Мария Бородина - Завтра я стану тобой

– Думал, отпущу тебя? – торжествующе подытожила госпожа Уразов. – Пока не дашь ответ старухе, кто землю трясёт, не уйдёшь!

Я опасливо сделала шаг назад и заглянула в двери. А госпожа Уразов-то не промах! Каждой бы сохранить ту же магическую мощь к старости!

Обшивка пола по центру комнаты разлетелась, выпустив мясистые стебли, похожие на щупальца. Йозеф валялся посреди гостиной, с надеждой протягивая руки к двери. Стебли обхватывали его тело, как цепи, не давая вырваться.

– Что за шутки?! – испуганно прокричал муж. – Мне неудобно! Рёбра болят!

– А мешать соседям удобно?! – Уразов снова принялась за своё. – Давай-ка, сознавайся, а я подумаю, где ты будешь ночевать. Здесь, с моими зелёными друзьями, или в своей постели.

Почтенные Покровители! Вы меня благословили!

Стараясь не привлекать внимание, я спустилась во двор. Уже у калитки обернулась и бросила прощальный взгляд на красные скаты крыши. Дом, что так долго был для меня родным, таращился на меня глазами окон с осуждением и презрением. Я больше не была ему нужна.

Не осталось в мире места, где я могла бы найти себя. Не осталось веток, за которые могла бы зацепиться. И болот, что могли бы потопить меня. Жаль только, что я так и не разобралась, нужна ли мне эта свобода.

Подбираясь к повозке, утонувшей в кустах жасмина, я застала жуткое действо.

Рядом с телегой пожилого нефилима припарковалась другая: лощёная, с металлическими крыльями, резными колёсами и выдвижной крышей. Возница, что согласился довезти меня, помогал хозяину повозки перекладывать мешки с моими вещами в его транспорт и утрамбовывать их в ящики под сидениями.

Меня обкрадывали прямо у меня на глазах!

– Стойте! – я ринулась навстречу и едва не упала, споткнувшись о выпирающий корень. Бежать с тяжёлой картиной в руках было невозможно, смотреть под ноги – тем более. – Прекратите это немедленно!

Словно не замечая моих возгласов, хозяин второй повозки достал из кармана кошелёк и отсыпал нефилиму добрую пригоршню монет. Потом – положил пару бумажек в его нагрудный карман. Подлый возница, довольно ухмыльнувшись, принял груз и забрался в свой транспорт. Махнул на прощание белым платком в знак того, что свободен, и хлестнул мерина поводьями. Разболтанные колёса заскрипели по земле.

– Да стойте же! – я задыхалась от тяжести и быстрого шага. – Что это за поведение?! Кто позволил вам брать мои вещи?!

Я неуклонно приближалась к повозке. К моему удивлению, вор и не думал давать дёру. Он по-прежнему стоял ко мне спиной и смотрел в небо, провожая взглядом одиноких птиц. Ветер трогал его длинные волосы, стянутые в хвост.

– Немедленно верните мои вещи! – рявкнула я, подобравшись, наконец, к месту назначения. – И я, так и быть, отпущу вас без докладной дозорным. Там ведь нет ничего ценного! Эти старые платья даже продать невозможно.

– Вернуть можно только то, что присвоили, – произнёс хозяин повозки, не удостоив меня взгляда. – А ваши вещи никто не присваивал, госпожа Альтеррони.

– Откуда вы знаете моё имя?! – выкрикнула я удивлённо.

– Вы моё тоже знаете, – ответил мужчина. А потом с едкой иронией добавил: – Госпожа.

– Разве?!

Хозяин повозки развернулся лицом ко мне. Ярость закипела в груди, когда он прищурил жёлтые глаза и улыбнулся на один бок.

Я никогда не могла похвастаться хорошей памятью на лица, но на этот раз сомнений не осталось. Он стянул волосы в хвост и надел поверх рубашки длинный жилет, расшитый мелкими агатами, но по-прежнему был узнаваем. Те же глаза редкого жёлтого цвета, тот же уголок губ, постоянно ползущий вверх. Прищур, похожий на прицел. И взгляд, который может и окрылить, и скосить под корень, сравняв с землёй.

Линсен. Морино. Человек-ящерица, или человек-нефилим. При любом раскладе – тот, кого я желала видеть меньше всего.

– Моё почтение, госпожа Альтеррони, – отчеканили его губы.

Треклятые Разрушители, что за проклятье?! Стоит мне только забыть об отвратительном происшествии в амбулатории, как он появляется вновь! Я сильнее прижала картину к себе, надеясь, что Сиил увидит меня и спасёт. И, может быть, поделится частичкой своей мудрости.

– Что вы делаете здесь? – жар поднялся по шее и опалил моё лицо. Должно быть, и пар из ушей повалил.

– Вам помогаю, – бесстрастно отозвался Морино.

– Нет, – вырвалось сквозь зубы, – вы воруете мои вещи!

– Ворую? – Линсен пожал плечами. – Всего лишь перегрузил их на свою повозку. Услуги извозчиков дороги нынче. А довольство жриц – смешнее смешного.

Мир потемнел перед глазами, когда кровь прилила к лицу. Горло сковал спазм, и на шее проступил холодный пот. С ужасом я подумала о том, что девочка планирует очередной прыжок, и я вот-вот прощусь со своим телом, отправившись в её тёмное никуда. Прямо при Морино. Однако страшного не произошло. Чёрная завеса рассеялась роем мелких мух, и реальность выстояла.

– Я не просила вас о помощи! – рявкнула я так громко, что цвета снова померкли.

– Что вас так разозлило? – Линсен криво ухмыльнулся. Издевается, не иначе.

– Вы меня преследуете! – едва не выронила картину. – С сегодняшнего утра… нет, с субботнего вечера!

– Если постоянно кажется, что вас преследуют, – спокойно отреагировал Линсен, – может, дело не в других, а в вас?

– Тогда скажите на милость, почему вы вечно на моём пути?! Кто прислал вас?!

– Если я появился в вашей жизни, значит, того хотели Покровители, – отозвался Линсен, ненавязчиво отбирая у меня картину. – И не преследую я вас вовсе. Я возвращался с рынка в гостиницу и увидел, как вы грузите вещи на повозку. И решил, что услуга за услугу – лучшая благодарность.

Железная рука, стискивающая сердце, разжалась. По крайней мере, он не спрашивает, зачем мне переезжать, от кого я спасаюсь и почему волоку с собой картину. Не ковыряет раны – уже хорошо.

– Но мы уже договорились о цене с возницей! – растерянно посмотрела на мужчину.

– Госпожа Альтеррони, – Линсен грузил картину в повозку, – я отдал ему вдвое больше.

Голова снова закружилась: на этот раз, сильнее. Деревья, обступив меня, поплыли вокруг весёлым хороводом, и меня качнуло в сторону. Пришлось подойти поближе к повозке и опереться на неё, склонив голову. Я уже ненавидела девочку Элси, вторгающуюся в моё тело в самые неподходящие моменты.

– Госпожа Альтеррони? – чужие пальцы коснулись моего плеча. Даже не тронули: скорее, погладили.

Распахнула веки, приходя в себя, и втянула воздух, пахнущий жасмином. Торчащая спинка сидения дёрнулась перед самым носом. Чистый и ровный кусок дерева с колечками и линиями. Пока без потерь. Если бы я увидела, что на нём нацарапана знакомая фраза – обезумела бы сиюминутно.