Алексей Чайка - Крепость Луны [СИ]

— Благодарю, Денис. Порой думаешь: как же просто обрести счастье бытия! — Я вытер губы. — Но не буду мучить тебя, перейду к делу.

Ярый не сводил с меня алчущий взгляд, подобный тому, какой устремляет затерявшийся в пустыне путник на синюю гладь пресного озера.

— Я выяснил, что на Урале действительно существует Крепость Луны. Но это не крепость в привычном смысле слова. Это целое царство, страна, государство. Луриндория. Есть ли там сокровища, за которыми ты охотишься, я не узнавал. Но я точно знаю, что именно там находится дочь Волконского.

— Ишь ты!

— Не понимаю, с какой целью, но судьба сводит нас вместе, Денис. Конечно, нет полной уверенности в том, что Крепость луны — это именно та крепость, которая тебе снится. Но есть способ проверить.

— Какой способ? — прошептал одними губами Денис.

— Ты пойдёшь вместе со мной. Если, конечно, захочешь.

— Дурак! Разумеется, хочу!

— Отлично. Для начала покажи шкатулку, которую ты показывал в прошлый раз. Надеюсь, ты от неё не успел избавиться?

Вместо ответа Денис кинулся под кровать. Не прошло и минуты, как шкатулка с глухим ударом была водружена на стол.

— Она приведёт нас обоих в Крепость, — я пригляделся к замку и крякнул.

— Нужен ключ, — вздохнул Денис.

— Не этот ли?

Ужас и восторг одновременно полыхнули в глазах друга. Едва ли найдётся поэт, который в самых ярких и глубоких строках сможет описать то, что происходило в душе Дениса, только во взгляде я заметил едва уловимую боль ожидания. В это мгновение ему хотелось быть в Крепости, а не смотреть, как чернеет на моей ладони корявый ключ.

Я не хотел быть невольным палачом больного человека, каким, безусловно, являлся Денис. Я действовал быстро.

Ключ провалился в замочную скважину, для которой и был создан. Из шкатулки донёсся долгий упрямый щелчок. Уснувший на столетия механизм не желал движения. Крышка недовольно скрипнула и плавно откинулась под слабым действием полуразрушенной временем пружины.

Мы склонили свои лица над шкатулкой и увидели то, что предполагали: два свитка грубой почерневшей бумаги, а под ними небольшой, почти истлевший листок.

— Вот так, — сам не зная зачем, вымолвил я. — Доставай, только осторожно.

— Давай ты.

— Почему я?

— А почему я? — упрямился Денис.

— Ты хозяин шкатулки.

— А ты сыщик. Вдруг на свитки наложено заклятие. Ты сможешь его обезвредить.

Я громко усмехнулся.

— Умно. Я превращусь в горсточку пепла, а ты сдуешь её и спокойно воспользуешься записями старца.

— Вовсе нет. Я действительно думаю, что ты опытнее меня.

Я понял — спорить бесполезно, провёл ладонью над шкатулкой, но ничего не почувствовал. Похоже, старец рассчитывал, что спрятать ключ в мертвеце, который способен убивать, — достаточная мера для сохранения в тайне собственных записей. Надеюсь, это действительно так, иначе…

Но ничего не произошло, по крайней мере, в тот миг. Я достал один из свитков и осторожно начал разворачивать, чувствуя, как крошится на пальцах сухая бумага. Свет выхватывал нанесённые на поверхность руны, прочесть которые я был не в силах.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил Денис, заглядывая через плечо.

— Нет. А ты?

— Как думаешь?

— Мало ли. А вдруг ты чередовал свои тёмные воровские делишки с изучением древних пергаментов?

— Не до шуток мне, Николай.

— Если серьёзно, то могу показать эти свитки старцу, у которого живу. Есть надежда, что он сможет понять написанное здесь.

Лицо Дениса стало серьёзным до отвращения.

— Ты же не думаешь…

— Нет, не думаю, — перебил я. — Разумеется, мы вместе трансгрессируем по моему… то есть по Авенирскому методу.

Пока Денис собирался (мы решили отправляться немедленно, потому что ему не терпелось узнать, что поведают свитки), я вкратце рассказал о новом методе путешествия.

— Здорово каждый раз оставлять жандармов с носом! — подвёл итог Ярый, воровато оглянулся и сунул за пазуху шкатулку с таким видом, будто я давал повод думать, что хочу отобрать её.

Хорошо помню эту встречу, то, как я представлял их друг другу. Назир, который уже мог ходить, приблизился к Денису, сияющими глазами посмотрел в лицо и крепко пожал руку как старый знакомый. Подошёл и Авенир, но этот был хмур, словно его оторвали от важного дела. Старец бросил на моего друга короткий, пронизывающий взгляд, сунул костлявую пятерню и тут же выдернул. Денис был как будто напуган, загнан в угол, молча кивнул обоим и уставился на меня.

— Авенир, я был прав: ключ от шкатулки. Она открывается. В ней свитки и, похоже, какие-то карты. Мы не можем прочесть. Поможешь?

Старец ответил, не сводя взгляда со стола, на котором расчищал место:

— Напрасный вопрос. Ежели ты притащил сюда… друга, то уверен, что я помогу. Зачем спрашивать?

— А как же такт и приличия?

— И то правда. Без приличий и церемоний в уральском лесу никуда.

— Не в духе, — процедил я сквозь зубы так, чтобы слышал только Денис.

Ярый едва заметно усмехнулся и, кажется, расслабился, но шкатулку доставать не торопился. Пришлось вмешаться.

— Давай, — я протянул руку, но Денис сам обошёл стол, поставил шкатулку на расстеленную Авениром бумагу и отомкнул, потом со вздохом отступил назад. На какое-то мгновение показалось, что Ярый с ненавистью наблюдает за тем, как руки старца теребят свитки.

— Мы не понимаем, — сказал я, чтобы разрушить тяжёлое молчание.

— Ещё бы, — крякнул Авенир. Его глаза жадно выхватывали строку за строкой.

— Мы не глупцы.

— Я вижу.

Я подмигнул Назиру, он улыбнулся в ответ. В себе я уже не увидел раздражения, досады, гнева. Наконец я начинал понимать, что Авенир такой, какой есть, его не переделаешь да и не за чем переделывать. Пусть язвит, если старику язвительность доставляет удовольствие.

А вот Денис… Что с ним сделал Якорь? Или он всегда был таким? Я уже не знал. Пытался заглянуть в прошлое, но только пустота тяжелела в груди. Пелена закрывала образы из ушедших дней, как будто судьба закрывала путь назад, оставляя пребывающий во мраке лабиринт грядущего.

— Это действительно карты, друзья мои, — проговорил Авенир. — В них указывается местонахождение замка с Залой Отнятых Сердец, если я правильно толкую инсемтутлепту.

— Правильно, — сказал Назир. — Зала Отнятых Сердец.

— А что такое инсе… лупта… как там? — вопросил я.

— Ты имеешь в виду инсемтутлепту?

— Да.

— Что «да»? — с невинным видом уточнил Авенир.

— Да, интус… мепту… Вы издеваетесь надо мной!

— Только самую малость.

Назир не удержался, и смех его покатился по комнате. Я тоже засмеялся, исподтишка наблюдая за Денисом, который в мучениях тянул побелевшие губы. Старец остался серьёзен, но вскоре с азартом воскликнул: