинула одеяло. Темно, холодно, но она не мерзнет. Да-да, на ней теплое трико, облегающее тело. Так-то, голубушка. Тебя раздевали. Обыскивали. Наверняка(!) просвечивали рентгеном. Затем переодели во все новое и запихнули в поезд.

Нойс спустила с постели ноги. Потерла ступни друг о дружку. Хм… теплые носочки. Какая забота. Надо спросить, при случае, Великого Магистра – не сам ли он ее одевал, обувал? Впрочем, дамским угодником или сластолюбцем его не назовешь. Его интересует лишь он сам и его собственное место в этом мире. Эдакий спокойный увалень, снисходительно взирающий на окружающих с высоты своего интеллекта.

Привыкнув к темноте, Нойс различила на столике у окна зеленоватое сияние. Ха! Ее часики. Стрелки светятся.

Схватила, впилась глазами. Два пополуночи. Вернула часы на столик и улеглась обратно, натянув одеяло до подбородка. Света нет, но инфракрасное наблюдение за ней ведется – тут уж голову на отсечение, что это так. Было бы смешно толкаться в запертые двери; плющить нос об оконное стекло, стараясь разглядеть детали ночного пейзажа… Орать: «Эй, кто-нибудь!» и «Где я?»