Ника Ракитина - Мир Колодца Ангелов [СИ]

— Ну постойте, пожалуйста, — репортер ухватил Арсену под локоть. — Честное слово, я думал, с вами легче договориться.

Они непримиримо глядели друг на друга, вывалившись на крыльцо. Наконец, Арсена вырвала руку и опустилась на парапет, окаймляющий клумбу с маргаритками.

— Черт с вами. Даю вам пять минут.

— Три, — просиял Алексей. — Там нужны небанальные люди, а их всегда мало. Я бы пошел, но главвред не отпускает. Поехали, тут рядом.

Арсена улыбнулась.

— Я ничего не поняла…

— Лучше один раз увидеть!

И Алексей потянул новую знакомую к серебристой «Суматре», припаркованной у крыльца.

Его «рядом» растянулось на два часа езды, и когда они затормозили у поворота с указателем, июньское солнце катилось к горизонту. Зато сверкающий виртуальный параллелепипед сделался почти материальным. «Салек. Школа ведьм. 2 км».

— Везите меня обратно! — рявкнула Арсена.

— Ну почему? — расстроился Алексей.

— Потому что в дурацких книгах бывшие космонавты уходят в учителя.

— Но это не просто школа!

— Я умею читать.

— Меня там ждут. Я собирался сделать репортаж и переночевать, а с утра вернуться в город. Неловко получится.

— Так отправляйтесь, — заметила Арсена сварливо. — А я вызову такси.

— И Федор мне голову свернет, что я оставил вас одну на дороге. Идемте вместе, ну пожалуйста, пожалуйста, — Конт сложил руки на животе и расширил глаза, как кот из старинного мультика.

Арсене стало смешно.

— Уговорили. Но тут зона, закрытая для проезда. А два километра с моей ногой…

— Я понесу вас на руках, — клятвенно возгласил Алексей. И загнал роллер под навес.

С двух сторон проселок обняли сосны. Пахло хвоей и живицей, закатное солнце алым подсвечивало кору. Шуршал песок под ногами. Пейзаж был идиллический, умиротворяющий.

Затем проселок повернул, открылся туманный берег водохранилища, и сосны на урвище, насквозь пронизанные золотом лучей. Арсену накрыло странное: будто ее, малышку, ведет по проселку отец и говорит, показывая на обрыв:

— Вот здесь когда-то был мой город.

А теперь только сосны, черными кронами шумящие в вышине. Но дочка смеется и убегает вперед, неведающая и счастливая…

Нога подвернулась. Арсена скрипнула зубами.

— Ох ты! — Алексей подхватил женщину, оказавшись неожиданно сильным для субтильного телосложения. — Я идиот. Стоило дождаться ночной авиетки.

— Я сама пойду.

— И не спорьте, я обещал, — и поднял Арсену на руки.

Как-то внезапно лес перетек в глухой старинный парк, посреди которого возлежал дворец с башенками. Окна были темными, горели только фонари над подъездным пандусом. А еще взблескивал, отражаясь в окошках, ломтик выползающей из-за лип луны.

Вдруг в правой башенке замаячил свет, стукнули рамы, и раздались хохот и веселые вопли.

— И никакой тебе дисциплины, — Алексей поставил Арсену на ноги.

Холл оказался пустым и гулким, свет падал снаружи на мозаику пола и хрусталь огромных старинных люстр. В холл по мраморной с точеными перилами лестнице спускались высокий тощий парень в джинсах и клетчатой рубахе, узлом завязанной на животе, и полная кудрявая женщина в черном вечернем платье.

— Алексей! — гортанно окликнула она. — Что же вы не предупредили? Мы бы лошадок послали.

— Извините, Зоя Сергеевна, верхом не умею. Зоя, директор. Стас, старший воспитатель. Арсена Стахова, — церемонно представил Алексей.

Стас выронил фонарь и поймал его у самой земли:

— Арсена Стахова? Та самая?! Офигеть!

— Ста-ас! — укорила Зоя.

— А я обещал! — захохотал Алексей. Похоже было, эти трое давно и прочно знакомы.

— Что же мы? Проходите! — директор гостеприимно распахнула руки. — Будем пить чай.

— А репортаж? — поинтересовалась Арсена ядовито, возмущаясь коварством Конта.

— В процессе, — Стас взял Арсену под локоть, присвечивая ступеньки фонарем. — У нас традиция: расслабиться после отбоя. Рабочий день ненормированный, и такие минуты особенно ценятся. Вот, прошу сюда.

За отъехавшей дверью оказался накрытый стол, на котором был и чай, и к чаю. Роскошно, как на каком-нибудь королевском приеме.

Пить Арсене с дороги хотелось, и ломаться она не стала.

— Собственно… — Зоя подула на бисквитную чашечку, — мы и не надеялись, что вы останетесь у нас работать. Но…

— Детям будет поучительно с вами познакомиться, — Стас затолкал в рот батон с сыром и занялся его скоростной перемолкой, словно до того не ел дней пять.

— Нет. Я не музейный экспонат.

— Такая милая и такая суровая, — Алексей вновь скорчил умильную рожу под кота, но на этот раз Стахова не пронялась.

— Сделайте одно исключение, — Зоя Сергеевна уставилась очами-маслинами Арсене в переносицу. — У нас тут живет уникальный ребенок, Любовецкая Маретари. Если вы не помните, ее родители погибли в глубоком космосе…

Арсена покопалась в памяти, отставила чашку.

— Взрыв буровой на Колодце Ангелов. Установку давлением вытолкнуло вверх, как пробку из бутылки. Проходчики погибли. Больше к разработкам не возвращались.

Она постаралась говорить сухо, но опять накрывало видение, что преследовало ее последние два месяца: черная роза, стынущая у конструкций, перекрученных взрывом, в открытом космосе.

Арсена сомкнула ладони на горячем фарфоре, и картинка слегка поблекла.

— Лилиан Любовецкая, заместитель начальника буровой, была беременна, ребенка удалось спасти. Девочку привезли на Землю. К земному притяжению Мари не сможет приспособиться, а экзоскелетом пользуется неохотно. Психологи решили на нее не давить, чтобы не сломать личность. Она… очень талантлива. Куваев Федя говорил, вы не откажете.

— Так это заговор? — Стахова глянула на Алексея. Тот уронил ложечку и полез под скатерть.

— Мы сотрудничаем с Центром исследования и колонизации внеземелья, — произнесла Зоя своим гортанным голосом.

— Еще со школы, — хмыкнул Стас.

— Я горжусь дружбой с Куваевым, — Зоя надменно подняла голову. — И ваши инсинуации, молодые люди…

— Неуместны в высшей степени, — с улыбкой докончил старший воспитатель. — Арсена, давайте я скажу. По-простому. Мари живет у нас, но как бы в своем мире, никого в него особо не допуская. А когда она узнала про ваш… подвиг… извините, — он покраснел. — Она вдруг вылезла из своей ракушки. Стала интересоваться новостями, лазать в сеть, собирать распечатки… Вы бы глянули ее архив. Думаю, даже в официальных досье столько о вас нет.

Конт выбрался из-под стола и махнул ложечкой в подтверждение.

— И мы пообещали, может быть, неосмотрительно, что когда вы выйдете из госпиталя, привезти вас к ней.

— Нам очень неловко, — Зоя прижала белые ладони к пышной груди. — Но во имя ребенка.

— Могли просто сказать.