Ольга Ярошинская - Крылья колдуна

— Матильда, ты уверена? — с нажимом спросил Ланс.

— Конечно, так будет лучше, — подхватила директриса. — Она быстрее вольется в коллектив, в конце учебного года это не так-то просто. У нас отличные комнаты всего на пять человек, у каждой девочки своя кровать и тумбочка.

Тиль боковым зрением увидела, как на лице Ланса расцветает ухмылка.

— Ты найдешь себе подружек, — обрадовала Матильду Петра. — Станете секретничать перед сном, обсуждать учителей…

— Если это желание Матильды, я не против, конечно, — елейным голосом сообщил Ланс, состряпав скорбное выражение лица — ни дать, ни взять любящий дядя, терпеливо сносящий капризы сумасбродной племянницы.

— Будете красить друг другу ногти, — с энтузиазмом продолжила Петра, — петь песни. В нашем пансионе царит теплая, дружеская атмосфера, и каждая девочка может быть уверена, что ее не оставят одну ни на секунду…

— Убедили, — вздохнула Матильда. — Поживу с дядей.

Ланс довольно улыбнулся, приобнял ее за плечи, а второй рукой потрепал волосы на макушке, отчего Тиль тут же захотелось его стукнуть.

— Ульрих! — напомнила она, сбрасывая его руку с плеча. — Дядин помощник, — пояснила для Петры.

— Ах да! — спохватился Ланс. — Ульрих… Возможно, у вас найдется для него местечко. Он, по правде сказать, умственно отсталый, да и страшен как смертный грех…

— Ульрих добрый, трудолюбивый, очень сильный… — возмутилась Тиль.

— Немой, — добавил Ланс. — Мычит как телок — и все. Но я чувствую за него ответственность. Долгая история.

— Что ж, пожалуй, я найду для него работу, — задумалась директриса. — На острове есть развалины замка. Им больше тысячи лет, и, возможно, они имеют историческую ценность, хотя как по мне — лучше бы их разобрали до камешка.

— Город и так построен из его стен, — прозорливо заметил Ланс. — Грубые серые плиты с зернистыми вкраплениями черного. Половина домов сложена из таких. Как и стены, окружающие пансион.

— Не пропадать же добру, — пожала плечами Петра. — По субботам девочкам разрешается выходить в город. И я не хочу, чтобы однажды кто-нибудь из них забрел в развалины и сломал себе ногу. Ваш Ульрих может быть сторожем. Пусть охраняет замок и следит, чтобы дети туда не ходили. Если его внешность будет дополнительным отпугивающим фактором — тем лучше. Неподалеку есть пустой дом, я готова оплачивать аренду.

— Остальные расходы я возьму на себя, — кивнул Ланс. — Это очень щедро с вашей стороны. И дальновидно.

— А еще что-нибудь странное происходило в пансионе? — поинтересовалась Тиль.

— Странное? — переспросила Петра. — Что ты имеешь в виду? У нас чудесный пансион. Мирное, спокойное место, чистый воздух, природа…

— А как же рыбный дождь? — напомнила Матильда.

— Кто тебе сказал? — Черные глаза директрисы вспыхнули, как угольки.

— В городе болтают, — соврал Ланс.

— Нагло лгут! Вот нечего людям делать — только языками чесать. Девочки проказничали, хотели запустить рыбок в фонтан… — она демонстративно посмотрела на золотые часы в виде змейки, обвивающие полное запястье. Красные камешки, вставленные вместо глаз, сверкнули. — В пансионе все нормально, — с нажимом сказала Петра. — Я вас так задержала. Пойдемте, покажу ваши комнаты.

Она поднялась и, пройдя к двери, распахнула ее, давая понять, что разговор окончен.

Они вернулись в пансион, когда уже совсем стемнело. Ульрих остался в маленьком, но уютном домишке у подножия полуразрушенной крепостной стены. У него была сумка, набитая печеньем и вяленой рыбой, и выглядел он вполне довольным, но Тиль дала себе зарок навестить его на следующий день.

Ланс первым делом рванул к блюду на журнальном столике и, подняв запотевшую крышку и обнаружив под ней еще теплые тефтели с картофельным пюре, заурчал как голодный кот в предвкушении трапезы.

Тиль окинула взглядом гостиную: на полках книжного шкаф беспорядок, из-под кресла выглядывает забытый носок, в углу на светлых обоях фломастером накарябаны каракули. Заглянув в ванную комнату, заметила на полке резинового утенка. Такое чувство, что здесь совсем недавно жили, и уезжали впопыхах.

Толкнув дверь в спальню, Тиль застыла на пороге. От розовых стен, разрисованных желтыми цветами, хотелось зажмуриться и больше не открывать глаза никогда. Шторы ярко-оранжевого цвета навевали мысли о ядерном взрыве.

— Чур, моя, — сказал из-за ее плеча Ланс. Он протянул Тиль тефтельку, насаженную на вилку. — Хочешь?

Покачав головой, Тиль подкатила чемодан к другой двери и, морщась, толкнула ее. Выдохнув от облегчения, она вошла в комнату со спокойными светлыми обоями в строгую полоску и, сев на кровать, с наслаждением стащила неудобные сапожки.

Ланс появился в дверном проеме, с интересом оглядел обстановку.

— Спорим, ты не думала, что наши отношения будут развиваться так быстро, — сказал он.

— Какие такие отношения? — устало возмутилась Тиль.

— Ну, мы теперь живем вместе, — он оперся руками о косяк и гибко потянулся.

— Это всего на пару дней, — возразила Тиль.

— Сомневаюсь, — покачал головой Ланс. Он вошел в комнату и сел на кровать рядом с Матильдой. — Унылый страшный пансион, — он развернул ее руку ладонью вверх и загнул мизинец. — Экзальтированная директриса, которая явно что-то скрывает, — загнул безымянный палец. — Массовое бегство преподавателей, — средний. — Мрачные развалины древнего замка, которые вдруг понадобилось охранять, — он согнул ее указательный палец и повернул ладонь Тиль большим пальцем вверх. — Класс! Мы остаемся!

— Унылый пансион — не значит странный. Это как раз признак нормального учебного заведения, — возразила Тиль. — А директриса, возможно, фанат своего дела.

— Я лично думаю, что она на веществах, — сказал Ланс. — Расширенные зрачки, нарушенная координация движений. Она постоянно хваталась за меня, пока вела по коридору.

— Заигрывала, — усмехнулась Тиль. — Спишем это на дефицит мужчин. Да и поставить сторожа у развалин — вполне логичная идея. Так что проведем тут несколько дней, а потом… Ты что, нюхаешь мои волосы? — спросила она.

— Угу, — промычал Ланс. Теплое дыхание коснулось виска Матильды. — И они пахнут почти так же приятно, как тефтельки.

— Все, иди к себе, — приказала Тиль, отталкивая его.

— Ладно, — легко согласился Ланс, поднимаясь и направляясь к выходу. — Но имей в виду, дверь в мою спальню открыта.

— Конечно, ты ведь боишься замкнутых пространств, — съязвила Тиль.

Колдун обернулся, укоризненно посмотрел на нее и скрылся из виду, а Тиль почувствовала что-то вроде легких угрызений совести. Стоило признать, что для человека, который провел в гробу больше века, Ланс был… нормальным.