Анна Дашевская - Проблема выбора [litres]

– Участвуют игроки не только из Галлии? – удивилась Валери.

– Со всего мира, – с гордостью ответил Анри. – Хоть из Парса. Если там кто-нибудь держит яхты. Так вот, к пяти любителям присоединяется один профи – шкипер, он же член жюри. Команда должна не только пройти заданный отрезок пути за самое короткое время, но и показать умение сливаться с управляемой яхтой, вязать узлы, маневрировать судном, пытаясь использовать направление ветра в свою пользу, решать морские ребусы и искать выход из ситуаций. И, кроме того, это должно быть зрелищно! Яркие паруса, солнце, ветер, крики болельщиков…

– Дождь… – добавил гном.

Анри пожал плечами.

– Ну и дождь, подумаешь! Зрители под навесами, а на борту ты все равно мокрый как мышь от брызг, да и от того, что бегаешь.

Я выпустила колечко дыма и сказала:

– Вернемся к регламенту скачек, о яхтах поговорим в другой раз.

– Да, прощу прощения… Итак, главный день – последний, пятый. Начинается он торжественным выездом его величества и наследного принца на лошадях – победителях прошлого года. Кстати, в этом году под его высочеством Леопольдом будет трехлеток из нашей конюшни, – тут Анри смешно надулся, – который в прошлом году выиграл гладкую скачку. Ну, ясное дело, фанфары, герольды, дамы бросают цветы…

– Эрхэм Грунгах, а вместе с цветами не полетит, например, какая-нибудь огненная стрела или что-то еще более смертоносное? – вежливо поинтересовалась практичная Валери.

– Видите ли, госпожа Дюнуа, на его величестве и принце Леопольде универсальные щиты, а также купол над полем ипподрома. – Орк улыбнулся, сверкнув клыками. – Я бы не советовал кому бы то ни было пробовать… как вы сказали, что-то смертоносное. Ни магическое, ни физическое.

– Но цветы же долетают?

– Долетают. До купола.

– А-а, ну ладно. Рассказывай дальше, трубадур!

– Дальше… Ты меня сбила! А, так вот: торжественный выезд, затем его величество поднимается в свою ложу, и начинается главное конное состязание на кубок короля. Лошади от четырех до шести лет, дистанция три километра, жокеи весом до шестидесяти килограммов, скачка с препятствиями. Это самая сложная формула, поскольку помимо высоких барьеров на дорожке будут рвы, заполненные водой. Проводится в два этапа: сперва общий, обычно это семь-восемь лошадей в каждом из трех заездов, потом девятка победителей. Ну и вечером бал, награждение победителей и приз дамам за лучшую шляпку, присуждаемый принцем.

– Шляпку? – Валери была потрясена. – Шляпку?! А предупредить меня было нельзя?

– Что ты волнуешься? – Анри пожал плечами. – Сейчас сходим и купим.

– Я тебе этого в жизни не прощу! – холодно ответила Валери и повернулась ко мне. – Госпожа профессор, в чем наши функции?

– Вы должны найти на трибунах семь девушек, которых уже знаете, и показать их почтенному Гарланкеру. Лучше, если это произойдет в первый день, но тут уж как получится. Ну и далее смотреть в оба, мало ли что. Жить вы будете…

– У моей семьи дом в Довиле, так что мы остановимся в Отель де Буа, – поспешно ответил Анри. – Не спорь, милая, так будет удобнее для работы.

– Хорошо. – Я кивнула. – Фенгари, тебе забронирована комната в пансионе «Молот и секира», вот билет на поезд, как ты просил, – с двумя местами для багажа.

– А как же иначе? – Борода гнома воинственно встопорщилась. – У меня бумага особая, может, в вашем этом Довиле и нет такой. И краски специальные для портретов, я же не маляр какой!..

– Хорошо-хорошо, надеюсь, двух багажных секций достаточно для всего этого. Место на трибуне тебе не нужно, будешь сидеть в ложе семейства Буа-Траси.

– А вы, госпожа профессор? – в один голос спросили студенты.

– А я вас найду! Все, идите, собирайтесь!

Когда мы остались вдвоем, Грунгах посмотрел на меня с легкой усмешкой и приподнял бокал с вином.

– Если бы у тебя не было собственных детей, внуков и правнуков, я подумал бы, что это что-то вроде замены.

Я немного смутилась.

– Ну, у меня уже даже правнуки взрослые. И потом, хорошие ведь ребята, первые в своем потоке!

– Конечно, хорошие, я и не спорю. Просто ты их так трогательно опекаешь… Ладно-ладно, не будем об этом, поговорим о деле. Итак, трех ты вычеркнула?

– Да.

– А среди оставшихся семи, сознайся, у тебя есть фаворитка?

В ответ я лишь пожала плечами. Конечно, есть, но я и себе самой ее не называю пока…

Трибуны сверкали яркими красками в солнечных лучах. Анри не упомянул еще об одном правиле довильских скачек – в первый день все дома Галлии, имеющие свои ложи на этом ипподроме, надевают одежду в средневековом стиле и обязательно фамильных цветов с гербами. Очень удобно, кстати, если хочешь скрыться: снял, к примеру, золотой с зеленым плащ, надел обычные джинсы и уходи на трибуны для зрителей. Никто не найдет.

Примерно так я и поступила. Села на скамейку, достала трубочку, поделилась табаком с соседом-сыроваром, попросила огонька у рыбака, сидящего рядом выше, и потихоньку включилась в беседу. Говорили, ясное дело, о ставках, фаворитах и шансах того или иного участника, но вообще в гладких скачках особых сюрпризов не ожидалось. Ухо у меня дернулось, когда где-то сзади прозвучало знакомое прозвище – Старая Мадам. Госпожа Ролон де Касси оклемалась, и настолько, что намерена лично просить его величество проявить снисхождение к ее правнучке Лилиане.

– А в чем девица виновата? – спросила я лениво.

– Э, дамочка, вот и видно, что вы не здешняя. Лилиана не первый год здесь, на ипподроме, дела крутила, ей, почитай, все жучки дань платили, да и пара больших букмекерских контор вроде ей принадлежала.

– Да ну? Видела я эту особу, ей лет двадцать с небольшим, когда ж она успела?

– Сколько? Это кто вам так сказал? Или вы верите тому, что в паспорте написано? – хмыкнул усатый дядька, по цепкости взгляда смахивающий на таможенника. – Лилиане семь лет назад тридцать стукнуло, просто выглядит такой свеженькой.

Хм. Странно… Амулета свежести у нее не обнаружили, да и забирают все амулеты при аресте. А когда я посмотрела на достойную правнучку Старой Мадам через потайное окно допросной комнаты, выглядела она даже моложе двадцати!

– Магичка, что ли? – с досадой я выбила остатки табака из погасшей трубки.

– Насчет магии не знаю, только дед ее по отцу в свои сто с лишним и на пятьдесят не смотрится.

– Это который весь больной и в круиз отбыл для лечения?

– Да он такой же больной, как я королевский племянник! – хмыкнул усатый. – Дела у них в империи Майя, вот и отправились. Дай-ка мне, подруга, еще твоего табачку, хорош! Это у тебя что, «Капитанский»?

– Нет, – машинально ответила я. – Клакаманнширский «Петерсон». Бери еще да расскажи мне, кто где сидит на трибунах для знати, ты в курсе?