Ник Сайбер - И полвека в придачу [litres]

Алан с удивлением взглянул на Рональда.

– На реальность? Хочет всех в Шайнинг загнать, что ли?

– Фриз считает, что человечество много ресурсов впустую тратит, что от большей части людского балласта нужно попросту избавиться. И он уже начал действовать. Слышал о «Розовой мечте»?

– Еще бы!

– Это тоже его творение. Такой вот инструмент уничтожения «отбросов общества».

– Инструмент? Вот так просто убивать людей лишь потому, что они кажутся ему бесполезными? Геноцид какой-то, – возмутился Трекер.

– По мне, так уничтожение даже одного человека – уже геноцид. Представь, если б какой-нибудь злодей загубил Адама. Он бы в зародыше искоренил весь людской род. Но наш селекционер, увы, думает иначе.

От негодования Трекер стиснул зубы.

– Неужели у этого безумца что-то получится?

– С его-то бульдожьей хваткой? Не исключаю, что наступит время, когда созданный Фризом мир иллюзий разрушит нашу реальность и человечества, каким мы его знаем, больше не будет. Пока доктор только почву подготавливает, но уже сейчас не меньше трети государств находится у него под колпаком.

– Это ты загнул, – недоверчиво усмехнулся Алан.

– Не веришь? А ты заметил, что развитие технологий сейчас идет семимильными шагами? Даже быстрее, чем футурологи предсказывали.

Трекер озадаченно почесал голову.

– Есть такое дело. Так это синкеры?

– В основном – да. Изобретения из виртуального мира с быстротекущим временем. То, чем Фриз готов поделиться. Сейчас почти все транснациональные корпорации от него зависят, а те, кто не с ним, конкуренции не выдерживают.

Друзья пересекли площадь и вышли на усыпанную гравием узкую тропинку, которая вела куда-то вверх. Алан замедлил шаг и окинул взглядом оставшееся позади запруженное людьми пространство. Отсюда дух царящего на площади праздника ощущался особенно явно. Яркие огни, какофония мелодий, переплетающаяся со смехом и гулом голосов.

– Радуются, веселятся… – Трекер со злостью пнул гравий под ногами. – И ведь даже не подозревают, что их пичкают лишь нарисованными конфетками. Сплошной обман! Настоящее цифровое рабство!

– Да, за их счет Фриз сейчас такие деньжищи загребает, что капиталы эспов кажутся лишь маленькими ручейками в бурном потоке. Теперь ему хватает и на перевороты, и на революции, на финансирование предвыборных кампаний и на раскручивание нужных политиков. Многие сейчас в его сетях трепыхаются. В ход идет все – и шантаж, и обыкновенный киднеппинг. Подручные Фриза похищают нужного человека или его близких и помещают в виртуальный мир. Выведать за долгие годы жизни во Фризиуме какую-нибудь тайну – не проблема. Это и государственные секреты, и компромат… Заметил, как часто в последнее время появляются сливы важной информации? Как расплодились разные «Викиликсы» и подобные компании?

Алан с удивлением посмотрел на друга.

– Это все тоже он?

– По большей части. Так Фриз пытается всеми манипулировать – где-то дернет за ниточку, где-то ослабит. А если что-то мешает его планам, то не гнушается и убийствами. Считает эти жертвы очистительными.

Трекер поежился.

– Вот протоплазма ненасытная. Все жрет, жрет и никак не лопнет.

– И это еще не все. Главный козырь в его рукаве – знания, прогресс науки. Не забывай: время здесь движется в пятьдесят раз быстрее. Сейчас Фризиуму чуть больше шести лет, первые годы он лишь раскачивался. Только представь, что будет еще лет через пять! Фриз так вырвется в развитии, что для него человечество будет как племя дикарей, а луки и стрелы вряд ли устоят против ракет.

– Точно, пять лет в реальности – это же два с половиной века во Фризиуме! Нехило. – Трекер присвистнул. – Да за такое время он…

Друзья остановились на самой верхушке холма. Даже не холма, скорее насыпи, которая отгораживала храм от раскинувшегося рядом парка. Отсюда весь задний двор был как на ладони. Рональд припарковал автолавку в тени кустарника и отключил подсветку.

– Видишь тот вход? – махнул он рукой в сторону храма.

Алан посмотрел на ворота. Если бы не Рон, он бы даже не обратил на них внимания. Совершенно неприметные, сливающиеся в тусклом свете фонарей со стеной храма.

– Вижу. Нам туда?

Рон кивнул.

– Через полчаса из этих дверей выйдет отряд цербов, закончивших работу. Их сменщики еще минут пятнадцать будут на инструктаже. Вот за это время нам и нужно пробраться в центральное хранилище. Как таковой здесь охраны нет – все рассчитано на неуязвимость системы безопасности. Но я ее взломаю.

– Ясно, – пробормотал Алан. В преддверии операции его уже бил мандраж. Да еще рассказ Рона о всемогуществе Фриза никак не выходил из головы. Но Трекер хмыкнул и ядовито заметил: – Вот уж когда пожалеешь, что у человека мозги на месте. Будь он бездарностью, мы бы…

Ллойд устремил на друга испытывающий взгляд.

– Не мы, Ал, – ты! И только ты! Мне обратно никак. Если я попаду в реальность, то проживу там не больше двух-трех часов, да и то мой желеобразный мозг не будет способен мыслить без поддержки компьютера. Пять десятилетий новой жизни уже позади, и я знаю, что мой век вот-вот закончится. Все признаки налицо.

– Ты о приступах?

– Да. Это первые звоночки. В одночасье мозг не разрушается. Он деградирует медленно, а вот когда достигается точка невозврата, начинается лавинообразное отмирание тканей и наступает безумие. Я чувствую, что уже теряю живость мышления.

Алан посмотрел на друга. Сейчас он был готов вгрызться в горло любому врагу.

– Говори, что делать.

– Останови Фриза!

– Конечно, я кретин – ты это знаешь, но сделаю все, что нужно. Упертости мне не занимать, а если доктора из ИГЗ правы – то и с потенциалом все не так плохо. А там дочь. И она в опасности.

– Я уверен, ты справишься. Ты даже сам не представляешь, на что способен. А вот я… За столько лет так ничего и не смог. Плохенький, видимо, из меня боец. Ты – другое дело. Потому я тебе и написал. Правда, я планировал, что ты станешь действовать с той стороны, из реальности. Хотел в следующих письмах дать тебе подсказки. Конечно, большой объем информации я переслать не мог, его бы мигом засекли и заблокировали. Но я бы придумал, как сделать так, чтобы ты все понял. Не сразу сообразил, что подставляю тебя. – Ллойд тяжело вздохнул. – Не подумал, что ты сломя голову кинешься меня спасать. Потом хотел все объяснить, предупредить, но не вышло. Чуть сам не погорел. Пришлось «перекачать» свой разум в тело мабота. Не лучший вариант, но другого не оставалось. Сам знаешь, как синкеры к лизунам относятся. Поэтому общаться приходилось только с редкими посетителями салуна да с Буллибоем.

– Это еще кто?

– Мой боевой конь, – улыбнулся Рон.

– Ты о чучеле в своей пивнушке, что ли? Странная кличка для лошади.