Елена Малиновская - Ни дыма, ни огня [litres]

– Полагаю, это началось в тот момент, когда ты пристрастилась к наркотикам? – осведомился Томас.

– К-как… – от удивления Эмилия даже начала заикаться. – Как ты догадался?

– Расширенные зрачки, дрожь пальцев, необычная нервозность. – Томас спокойно перечислил признаки, которые прежде называл мне. – Давно ты подсела, Эмилия?

– Да, ты прав, – после короткой паузы призналась она. – Этот амулет служил мне именно для этого. Слуги знали, что Роберт иногда позволял себе подобное. Так сказать, расслаблялся. Но зависимости у него не было. Зато у меня она появилась после первого раза. Однажды я увидела белый порошок, рассыпанный на его столе. Я знала, для чего его использует Роберт. Он несколько раз при мне вдыхал его, после чего становился добрым, веселым и расслабленным. И я подумала… А вдруг это поможет и мне? Вдруг пусть на какой-то миг, но все же сделает этот мир чуточку прекраснее и выдернет меня из пучины постоянного отчаяния и депрессии? – Тяжело вздохнула и добавила шепотом: – Разве могла я тогда предположить, что в итоге скачусь на самое дно бездны.

– Так почему вы боялись, что Стелла выведет нас к Орьену? – спросил на сей раз король. – Напротив, тот подтвердил бы вину Роберта, раз уж был уверен, что получал задания от него.

– В последний наш разговор, прощаясь, Орьен случайно оговорился и назвал меня леди, – сухо произнесла Эмилия. – И я осознала, что он раскусил меня. Сам бы он в полицию не пошел. Зачем? Он знает, что я щедро заплачу ему за молчание. К тому же и у самого рыльце в пушку. Грехов на его душе хватит не на один эшафот. Но было бы глупо приводить полицию к его порогу. На допросе он бы обязательно раскололся. Так сказать, пошел бы на сделку со следствием, лишь бы облегчить себе наказание. И выдал бы меня с потрохами.

– Резонно, – согласился с ней король.

Неслышно ступая, отошел к своему столу и опустился в кресло. Надолго замер, уставившись отсутствующим взглядом куда-то поверх головы Эмилии.

– Этого Орьена скоро привезут на допрос. – В этот момент дверь распахнулась, и на пороге предстал Тегрей.

Сейчас он был уже без парика, и светлые волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Правда, грим он не успел стереть, хоть и изрядно размазал.

При виде брата в таком виде король изумленно округлил глаза. Затем захрюкал от с трудом сдерживаемого смеха.

А вот Эмилия отреагировала на внезапное появление своей предполагаемой жертвы иначе. Она глухо вскрикнула от ужаса, смертельно побледнев. Затем закатила глаза и рухнула в обморок.

В последний момент Томас успел подхватить ее, уберегая от падения на ковер. После чего усадил в кресло и крепко взял ее за руку. На пару мгновений замер, крепко зажмурившись.

– Да, она рассказала чистую правду, – наконец резюмировал он и открыл глаза. Брезгливо отряхнул ладони и отошел, напоследок кинув: – Печально. Очень печально. Пороки Роберта развратили и ее душу.

Я грустно вздохнула. Противоречивые чувства боролись сейчас в моей душе. С одной стороны, я понимала, что Эмилия – убийца. Хладнокровная и расчетливая. Если бы ее план увенчался успехом, то погибло бы много людей: Тегрей, Стелла, лорд Гиль.

Но с другой стороны, мне было жаль ее. Роберт Гиль – отвратительный человек. Даже страшно представить, как она страдала все эти годы по его милости. Неудивительно, что она так жаждала избавиться от супруга. И в буквальном смысле слова пошла к достижению цели по головам других.

– Надеюсь, брат, ты приговоришь ее к смертной казни, – буркнул Тегрей, с нескрываемым отвращением разглядывая Эмилию, которая не подавала признаков жизни. – С какой радостью я бы придушил ее сам!

– Она женщина, – негромко произнес король, как будто рассуждая вслух. – Знатного происхождения. Не сомневаюсь, что ее душевное здоровье далеко от нормального.

– Только не говори, что хочешь помиловать ее! – выплюнул с негодованием Тегрей. – Да по ее милости я уже заглянул в обитель богов! Пусть одним глазом, но все же!

Его величество несколько раз размеренно стукнул по столешнице. Выжидающе посмотрел на Томаса, как будто прося совета.

– Это было чистосердечное признание, – проговорил тот. – Эмилия сама согласилась рассказать правду. Без малейшего принуждения с моей стороны. Ну… почти. Я всего лишь откровенно побеседовал с ней и посоветовал облегчить душу. Это тоже необходимо учесть. Бедная, измученная, отчаявшаяся женщина.

– Ой, вот только жертвой ее выставлять не надо! – раздраженно фыркнул Тегрей. – Роберт пусть и гад последний, но жену он не избивал и голодом не морил. Да, погуливал. Но так этим в высшем свете никого не удивишь. Многие так живут. Однако почему-то только Эмилия решила отомстить мужу, при этом заодно прикончив кучу посторонних, которые к ее семейной трагедии никакого отношения не имели. Отравила бы супруга – да дело с концом. Я-то ей чем не угодил?

– Она боялась, что Анабель станет твоей любовницей, – спокойно сказал король.

– Боялась? – со скепсисом переспросил Тегрей. – Я такой страшный человек, что ли? Многие матери семейств, напротив, спят и видят, лишь бы я обратил на их ненаглядных дочурок внимание.

– Как видишь, многие, но не все. – Король пожал плечами. Добавил с чуть уловимой иронией: – И хватит об этом. Не думаю, что милой Альберте приятны подобные разговоры.

– По-моему, милой Альберте здесь больше делать нечего, – хмуро произнес Тегрей. – Вряд ли она горит желанием вернуться на бал. Тем более после всего произошедшего я бы настоятельно рекомендовал ей этого не делать. Охочие до сплетен придворные дамы ее живой из своих цепких лапок не отпустят, пока все не вызнают.

– Ты выпроваживаешь меня? – с нарочитым спокойствием осведомилась я, хотя голос все-таки незаметно дрогнул от досады.

Стало быть, как только я стала не нужна – так сразу пойди вон, Альберта.

– Не обижайся. – Тегрей слабо улыбнулся, уловив мое неудовольствие. – Но что тебе тут еще делать? Томас молодец. Раскрыл преступление лишь силой логики и интуиции, не прибегнув к своему дару.

– Не одно преступление, – с плохо скрытой гордостью исправил его Томас. – Полагаю, после разговора по душам с Орьеном многие дела, ранее отложенные в долгий ящик из-за недостатка улик, обретут разгадку. Не говорю уж о грехах семейства Гиль.

– Тем более, – согласился с ним Тегрей. – Альберта, милая, наступила пора допросов. Я не думаю, что тебе захочется при этом присутствовать. Это скучно и неприятно. Поэтому езжай ко мне домой. Слуги приготовят тебе спальню…

– К Томасу домой, ты хотел сказать, – оборвала его я.

– С чего вдруг? – Тегрей обиженно нахмурился. – Мне больше нет нужды прятаться.

– Ты забыл про моих родителей? – с лукавой усмешкой осведомилась я.