Тим Пауэрс - Последний выдох [litres]

Сегодня она поехала в Венис из-за истории с рыбой, это точно, но история с рыбой, судя по всему, случилась из-за того, что призрак моего отца возвращается из моря там же, в Венис-Бич, где он утонул тридцать три года назад. Ну вот, вернулись мы к началу , мысленно пропел он.

Деларава хотела бы заполучить меня живым – в качестве приманки. Не как часть маски, какую составляли мы со Сьюки, а для этого раза, как приманку».

С дрожью отвращения Салливан вспомнил, какой толстой, и помолодевшей, и счастливой становилась Деларава каждый раз после того, как всасывала очередного призрака через одну из своих сигарет с гвоздичной отдушкой.

Можно бы предположить, что один призрак ничем не хуже другого… но в таком случае почему же она снова принялась охотиться за его отцом? В тот сочельник 1986 года и Пит и Сьюки испытывали крайне неприятные ощущения из-за самого факта своего физического присутствия в Венис-Бич, да еще и с Деларавой, потому что именно там в 1959 году, когда им было по семь лет, утонул их отец, – но лишь уже под вечер, когда Сьюки рассыпала содержимое обувной коробки, которую притащила с собой Деларава, они со Сьюки узнали, за каким призраком шла охота в тот день. Деларава скорее всего рассчитывала вдохнуть свою добычу, не вызвав у двойняшек даже подозрения, но выпавшие бумажник и брелок для ключей принадлежали – это бесспорно и ужасно – их отцу.

Старик утонул, и они при этом не присутствовали. И потом Лоретта Деларава попыталась сожрать призрак старика – и, что Пит Салливан понял, только отъехав далеко по безликой 5-й автостраде в сторону Сан-Франциско, а Сьюки, вероятно, тоже во время собственного бегства, – они сбежали, не забрав ни бумажник, ни ключи.

Салливан крепко сжимал еще не согревшийся стакан из-под пива, чтобы руки не дрожали, и чувствовал, что его лицо покрылось холодным потом. Сейчас он полностью понял Сьюки и позавидовал ее самоубийству.

Она должна была поступить так. Как можно спрятаться навсегда в бутылке – если не стать прозрачным самому. Раствориться (как быстродействующий алкозельцер), чтобы превратиться в волновую форму, распространяющуюся куда угодно без всяких связей с физической материей, даже со стрелкой компаса, которую сам факт твоего существования мог бы сдвинуть с места, тем самым выдав твое присутствие.

Он не мог думать о трех банках рутбира, тоже выпавших из той же обувной коробки; одна из них подкатилась прямо к его ноге и оросила ботинок крохотным клочком стародавней коричневой пены, но он знал, до кома в горле, что они с сестрой предали отца в тот день, в тот холодный зимний день 1986 года , тем, что бездумно разбежались, оставив символы, имеющие власть над призраком отца, в руках Деларавы.

«Но я все еще жив, – думал он, – и я вернулся в Л.-А. Я должен спасти его от нее. И я не могу посмотреть ему в лицо».

– …призраки мертвых членов семьи, – донесся из одного из телевизионных динамиков спокойный мужской голос, – но, согласно одной из версий полицейских следователей, эффекты, представляющиеся сверхъестественными, были вызваны каким-то электрическим или газораспыляющим аппаратом, который мог взорваться и загореться, став причиной пожара, который нанес серьезный ущерб психиатрической клинике и убил троих из пациентов доктора Элизелд. Еще несколько человек все еще пребывают на лечении в больнице из-за психологической травмы, полученной во время трагедии, случившейся в тот Хеллоуин.

Салливан поднял глаза на ближайший экран, но там были только бегающие по зеленому полю футболисты. Он отодвинул стул, повернулся и на одном из отдаленных экранов увидел белокурого человека в костюме, стоявшего на подиуме в студии информационной программы. Тут же интерьер студии сменился фотографией худощавой темноволосой женщины со вздернутыми бровями и открытым ртом, которая стояла в дверном проеме. Ее глаза были закрыты.

Это похоже на снимок, которому позировали по времени бара, подумал Салливан, ощутив на загривке холодные мурашки. Кем бы ни была эта женщина, она, кажется, предвидела вспышку.

– И сегодня, – продолжал голос корреспондента, – спустя почти два года после трагического несчастного случая, к которому привело шарлатанство, доктор Элизелд, по имеющейся информации, вернулась в Лос-Анджелес. Полиция сообщает, что этим утром она пришла в расположенный на Амадо-стрит дом Маргариты Гонзальвес, вдовы одного из пациентов, умерших в результате так называемого сеанса, и, вынув пистолет, сделала четыре выстрела! Миссис Гонзальвес смогла сделать эту фотографию Элизелд непосредственно перед тем, как дисквалифицированный психиатр предположительно начала стрелять. Полиция проверяет сообщения о том, что Элизелд, возможно, впоследствии замаскировалась и угнала автомобиль.

На экран вернулась студия, в которой к диктору присоединился еще один белокурый мужчина в костюме.

– Врачу, исцелися сам, – торжественно провозгласил новый участник. – Трагическая история неуместной веры, согласны, Том?

– Конечно, Эд, – согласился серьезный диктор. – Хотя медицинские власти теперь полагают, что многие из народных средств, которые используют эти curanderias и hierverias [29] Знахари и травники ( исп. ). , могут действительно приносить пользу. Но из-за шарлатанов, эксплуатирующих людскую доверчивость и преувеличивающих истинные достоинства подобных подходов, все направление пользуется дурной славой.

Корреспонденты определенно готовились перейти к хеллоуинской тематике и предстоящему празднованию Дня умерших в местных латиноамериканских сообществах и вскоре переключились на киносюжеты, где демонстрировались укрепленные на длинных палках стилизованные черепа из папье-маше, которыми размахивали люди с раскрашенными в черные и белые цвета лицами, и венки из ноготков. Салливан вновь повернулся к столу и хмуро поглядел на похожую на призрак фигурку, получившуюся из стакана, накрытого салфеткой. Напиток мертвой женщины, напиток самоубийства. Он не собирался прикасаться к нему.

Вероятно, катастрофический «так называемый сеанс» этого психиатра два года назад был шумной новостью. Но Салливан никогда не читал газет и потому и не знал о ней.

Она проводила сеанс в своей психиатрической клинике, рассуждал он, во время Хеллоуина, а ведь это опасная ночь даже для сеанса, который мог и не предполагать обращения к истинно сверхъестественным эффектам. И что-то, конечно же, произошло – выжившие пациенты, очевидно, видели «мертвых родственников», а потом огонь и взрывы или что-то еще, и три ее пациента умерли. (Конечно, полиция прежде всего предположила, что причиной несчастья стал взрыв какого-то дурацкого «аппарата».)